Оракул Апокалипсиса - Лариса Капелле

– Дурдом! – покачала головой Ангелина. – Ты хочешь сказать, Флориан с Филиппом тоже этим процессом увлеклись?

– Вряд ли они на это решились, – неуверенно произнесла Екатерина Великая.

– А если решились и Лоуренс что-то об этом узнал, то вот вам и мотив.

– Это почище Синей Бороды будет! – передернуло Ангелину. – Ну и прошвырнулись, называется! И все из-за меня!

– Мы сами взрослые девочки, – возразила ей Екатерина Дмитриевна, молчавшая же все это время Марго задумчиво произнесла:

– Создать предсказателя будущего, подумать только, да за такое любая многонациональная корпорация, любое правительство кому угодно голову оторвут!

– Чтобы из нее оракула сделать, – ехидно дополнила ее Екатерина Дмитриевна.

– Хотите сказать, что в возможность создания подобного объекта-субъекта могли поверить не только наши «чудики» со съехавшей в неизвестном направлении крышей? – задала риторический вопрос Ангелина.

Ее собеседницы только переглянулись, ответ был очевидным. Марго дополнила:

– И судя по разговору Лоуренса и Генриха, спонсоры у данной операции есть, и даже очень щедрые.

– Только, может, не очень согласные на то, что их деньги расходуются подобным образом. Вот вам и второй возможный мотив, – продолжила ее мысль Ангелина, – и как ни крути, но Берже и Херманс были первыми заинтересованными в исчезновении Лоуренса лицами.

– Не согласна, – бросилась на выручку своего возлюбленного Марго, – убийство Лоуренса – только отсрочка. Судя по всему, именно он был проверяющим от этих неизвестных нам спонсоров. Но он – не единственный, рано или поздно все равно бы выяснилось, что исследования отошли от своей первоначальной цели.

– А может быть, для кого-то было важно, чтобы это случилось как можно позже? – задумчиво произнесла Екатерина Дмитриевна.

– С ума сойти, следуя твоей логике, получается, что Лоуренса убили из-за каких-то нескольких дней?! – покачала головой Ангелина.

– Или недель, – поправила ее Екатерина Дмитриевна, – если для кого-то жизненно важно было, чтобы исследование не останавливалось, то игра для него стоила свеч…

– Конечно, если этот кто-то думал, что близок к цели, – сделала вывод Марго.

Ответом было молчание.

– Ну а что с этой загадочной головой, которую мы так и не увидели? Она существует на самом деле?

– Существует, существует, – кивнула головой Марго, – Эврару показали эту древность, говорит, до сих спать спокойно не может, чудище еще то!

– И он – живой?

– Похоже, что нет, мумифицированная голова, – ответила Марго, – во всяком случае, то, как она действует, полицейским не продемонстрировали.

– И это почти рядом с нами! – воскликнула Ангелина, на лице которой было написано явное отвращение.

– Ну не рядом, а в подвале, в сейфе за семью замками, – поправила ее Марго.

– Значит, именно это и было сюрпризом… – вздохнула Екатерина Дмитриевна, – и на том не получившемся сеансе нам пытались продемонстрировать этого самого терафима.

– Но вместо одушевленной древней головы… – начала Ангелина, и Марго закончила ее мысль:

– Получили уже неодушевленную и очень даже современную голову профессора Лоуренса…

Глава 8. Ад добродетели

Время до вечера протекало спокойно. Если спокойствием можно было назвать присутствие перерывающих окрестности полицейских, мрачные лица персонала и натужные улыбки приглашенной публики. Всех гостей попросили остаться на некоторое время. Какое именно, уточнено не было. К вечеру полицейские удалились. Марго удалось перекинуться парой словечек с кузеном Эвраром. Новости были малоутешительными. Ее возлюбленный продолжал возглавлять топ-10 возможных убийц, куда были включены Филипп, Кристиан Херманс, Карл Шоне, Флориан, Генрих, интендант, две горничные, консьерж, и оставлено свободное место для какого-то неизвестного лица.

На ужин идти никому из троицы не хотелось, решили обойтись обедом, а вечернее поглощение пищи оставить врагу. Тем более в холодильнике нашлось несколько йогуртов и в багаже предусмотрительной Ангелины оказалась пачка сухого печенья. И спать отправились раньше обычного, денек выдался не из легких, да и потом, как хорошо известно, утро всегда было гораздо мудрее вечера. Однако проверить правдивость расхожего утверждения этим утром им не пришлось. Вместо щебета птиц и шума ветра (именно данный способ побудки был указан в рекламном буклете замка) их разбудил вой сирены и пронзительные крики. Дамы стали натягивать на себя первое, что попало под руку. Пока подруги приводили лица в порядок, Марго, как была, заспанная и взлохмаченная, стрелой вылетела из номера. Поэтому к тому времени, когда Анжи и Кати спустились, она была уже в курсе происшедшего.

