Ставка на любовь - Александр Валентинович Куревин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Омельченко назначил Марине Каравановой встречу в том же кафетерии торгового центра «Лента». Заслушав доклад Каравановой об обстановке в доме Зеленова, сказал ей новость:
– С Лубянки сообщили, что сегодня Маргариту Мишуткину на Сахалине проверяли. И, знаете, кто? Тот же частный детектив Смородин. Не сам, конечно, у него партнеры для этого имеются в городе Хабаровске. Хабаровчане утверждают, что Смородин работает по заказу кого-то из родственников Мишуткиной. Кто из домочадцев Зеленова мог вас заказать? – спросил Омельченко с легкой долей иронии в голосе, но Марина понимала, это вовсе не означает, что он шутит.
– В принципе, любой, кроме Деда, – то есть самого Зеленова, хотела сказать. Я же постаралась зарекомендовать себя веселой стервой, соответственно выбранной установке. Похоже, удалось.
– Возможно, что Смородин насчет родственников просто выдумал, а на самом деле все же расследует преступления в Тантурово. Но и в этом случае должен же быть у него заказчик? То, что он просто решил потрафить какому-то другу, маловероятно. Вы, кстати, этого друга видели? Его зовут Евгений Львов. Что он собой представляет?
– Сожитель Марии Николаевны Сувороговой, дочери Зеленова. Занимается сейчас тем, что ремонтирует кровлю особняка.
– Познакомьтесь с ним поближе, присмотритесь, что за человек. Мы со своей стороны тоже пробиваем его.
– Есть.
Львов возвращался с прогулки в особняк. Дорогой обдумывал предстоящий доклад в центр. Очевидно, гибель саперов имеет отношение к «пробуждению» спящего агента Зеленова, коль скоро неведомая «персона» прибыла к нему, и след тянется в Сирию.
Издали Евгений увидел, как проехала иностранная «селедка», – Рита откуда-то вернулась.
Машенька встретила его у калитки. Прижалась к решетке, пожаловалась, что ей надоели гости.
– Похулиганить хочется! – хихикнула. – Давай вечером похулиганим, как все угомонятся?
Что на ее устах означало «похулиганить», детям знать было бы не положено. Прежде ее желания «похулиганить» встречали у него большое воодушевление. Однако, с появлением Новой Сестры…
– Прошу вас, сэр Джордж! – пригласил он своего четвероногого друга, – пойду переодеваться и – на крышу. А ты – в клетку! – сказал «сэру». Когда вышел из дома, Машенька спускалась вниз по лестнице. Похвалила Львова, что немного осталось.
– Процесс идет, – согласился работник. – А что в доме тихо так? Где все?
– К обеду соберутся. Дети по ягоды пошли, а эта все у Деда сидит. Представь, в шахматы играют!
– Вот это, блин, аристократия! – покачал головой Львов. – Куда нашим! – он полез на свою крышу.
Через некоторое время слух его насторожили некие звуки. Сначала подумал – показалось. Ан, нет! Собака скулила. И не чья-нибудь – его! Окно в «дворницкой» было открыто. От кровососов антимоскитная сетка на нем имелась. Обычно Жорик вел себя тихо. Пес был необыкновенно энергичен, это да. Но при этом – совершенно спокойный. С психикой у него было все в порядке. Чаще из – за его активности беспокоились другие. И если надолго оставить Жорика с «другими» наедине, то это у них могли начаться проблемы с психикой…
Разгадка необычного поведения Джорджа была найдена, едва Львов, спустившись с кровли, открыл дверь «дворницкой». Перед клеткой на корточках сидела Рита. Она жалела «бедную собачку», которую запер в клетке «жестокий хозяин». Любая собака отлично чувствует интонацию человеческого голоса. Поняв, что его жалеют, Жорик тоже стал себя жалеть. Сперва скулить, а потом уже и подвывать в ответ на причитания Новой Сестры.
– Вот он, явился! – сказала Рита про Львова с комическим укором, сразу переходя на «ты». Львов старался не глядеть на ее обнаженную до бедра ногу, Рита же, бесстыдница, даже не подумала поправить сарафанчик. – Почто собаку мучаешь? Бедный песик! В клетку посади – и – или!
Жорик опять заскулил.
– Ты смотрела фильм «Полосатый рейс»? – решил Львов отвечать ей в тон. – Если Жорика выпустить, в клетку нам самим прятаться придется. Надо знать эту собаку!
– Да ну! Не верю! – Рита смотрела на Львова снизу вверх своими серо – голубыми глазами. Он тоже старался смотреть ей в глаза и не косить взглядом на ее ногу – гладкую, белую, еще не тронутую загаром. – Нужно с ним погулять! – категорически заявила девушка и почесала Жорику нос сквозь прутья решетки. Жорик лизнул ей пальцы.
– Теперь конечно придется! Ты своим сочувствием его почти до истерики довела.
– Это я умею, – признала Новая Сестра, поднимаясь с пола. – Ну что стоим? Пошли!
– Составишь компанию? – удивился Львов. – Это справедливо! Раззадорила бедного Жорика!
Львов старался сделать вид, что ничуть не тяготится ее обществом. О том, какие чувства испытает Машенька, увидев их вместе, лучше было не думать. Кажется, Львов почувствовал спиной взгляд хозяйки, закрывая за собой калитку наощупь. Обернуться не рискнул, а то мало ли что? Миф о Медузе Горгоне вероятно, не на пустом месте родился…
– Ай, молодец! Ай, красавец! – восторгалась Рита, глядя как Жорик, отпущенный с поводка, улепетывает в луга.
– Спасибо на добром слове, – поблагодарил Львов.
– Это я не про тебя, – про него! – на всякий случай оговорилась Рита. – Ты – жестокий человек, измывающийся над животным! – она откровенно кокетничала со Львовым, или он ничего не понимал в женском кокетстве. Просто диву давался! Девушка без комплексов. Ее панибратство, почище чем у Жорика, с первых шагов знакомства создавало иллюзию, будто приятельствуют уже сто лет. Вероятно, она со всеми была такая, но ему хотелось думать – только с ним. Быстро, однако, попался!
– Ты, наверное, легко сходишься с людьми? – высказал вслух то, что думал.
– И расхожусь тоже! – все так же весело ответила она, указав на особняк, оставшийся за спиной.
– Тебе нравится компашка моих родственников? Дед всю жизнь ходил в начальниках. Это уже не лечится. Ведет себя так, будто все ему должны. Постоянно брюзжит.
– Только не на тебя.
– Я – это я… Машка хочет быть матроной. Но, дети оперились, не желают плясать под ее дуду. Тяжело Машке, а тут еще я, типа, Деда обворожила, того и гляди, наследства всех лишу.
– А ты не претендуешь?
– Пф-ф-ф! – фыркнула Рита. – Не о том думают. У меня с Дедом дельце одно намечается, только и всего.
«Это что я сейчас услышал?! – мысленно подпрыгнул Львов. – У нее с Дедом намечается дельце?»
– Не спрашивай, какое, все – равно не скажу, – сразу отклонила его любопытство Рита. – Если выгорит, тогда – да. Коли будешь себя хорошо вести, – она посмотрела на Львова так, будто они и впрямь были друзья – приятели со стажем.
– Я всегда стараюсь себя хорошо вести, – ответил Евгений, – не спотыкаться, не падать, в общем – себя не ронять. Практически и не пью…
– Куда тебе! С такой работенкой. Брякнешься с крыши, – костей не соберешь.
