Фемида его любви - Ингрид Ельская

— Нет, подожди. Что значит расстаемся? Я не хочу с тобой расставаться. Я тебя люблю, меня все устраивает. Какая пчела тебя укусила?

Он попытался меня обнять и притянуть к себе, но я вывернулась. Молча достала ключи от его квартиры и вручила ему.

— Ммм, — он поджал губы. — Судя по всему, не пчела кусала, а шмель. Нашла себе другого? Побогаче? Ну, и как он тебе?

Так, что до сих пор сердце замирает от восторга, подумала про себя, а разум шепчет, что сошла с ума. Но вслух сказала другое:

— А как тебе обладательница красных босоножек? — победно наблюдая, как его лицо вытягивалось, продолжила. — Я вчера хотела сделать тебе сюрприз и приехала, когда ты был с другой. Я все видела, Егор. Нам с тобой не по пути, — решив, что разговор окончен, я направилась к воротам.

— Саш, стой. Я все объясню. С Жанной у меня ничего серьезного, ты не так поняла! — он снова нагнал меня, попытался преградить путь, но я обошла его, не желая ничего слушать. — Да подожди ты! — схватил за руку и начал целовать мои ладони. — Я тебя люблю. Только тебя. Это так… Увлечение. Я же творческий человек, мне нужна муза! Это ничего не значит!

Я вдумчиво вглядывалась в когда-то родные графитовые глаза и размышляла про свои чувства. Если вчера меня терзала боль, то сегодня опутало безразличием. Вчера бы я спросила у него, красивЕе она меня? КрасИвее? (мысленно себя одернула). А сегодня считала, что игра не стоит свеч. Мне не важно, как давно Малецкий обманывал меня, с кем ему лучше, сможет он исправиться или нет. Я перевернула страницу с нашими отношениями и придерживалась принципа, что разбитую вазу не склеить, а возврат в прошлое — дорога в никуда. После Алекса мне просто будет скучно. Мой Белиал пробудил меня ото сна, показал, как бывает и что значит быть живой и чувствовать. Обратно в хрустальный сосуд я не хочу. С Малецким мне было хорошо, он достойный парень, но не мой. Это больше не моя история.

— Желаю тебе удачи с твоей музой. Нам больше не о чем говорить, — сухо произнесла, смотря на переносицу парня, будто сквозь него, а после обернулась, чтобы проверить, на месте ли джип. Стоял, за мной наблюдали.

— Значит он всё-таки лучше. Не ожидал от тебя, Саш. Думал, для тебя чувства важнее, а ты купилась на толстый кошелек. Вот увидишь, он трахнет тебя и бросит. Хотя, ты выглядишь словно на субботнике побывала. Видимо, он уже тебя хорошо поимел, да и не только он.

Когда Егор сел в машину, джип тоже тронулся с места. Я не стала задерживаться и поторопилась домой, обдумывая, как бы так проскользнуть мимо мамы незамеченной. План оказался провальным изначально: мамулик слышала наш разговор и уже обеспокоенно ждала меня на входе в дом.

— Саша? Мне показалось, или вы поругались с Малецким? — мама изумленно смотрела на внешний вид своей блудной дочери и не могла подобрать слова.

Сейчас мы с ней смотрелись, как яркие представители разных поколений. Моя мама везде следовала на каблуках, даже дома. Носила исключительно платья и красилась даже если никуда не планировала выходить. Я на фоне ее темно-синего платья в пол, туфель и высокого пучка гремела тинэйджерским бунтом. Еще ирокез мне для пущего эффекта и на обложку журнала со скандальным заголовком.

— Мы расстались. Мам, я все объясню по поводу платья. Я случайно его испачкала…

— Да, уж будь добра. А то у меня есть сомнения относительно того, ты ли это, — она с подозрением косилась на меня. Сейчас тоже подумает, что мы с Алексой решили устроить ей сюрприз. Мы бы устроили может, но моей сестре вход сюда заказан.

— Я очень голодна. Можно мне сначала позавтракать, а потом мы поговорим? — честно говоря, мне нужно было потянуть время. Историю я не придумала, а с живой с меня не слезут. Чихвостить меня не будут, но мамочкино женское любопытство отмолчаться мне не даст.

— Хорошо. Только сначала переоденься и прими человеческий облик, чтобы Семен тебя не видел. Он и так весь на нервах с утра. Тоже учудил, братик. Оба меня до инфаркта довести хотите.

— А Семен-то что натворил? — удивилась я, проходя за мамой в дом.

— А ты не смотрела новости? На него вчера покушение было. Черти что творится. Старшего убить пытаются, дочь, как прости господи, выглядит. Вторая вообще за мать не считает....

— Что?! — меня в пот бросило от ее слов, я пошатнулась, ошалело смотря матери в спину. — Что с Семой? Его ранили? Он в больнице?

— Все обошлось, не нервничай. Ни царапины на нем, охрана хорошо отработала, — мама прошла в кухню и налила себе стакан воды. Для матери, которая чуть не лишилась сына, она выглядела чересчур спокойной. Мне бы ее самообладание.

— А где он сам? Кто на него покушался? Он дома? Я должна его увидеть.

Я поторопилась наверх. Мы были очень близки с братом. Он заменил мне отца и я за него была готова и в огонь и в воду. Слушалась его во всем и всегда советовалась. Он был авторитетом для меня. Даже мама не имела такого влияния на меня, как брат. Услышав, что ему угрожала опасность и я могла его больше никогда не увидеть, я жутко испугалась и спешила скорее к нему, чтобы убедиться лично, что с ним все в порядке.

Обежав второй этаж и не обнаружив никого, спустилась вниз. С лестницы увидела Семена. Он разувался, болтая с кем-то по телефону. Как обычно деловой, в своем сером костюме и в дорогих часах — символе преуспеваемости. Он тщательно следил за собой. Темные волосы всегда аккуратно пострижены у известного барбера, костюмы брат гладил сам, считая, что лучше мужчины это никто не сделает, а визитная карточка — дорогой парфюм, который не каждый себе мог позволить. Сема выглядел, как обычно. Даже намека нет на то, что на него было покушение.

Бросилась к нему, обнимая, что было силы и заплакала в бесшумном режиме. Господи, как же хорошо, что ты живой. Как же я счастлива, что с тобой все в порядке… Я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось…