Фокусы и фокусники - Эмиль Кио

- Так будет, - говорил я в заключение, - когда терпение народа в некоторых западноевропейских странах лопнет. (Авторами этого номера были В. Бахнов и Я. Костюковский, режиссером - А. Арнольд, художником - А. Судакевич.)

Примером такой же политической сатиры был и номер "Поджигатели войны". Он представлял интерес еще и потому, что в нем, быть может, впервые, удалось наполнить смыслом чисто "факирские" приемы работы.

На манеже устанавливалась трибуна. Я выходил и объявлял:

- Сейчас я вам продемонстрирую речь одного из "деятелей" по вопросу о мире.

На трибуне - человек в цилиндре и фраке. Он беззвучно шевелил губами и яростно жестикулировал.

Режиссер-инспектор манежа заявлял, что ничего не понимает. Каково содержание его речи?

- Содержание речи? - переспрашивал я. - Это я вам сейчас покажу.

Я дотрагивался до человека "волшебной" палочкой, и у того изо рта начинала бить струя

воды.

- Так это же не речь, а сплошная вода! - восклицал режиссер-инспектор.

Я предлагал показать изнанку этой речи. Господин снова появлялся на трибуне. С факелами в руках выходили артисты. Они окружали трибуну. Господин выпускал изо рта горящую струю керосина, и факелы ярко вспыхивали.

Коверный клоун недоумевал:

- Как же это так получается: сначала вода, а потом огонь?

-Я говорил:

- Все правильно. Потому, что такие деятели и есть чистейшей воды поджигатели.

Продолжая развивать линию политической сатиры, мы создали большое иллюзионное антре

"Посылка". На манеж выносили большой ящик. На нем была сделана надпись: "Посылка". Выходил радиокомментатор и, стоя перед микрофоном, объявлял:

- Внимание, внимание! Наш микрофон установлен на аэродроме. Через несколько минут здесь произойдет событие исторической важности - мы отправляем ангела мира. Ящик для посылки уже доставлен на аэродром. Пока он пуст...

С помощью униформистов радиокомментатор опускал боковые стенки ящика, и зрители убеждались, что он действительно пуст.

Далее на манеж выходила лилипутка, изображавшая ангела мира. Она подходила к ящику, ее поднимали, укладывали и закрывал и небесно-голубым флагом. Оставив ящик на манеже, все уходили. Коверный спрашивал у меня, неужели эти господа на самом деле посылают в Азию ангела мира?

- Нет, - громко отвечал я, - это очередной фокус. Сейчас я вам покажу, что часто посылают в

Азию.

Я сдергивал флаг, и из ящика, в котором только что находился ангел мира, появлялось десять солдат гангстерского вида. Под барабанную дробь они строем уходили с манежа.

Так один из самых старинных цирковых жанров - иллюзия - в наши дни приобрел новый смысл, превратился в оружие политической сатиры. Всей своей работой мы старались доказать, что советское цирковое искусство, в отличие от зарубежного, не аполитично. Оно может и должно иметь глубокое идейное содержание.

ГЛАВА VI

Потешники и штукари - Музей цирка - С легкой руки графа Калиостро - Боско - "Паганини фокусников" - В петербургских, салонах - Искусство для "простонародья" - Дочь воздуха -Мнимоусыпленный - В советское время - В цирке и на эстраде.

Я не ставил перед собой задачи написать исследование о жанре, в котором я работаю. Но, прежде чем приступить к дальнейшему изложению, мне хочется дать короткую историческую справку о развитии этого жанра у нас в России.

Искусство фокусников, так же как и "петрушечников",- одно из самых старинных. Оно зародилось в гуще народной, на шумных ярмарочных площадях. Фокусники были непременными участниками веселых народных гуляний. Празднично настроенную толпу привлекало их умение "морочить голову" и "отводить глаза". То свои отечественные искусники, то заезжие иноземцы, потешники, штукари показывали,, нехитрые для нашего времени и удивительные для той поры фокусы. Ярмарочные зазывалы, стоя на балкончиках балаганов, к великому удовольствию зрителей, глотали горящую паклю и вытягивали изо рта бесконечные разноцветные ленты.

Материалы по истории фокусов и фокусников я нашел в Музее циркового искусства. Это очень интересный и своеобразный музей. Он был создан в 1928 году при Ленинградском цирке. В нем уже собрано более восьмидесяти тысяч экспонатов, рассказывающих о развитии русского и зарубежного цирков за несколько столетий.

