Избранный сосуд Божий. Удивительные подвиги преподобного Серафима Вырицкого. - Сборник

Отец Серафим был глубоко убежден в том, что человек должен готовить себя к Вечности. После того как душа разлучится с телом, она сразу поймет, что знания и опыт всей предыдущей ее жизни превратились в ничто. Те предметы, образы и понятия, которые на земле представлялись человеку самыми ценными и важными, окажутся ничего не значащими, так же, как и те события, которые занимали его ум и сердце и казались самыми главными. Более того, свойства и качества, которые воспевал и воспитывал мир, окажутся вредными и прямо противоположными тем, которыми должен обладать житель блаженной Вечности. Единственный земной опыт, который понадобится человеку в будущей жизни — это опыт познания Христа как святой и Божественной Истины. «Земля — страна плача, Небо — страна веселия. Небесное веселие вырастает из семян, посеваемых на земле. Эти семена: молитва и слезы… Нет на земле выше счастия, как познать Бога и прилепиться к Нему всею душою. Этот союз отныне и до века. В этом союзе — условие истинного блаженства вечного, предвкушение которого уже начинается здесь, на земле…» — в полном согласии с этими словами святителя Игнатия пребывал отец Серафим. При этом старец настоятельно советовал всем подвизающимся ни в коем случае не принимать никаких видений, явлений и гласов из потустороннего мира. Только святые с помощью благодати Божией способны отличать светлых ангелов от демонов. Последние же, являясь людям, принимают на себя вид ангелов света, окружают себя всяческой благовидностью и говорят видимую правду для того, чтобы обольстить и погубить неопытных, легкомысленных и любопытных. «Плотские, грешные человеки недостойны видеть ангелов и святых. Им свойственно общение только с падшими темными духами, которое, как правило, становится причиной погибели. Будем молиться, чтобы Господь избавил нас от искушений лукавого», — назидал ближних батюшка Серафим.

Вырицкий подвижник своей жизнью ответил на многие вопросы, которые волнуют ищущих спасения в современном бушующем мире. «Дела, совершаемые в духе мира сего, во вред и осуждение души своей и душ ближних, текут как по маслу. Вам всего ближе видеть это: вы видите, как быстро распространяются книги, губящие и веру и нравственность, какие расходы делаются на напечатание их, с каким усердием одни стараются распространить их, а другие покупают. Как вы думаете, каково это пред взорами Бога? И чего должно ожидать за это на суде Божием? Неверующие кричат, что нет Бога, нет и суда Божия. Из-за такого крика, которым разврат усиливается заглушить представления совести, Бог не перестал существовать. Он есть, и непременно воздаст каждому человеку по делам его. Самое отступничество предсказано со всей ясностью Священным Писанием и служит свидетельством того, сколько верно и истинно все, сказанное в Писании… Впрочем, Бог предоставил каждому человеку во время земной жизни по его произволу делать добро, или не делать его». Эти строки, словно для людей нашего времени, были написаны святителем Игнатием еще в 1864 году. С гибели отдельной души начинается гибель целого народа. Спасение же народа зависит от той лепты, которую внесет в это дело каждый отдельный человек.

Житием вырицкого старца Господь подает дивный образ спасения в столь непростое для русского народа время. Освящая каждый серьезный свой шаг благословением и молитвой Матери Церкви, долгие годы шел отец Серафим путем незаметного, будничного подвига. Это скрытый от посторонних глаз подвиг, совершаемый во внутреннем уединении, где нет места разгорячению и раздражительности, унынию и отчаянию. Это ежедневный подвиг деятельного покаяния, поста и молитвы; подвиг реальных и посильных дел, совершаемых Христа ради и во имя любви к ближним. Это тихое, но твердое стояние в вере, которое требует много большего мужества, чем сиюминутное горячение и самые громкие выкрики о патриотизме. Там, где бушуют страсти, никогда не будет благодатного мира Христова, который является свидетелем истины.

Подвижник всегда помнил, что «наша война не против крови и плоти, но… против духов злобы поднебесных» (Еф. 6:12). В ней вещественные средства борьбы успеха не приносят. Терпение, смирение и кротость; покаяние, сокрушение сердца и молитва; милосердие, любовь и незлобие — вот главное оружие в невидимой брани. Об этом ясно говорит многовековой святоотеческий опыт. «Все зло необходимо покрывать добром и любовью, смиренно принимая искушения, посылаемые нам Промыслом Божиим, — говорил отец Серафим Вырицкий, — отвечая злом на зло, мы приходим только к его умножению во вселенной». Главными свойствами, которые усвоил враг спасения рода человеческого, являются гордыня и ненависть. Победить их можно только с помощью противоположных им добродетелей — смирения и любви, которые привлекают к себе всесильную благодать Божию. От нее в ужасе бегут духи злобы.

