Навсегда - Джуд Деверо

Проснувшись утром, Адам нашел девушку уже готовой, ожидающей только его, чтобы отправиться в Хартфорд к парикмахеру. Пока он одевался, она сбегала в главное здание за рогаликами, кофе и фруктами, которые отдала ему по дороге в машине.

– Я из-за вас растолстею, – проворчал Адам с набитым ртом.

– Кому вы послали факс вчера вечером? – спросила Дарси, когда он поднес ко рту стаканчик с кофе. От неожиданности Адам пролил кофе на свитер и пока промокал одежду салфеткой, которую сунула ему Дарси, она держала руль взятой напрокат машины.

– И чего вы всюду суете свой нос? – не выдержал он.

– У меня очень хороший слух. Так кому вы послали вчера факс?

– Моей подружке, – бросил Адам, забирая у нее руль и продолжая стряхивать с себя капли кофе.

Это заявление заставило Дарси замолчать так надолго, что он почти пожалел о своих словах.

– Ладно, – не выдержал мужчина через некоторое время. – Я оттиснул копию с резьбы на кинжале и послал ее своей подруге в Вашингтон. Она разбирается в лингвистике и, может быть, поймет или разгадает, что написано на этом ноже. Если это вообще надпись. Потому что я в этом совсем не уверен.

– Может, это волшебный кинжал, и он выполнит три желания владельца. – Эту бессмысленную фразу Дарси выдала, просто чтобы скрыть досаду, вспыхнувшую в ней при слове «она». Но молчание Адама заставило девушку взглянуть на него повнимательнее:

– Гммм, – хмыкнула она.

– Что это значит? – рявкнул он.

– Я вижу, мистер Плохое Настроение опять здесь.

Адам вздохнул:

– Ладно, покончим с этим. Что вы там опять надумали вашим кентуккийским умом?

– Да ничего особенного, – протянула девушка. – Просто всякий раз, когда я произношу некоторые слова, вы шалеете.

– Я вовсе не шалею, как вы изящно выражаетесь. На самом деле, уверяю вас, я в жизни еще не шалел.

– Конечно нет. Но вы действительно реагируете… ну… бурно, что ли, когда я произношу слова типа жертвоприношение или волшебный.

– Вовсе нет. Вчера мы были в подземном тоннеле ведьм. Вы забыли об этом? Некоторые слова ассоциируются с ведьмами, и можно ожидать, что…

– Помело! – громко сказала Дарси. – Котел! Черный кот! Нет-нет, я знаю, что эти слова на вас не действуют. Но идея о магическом кинжале и о жертвоприношении, особенно о принесении в жертву меня, почти снесла вам крышу. – Она посмотрела на него испытующе, явно ожидая ответа.

– Я все собирался спросить, почему это ваш южный акцент еле заметен? Собственно говоря, по вашему выговору почти невозможно догадаться, что вы с юга.

Отведя от него глаза, Дарси повернулась на своем сидении и поглядела в окно. «О’кей, значит, не хотите мне сказать. Пока. Не хотите мне говорить пока. Что же, я умею ждать». Она глубоко вздохнула.

– Это все уроки культуры речи. В Прогрессивном колледже Мэна для молодых леди были уроки культуры речи. Я слушала пленки, заучивала правильное произношение.

– Как интересно, – заметил Адам. – Почему вы не рассказывали мне об этом колледже?

Дарси, прищурившись, взглянула на него:

– А мне бы очень хотелось услышать, что вы задумали и почему выбрали именно меня из всех молодых претенденток.

Адам глубоко вздохнул.

– Как красивы деревья в это время года, не правда ли?

После этого они больше не говорили ни о чем серьезном, а по приезде в Хартфорд Адам вошел в парикмахерский салон, через десять минут вышел оттуда и сказал Дарси, что ее ждут. Она не спросила, как ему удалось договориться, чтобы ее приняли в таком шикарном на вид салоне без предварительной записи, ей уже приходилось видеть в Кэмвеле, как он умеет убеждать людей.

И вот теперь, спустя несколько часов, ее прическа готова и, как ей кажется, очень недурна. Девушка слышала, как другая мастерица сказала женщине, занимавшейся с ней: «Мне кажется, что это лучшая стрижка в твоей жизни». – «Я тоже так думаю», – отозвалась парикмахер и посмотрела на Дарси в зеркало.

– Ну скажите: вам нравится или нет? – снова спросила Дарси.

Адам смотрел на нее так, будто никогда раньше не видел. Ее доходившие до плеч прямые белокурые волосы теперь были коротко подстрижены в классическую ступенчатую стрижку, так что пряди красиво обрамляли лицо. Волосам был придан рыжеватый оттенок, чудесно оттенявший ее бледную кожу. И глаза тоже изменились. Никакого макияжа он не заметил, но глаза определенно изменились.

– Эта стрижка называется пикси, вот как. А еще мои волосы оттенили. Это значит, что часть их сделали темнее вместо того, чтобы осветлить, как поступают обычно. Вы слышали, что я сказала?

– Все до единого слова, – бросил Адам в ответ, все еще не сводя с нее глаз.

– Как только я уселась в кресло, я применила к стилисту, ну к парикмахеру, свое Искреннее Убеждение. Я попросила ее о лучшей стрижке, какую она когда-либо в жизни делала.

Дарси взъерошила волосы, и они тут же легли по-старому.

– Мне кажется, у нее это получилось. Она сказала, что остриженные волосы были в плохом состоянии, а новые растут густыми и здоровыми. Вот, потрогайте!

– Нет.

Дарси слегка улыбнулась ему:

– Вы что, боитесь, что, прикоснувшись к моим волосам, обезумеете от страсти?

– Дайте мне передохнуть, ладно? – нахмурился Адам. Но так как она продолжала смотреть на него, он вздохнул, уступая. Дарси наклонилась вперед, когда Адам положил руку ей на голову.

– Мило.

– Вы и в самом деле так думаете?

Адам улыбнулся.

– Да. Я и правда так думаю, – сказал он, затем повернулся и направился к припаркованной неподалеку машине, но, почувствовав, что Дарси нет рядом, остановился и оглянулся.

Девушка читала меню, вывешенное перед итальянским рестораном. Адам не стал говорить ей, что они могут вернуться в Кэмвел и поесть там. Он не стал также напоминать, что после завтрака прошло всего три часа. Вообще-то, он и сам слегка проголодался.

Вернувшись обратно, он открыл дверь в ресторан и вошел вслед за Дарси. Когда заказ был сделан (Дарси заказала баклажаны с пармезаном, заявив, что никогда прежде не ела баклажанов), она сказала ему, что узнала в парикмахерской все сплетни.

– Все в этом городе, а может, и во всем штате считают Кэмвел жутким местом. К тому же в Роще водятся приведения. Никто из живущих в радиусе ста миль от этого города не остался бы в нем на ночь. И официантка в Кэмвеле сказала правду: вот уже четыре года подряд каждый год кто-нибудь исчезает.

Дарси говорила так тихо, что Адаму с трудом удавалось разобрать ее слова. Когда он спросил, почему она шепчет, то услышал в ответ, что людям из большого города нельзя доверять. Адам не сразу понял, что она имеет в виду. В маленьком Кэмвеле, считающемся обиталищем зла, Дарси болтала со всеми подряд обо всем на свете. А здесь, в «большом городе» Хартфорде, столице штата Коннектикут, девушка вела себя так, будто все в ресторане были шпионами.