Бывая в Ленинграде, я люблю заходить в этот музей, к его гостеприимным работникам. В узкой длинной комнате под "ярусами" тесно от шкафов, заполненных альбомами, папками, книгами. Тут же макеты, эскизы костюмов, картины. Здесь и несколько тысяч старых, пожелтевших от времени афиш, и макет балаганов на Марсовом поле в Петербурге, и медаль, выпущенная к сорокалетию русских цирков, и личная библиотека известного циркового артиста В. Ж. Труцци, и клоунский костюм выдающегося шута-сатирика А. Л. Дурова...

Научный сотрудник музея - приветливая Ольга Георгиевна Алексеева кладет передо мной тетради с выписками из "Санкт-Петербургских ведомостей", "Северной пчелы", "Живописного обозрения"... Я перелистываю их.

Вот описание балаганных представлений, устраивавшихся на масляной и пасхальной неделях. Существенную часть этих представлений составляли иллюзионные аттракционы. Почти в каждой пантомиме действовал Арлекин, который с помощью "волшебного жезла" производил чудеса: то раздваивал живого Пьеро, то распиливал на мелкие куски Паяца, то сам Арлекин, убитый из ружья, распадался на части. Потом к туловищу приставляли голову, руки, ноги - и веселый малый мгновенно оживал к великой радости своей подружки Коломбины.

Позже фокусники, не покидая привычной им шумной, залитой солнцем ярмарочной площади или скрипучих подмостков балаганов, одновременно стали завсегдатаями петербургских и

61

московских салонов. Началось это, быть может, с легкой руки графа Калиостро. Как бы там ни было, но еще не существовало постоянных цирков, еще не достигло высот искусство акробатики, воздушной гимнастики, клоунады, а у фокусников уже имелись немалые достижения.

- Вот выдержки из старинных газет,- говорит Ольга Георгиевна.- Обратите внимание...

Читаю: 26 сентября 1816 года гг. Фашиоли и Бабет дают в Петербурге сеансы для желающих видеть "дрологические, физические и математические искусства". А 8 декабря того же года подписчики "С.-Петербургских ведомостей" могли ознакомиться с "уведомлением" такого рода:

"С дозволения правительства, в воскресенье, 10 декабря, г-жа Пратте будет иметь честь показывать в зале филармонического собрания искусственный и единственный в своем роде кабинет фигур. В оном по требованию будет представлено "Великодушный султан, или Морское сражение на Черном море".

Из числа превращений, кои поразят глаза непостижимою скоростию, заметим: 1) Волшебный храм, превращающийся в верблюда, а сей в истукан богини Миневры и 2) Гишпанца, который, танцуя, сбросит руки и ноги, кои обратятся в нимфы, а он сам в Венеру".

Несколько дней спустя тот же "механический кабинет" г-жи Пратте опубликовал новое "уведомление" - о постановке драмы "Анжело, великий разбойник, или Дух в полуночи". Вслед за ней ставился балет с превращениями в трех действиях, кои суть:

"1-е - старый дуб превратится в волшебника Гидраспа, а сей в Дианин храм; 2-е - кровать, на которой лежит маленький Ганс, в городские часы; 3-е - Юпитер с орлом полетит на облаке, из которого выпрыгивают и танцуют шесть маленьких купидонов, а облако поднимается наверх и оставит по себе памятник, превращающийся в софу, на которой сидит принц с принцессою, софа превращается в кабриолет с лошадьми и слугами, в который садятся принц и принцесса и отъезжают в столицу. Потом явится на театр дама, из платья которой выпрыгивают маленькие дети и танцуют па-де-де".

Перелистываю дальше... Вот объявление из "Северной пчелы" от 9 февраля 1826 года. В нем сообщается, что "Новый штукарь г. Орсини приехал в здешнюю столицу и показывает свое искусство и фокус-покусы в Большой Морской в доме Козулина, с семи часов вечера..,".

Петербургское общество не первый раз принимало у себя приезжих штукарей. Та же "Северная пчела", опубликовавшая через месяц заметку о фокус-покусах Орсини, вспоминала Пинетти, Молдуана и других фокусников. По ее словам,

Орсини "во многих штуках" превосходил двух первых,

"самым приятным образом" забавляя зрителей "опытами увеселительной механики и необыкновенным проворством рук".

Зрители удивлялись, глядя, как Орсини вынимает из пустого мешка, который перед этим несколько раз топтал ногами, множество яиц. Он брал у публики кольца, ключи, платки, перчатки, часы, прятал их в ящик и после вынимал эти предметы из бутылок, яблок" апельсинов, находившихся совсем в другом месте, поодаль от ящика.