Обобщая слова древних отцов, обращенные к подвижникам нашего времени, святитель Игнатий пишет: «Те, которые поистине будут работать Богу, благоразумно скроют себя от людей и не будут совершать посреди них знамений и чудес… Они пойдут путем делания, растворенного смирением, и в Царствии Небесном окажутся большими отцов, прославившихся знамениями». Именно этим путем — путем делания, растворенного смирением, шел несколько десятилетий отец Серафим Вырицкий, всю жизнь свою не помышляя о себе многого, но находясь в послушании Матери Церкви.

ДАРОВАНИЯ ОТЦА СЕРАФИМА

Из воспоминаний монахини Вероники (Котляревской)

Непростым был путь к Богу Истинному для инокини Вероники. Происходила она из интеллигентной семьи. С юных лет увлекалась живописью и поэзией «новых эстетов», театром и философией Ницше, Толстого, Шопенгауэра. Со временем пресыщенность, тоска и неудовлетворенность сменили прежнюю восторженность. Померкли ложные идеалы. Через глубокие потрясения и страдания обрела душа будущей невесты Христовой стремление к духовной жизни. В начале 20-х годов она потеряла горячо любимого мужа и родителей. Само собой пришло решение уйти от мира…

Вскоре гонители разгромили ряд женских обителей Петроградской епархии, в том числе и знаменитый на всю Россию Иоанновский монастырь на Карповке. Часть уцелевших в гонениях монахинь обрела кров в одном из корпусов Александро-Невской Лавры на берегу реки Монастырки. Многие из них оказывали посильную помощь в многотрудной хозяйственной деятельности Лавры. В их числе была и монахиня Вероника. Тогда же Господь даровал ей счастливую возможность окормляться у духовника Александро-Невской Лавры отца Серафима. В памятную ночь 1932 года матушка Вероника была арестована и пережила все ужасы ГУЛАГа. По Промыслу Божию свое земное странствие закончила монахиня Вероника во Франции. Господь сохранил для нас ее воспоминания как еще одно свидетельство о великих деяниях старца иеросхимонаха Серафима Вырицкого.

…Бог сподобил меня быть келейницей у отца Серафима в то время, когда он был духовником Александро-Невской Лавры. Много светлого и много тяжелого переживала я в эти годы. Надо было уметь поговорить со всеми приходящими и очень внимательно следить, чтобы благословение батюшки было передано в точности. В его келию стучались непривычные гости: профессора, люди искусства и литературы. Интеллигенция, так долго стоявшая вдали от Православия, теперь упорно стремилась к Церкви. Пришел раз к ранней обедне старик — профессор, известный специалист. Красивое, умное лицо, седые волосы и борода. Смиренно опустился он на колени перед иконой Спасителя и простоял так всю обедню, низко опустив голову. Только изредка, чтобы никто не видел, смахивал потихоньку набегавшие слезы.

Отец Серафим принимал несчетное количество посетителей. Иногда он буквально падал с ног от усталости. Мне было жаль его, и я пыталась уговорить приходивших в поздний час к дверям его келий перенести встречу на другой день, но батюшка уже звал их к себе. Чаще всего он ничего не спрашивал, а прямо передавал, как надо поступать и что делать, словно наперед знал, о чем с ним будут говорить. Сколько человеческого горя и страдания проходило перед нами! Были здесь и бесноватые, и больные, жаждавшие исцелений, и другие, со сложными запросами внутренней духовной жизни — интеллигентные и простые, нищие и богатые, старики и юноши. Людской поток неудержимо проносился перед смиренным иеросхимонахом, который раскрывал свое чуткое сердце чужим скорбям и радостям, словно собственным.

Я очень мучилась, если не понимала тайного смысла какого-либо его благословения. Однажды больная плевритом монахиня в схиме прислала к нему испросить благословения, чтобы доктор выкачал ей жидкость из плевры. Батюшка не благословил. «Но ведь она умрет», — думала я, не смея ничего сказать. А старец прекратил прием посетителей и стал на молитву. На другой день больная монахиня скончалась. Потрясенная такими непонятными для меня поведениями старца, я выбежала в коридор и прочла молитву у дверей архимандрита Сергия. «Аминь!» — откликнулся он. «Батюшка, — со слезами подошла я к нему, — помолитесь обо мне. Не судить я хочу, а просто не думать, если понять не могу». Он посмотрел на меня поверх очков, отодвинул рукопись на столе и тихонько погладил по голове. «Я молюсь. Знаю, нелегко тебе. Наша жизнь идет иногда совсем наоборот жизни мирян. Ничего. Справишься. Господь поможет. Спать ложись вовремя. Устаешь ты, вот искушения и приходят. Хорошо, что помыслы открываешь. Тогда легче. Враг пользуется случаем, если таишь в себе мысли. Ты не голодная? Поешь что-нибудь. Хочешь яблоко? Или, вот пирожок кто-то принес. Ешь во славу Божию».