– Лабораторию Филиппа какая-то сволочь разгромила, из музея исчезла рукопись Коля, и, самое главное, пропала их драгоценная голова! – коротко пояснила Марго.

Вокруг царила самая настоящая суматоха. В центре круговорота восклицательных и вопросительных знаков помещался возлюбленный Марго. Вид у него был не ахти. Примерно как у человека, пережившего землетрясение или новый Всемирный потоп. Был он в невыразительном спортивном костюме с остатками паутины на левом рукаве и взлохмачен.

– Кому это понадобилось? – задала резонный вопрос Ангелина.

– А шут его знает.

– А что с головами?

– Которыми – шимпанзе?

– Да, тоже исчезли?

– Ага.

– Но это же невозможно, вокруг охрана, в замке – полиция?!

– Тут уже кто-то выдвинул гипотезу вроде «нечистая сила дала, нечистая сила взяла», – криво усмехнулась Марго.

– У них что, окончательно съехала крыша? – подняла брови в изумлении Екатерина Великая.

– Это ты в смысле того, что она ехала и раньше? – не без сарказма заметила Ангелина.

– Боюсь, что да.

– Ну и попали мы в переплет, девочки! – вздохнула миллионерша. – Знала бы, соломки бы подстелила.

– Только без паники! – бодрым голосом произнесла Марго, парижанку, похоже, вывести из себя могло только извержение вулкана. Она обвела окружающую сцену взором полководца и прошептала: – Осторожно, девочки, самое интересное только начинается! Вот теперь-то мы и увидим, кто чего стоит.

Что именно собиралась видеть Марго, Ангелина не понимала. Люди были обеспокоены, а часть явно была шокирована. Попробуй в таких условиях понять, у кого посттравматический синдром, а у кого чувство вины. Правда, один человек выделялся. На лице их старого знакомого Генриха была отчетливо написана ирония. Он явно что-то знал. От Марго тоже не укрылось выражение физиономии Генриха. Марго вообще интересовал этот человек. Он был таким разным, лицо, да и все тело представляли причудливое сочетание несочетаемого. Но самым интересным был вопрос: кем он был на самом деле? У нее из головы не выходил случайно подслушанный разговор с Лоуренсом. Какую роль сыграл этот странный человек в гибели профессора? Из рассказа Эврара она знала, как был убит профессор – проникающим ножевым ранением в спину. Надо было хорошо знать человеческое тело, чтобы нанести такой точный удар, нужно было обладать железными нервами и подобной этому же металлу решимостью. Проблема была в одном: Генрих явно знал больше, чем говорил. Но представить его наносящим удар Лоуренсу она не могла. Марго вновь внимательно обвела глазами холл. Бледные, встревоженные лица, опущенные глаза, словно каждый боялся выдать себя. Похоже, скелеты в шкафах были у каждого участника, и Лоуренса не любили многие, только кто от тайно лелеемых мыслей перешел к действиям? Она знала, что и с Филиппом все было не просто. Надо было найти время раскрутить его на более подробный разговор. Она мысленно вернулась к Генриху. На этого человека стоило обратить особенное внимание. Она посмотрела на стоявшую рядом Екатерину Великую. Она уже не раз ловила на лице Генриха особенное выражение, когда он смотрел на ее подружку. Что это было – тайное обожание? Уверенности в этом у нее не было. Но что-то было, наверное, вполне объяснимая заинтересованность. Поклонников у Кати всегда было море. Небольшого роста, рыжеволосая, с ведьминскими изумрудными глазами, с возрастом не потерявшими, а даже приобретшими какой-то особый блеск, Кати оставалась удивительно красивой женщиной. Само собой разумеется, что подруге было бы проще разговорить Фроста. Однако была одна проблема: Кати испытывала к кубическому человеку явное отвращение. Марго решительно тряхнула головой. Ничего, для пользы дела подруга могла постараться, а Генриха Фроста необходимо было разговорить. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, Марго решительно заявила:

– С этим надо найти повод побеседовать, Кати, ты не могла бы при случае порасспросить его поподробнее обо всех этих головах, оракулах и прочем?

– Я хотела сначала поговорить с Лорисом, побольше выяснить об этом манускрипте, – ответила та, сморщив нос.