Черным по белому - Марина Серова

Не успела я подумать про бензин, как заметила, что мотоцикл Фомина вдруг резко заглох. Парень упорно делал попытки завести его на ходу, но у него ничего не получалось. Я победно усмехнулась и надавила на тормоза.

Глава 6

— Ну что, голубчик, покатались, и хватит? — облокотившись на дверцу своей машины, с легкой усмешкой спросила я у Фомина.

Тот все еще делал безуспешные попытки завести свой мотоцикл, но у него не выходило. Бросить же столь дорогую вещь и бежать парень просто не смел, видно, боясь, что второго такого агрегата у него уже никогда не будет.

— Можешь не стараться, у тебя бензин кончился, — направляясь к парню, произнесла я и, видя, что он разрывается между двумя решениями: бежать или остаться, сразу же добавила: — Не нервничай, я с тобой поговорить хочу. За сумку я не обижаюсь, у меня другое дело есть.

— Врешь, — не поверил мне Фомин, продолжая пятиться назад. — Знаю я вас, ментов, вы все такие.

— Такие не такие… Будешь вести себя плохо, придется стать такой, то есть воспользоваться оружием и наручниками, — более понятно пояснила я. — Давай лучше сядем и поболтаем немного. Вот тут и лавочка есть.

Я кивнула в сторону маленькой детской лавочки, очень глубоко врытой в песок и огороженной по сторонам невысоким бордюрчиком. Скажете, что это же не лавочка, а песочница? Ну и пусть, какая разница — посидеть-то на ней можно. А я вообще натура не привередливая, если кто еще не понял.

Вроде бы мне поверив, Фомин осторожно направился к лавочке, таща за собой туда и свой мотоцикл и стараясь держаться от меня на приличном расстоянии. Ох, и наивный же он парень… Неужто думает, что если мне потребуется его скрутить, то меня что-то остановит? Если бы мне это было нужно, он бы давно лежал скрученным и свернутым и не рыпался бы. Ну да ладно, пусть себе боится. Как любит говорить мой друг Киря: «Боится, значит, уважает». Буду считать, что Фомин меня уже уважает.

Преспокойно сев на лавочку, я повернулась к своему стоящему собеседнику и спросила:

— Скажи, а почему ты не попытался со мной подраться, когда у тебя кончился бензин? Как-никак, я женщина, а ты мужчина.

— Нет уж, спасибо, мне свои кости дороже, — усмехнулся в ответ паренек. — Видел я уже однажды женщин из милиции. Так нокаутируют, мало не покажется. А раз вы не побоялись без оружия выйти, значит, тоже не из слабых.

— Тут ты прав, — согласилась я, расценив слова парня как комплимент, и сразу же продолжила: — Короче, дело у меня к тебе такое: я хочу знать, где ты был и что делал последние два дня?

— Не понял, зачем это? — поставив мотоцикл на подножку и присев на него, поинтересовался парень. — Меня что, в чем-то обвиняют?

Я не стала пока браться утверждать, что да, тем более что уже первый раз на подозрениях обожглась и теперь предпочитала сначала все проверить, а уж потом делать выводы, а потому сказала:

— Пока нет, но такое возможно.

— Опять не понимаю, — закачал головой Фомин, — объясните все толком. Кто, чего, за что?

— Не стану спрашивать, в курсе ли ты, что погибла твоя бывшая девушка, Алена Скрябина. Знаю, ты уже об этом наслышан.

— Ну да, — как-то моментально нахмурился парень. — А я-то тут при чем? Она же на своей свадьбе погибла, а не на моей.

— Да, но у тебя была причина сделать ей такой свадебный подарок, согласись? — подловила я парня на слове.

— С чего вы взяли? — сделал вид, что не понял, тот.

— Ну хотя бы с того, что слышала сегодня многое в баре «Железный конь». Не ты ли там громко кричал, что правосудие восторжествовало, что так ей и надо, раз она бросила тебя и решила выйти за другого? Было это?

— Ну, было, — неловко замявшись, признался Фомин. — Только я тогда сильно выпимши был, вот и нес всякую чушь, а вы и поверили. Стойте, а вы что, значит, тоже там были?

Я молча кивнула и тут же добавила:

— И там, и на свадьбе. Могла бы рассказать тебе много интересного, но не стану портить такую прелестную ночь. Итак, вернемся к нашим баранам, то есть к тому, что мы только что выяснили. А мы выяснили следующее: причина желать смерти своей бывшей девушке у тебя точно была. Чем ты можешь доказать, что ничего не делал для того, чтобы она умерла? Если это действительно так? — сразу поставила вопрос ребром я.

— Чем? — Фомин нахмурил лоб. — Даже не знаю. Я, честно говоря, даже не знал, где свадьба проходить будет.

— Это не оправдание, как алиби не прокатит, — спокойно ответила ему я. — Какие-то еще аргументы приводи, или же едем в отдел и все делаем как положено, с протоколами, бумажками, допросами. Хотя все это может быть и совершенно ни к чему. У тебя все еще есть право выбора.

— Нет, но я серьезно Аленку не трогал, — привел очень важный, на его взгляд, аргумент Фомин. — Ну, зол я на нее, это правда, так и любой бы злился, но чтоб убивать, да еще так… Я бы не смог.

— Доказательства, алиби? Есть у тебя? — как попугай, продолжала повторять я.

— Стойте, так ведь меня даже в городе не было в день ее свадьбы. Я вчера только к вечеру вернулся, мы с ребятами ездили на слет байкеров в Самару. Это кто угодно подтвердить может.

— Уверен? — на всякий случай спросила я, понимая, что доступа в дом к жениху и его телефону Фомин точно не имел, а значит, если сейчас окажется, что его еще и не было в городе, можно смело вычеркивать этого типа из списка подозреваемых.

— Абсолютно, — уверенно ответил мне тот и даже как бы просиял, а на лбу выступили маленькие капельки пота. — Какой же я дурак, что сразу об этом не вспомнил. У меня все дни как-то перемешались, как-то…

— Поняла, поняла, — вставая, ответила я. Потом указала на груду металла, которую Фомин называл мотоциклом, и добавила: — У меня в багажнике есть немного бензина. Плесни, что ли, в бак своего коня, и поедем назад к твоим дружкам.

Парень что-то там забормотал, но я не слишком прислушивалась к его словам, направившись к машине. Вынув ключи из замка зажигания, я открыла багажник и достала небольшую бутылочку — бензин в ней остался после того, как ремонтировавшие мою «девяточку» мужики протерли руки. Я отдала бензин Фомину, и он начал колдовать возле своего монстра.

С минуту мы молчали, а потом, сама не знаю почему, я спросила у Фомина, что хорошего в таком образе жизни, как байкерство. И он с упоением принялся мне объяснять:

— Это не совсем образ жизни. Точнее, образ, но только ночной жизни. Или хобби. Да, скорее даже так. Днем и я, и все те ребята, которых вы видели в баре, мы все учимся или работаем, у многих есть жены, даже дети. А чтобы отдохнуть, расслабиться или подзарядиться адреналином, мы по вечерам собираемся тут, болтаем, катаемся по ночному городу. А ночью он невероятно красив. Так красив, как никогда больше. Я люблю ночной город.

— А кем ты работаешь? — перебила я восторженный рассказ парня.

— Я? — не сразу сообразил, о чем его спросили, Фомин. — Я работаю инженером на кирпичном заводе. Тяжело, но платят хорошо. Так вот, я говорил про машины и город. Когда едешь на рычащем мотоцикле по ночному городу, кажется, что его движок сливается воедино с твоим сердцем, оба начинают биться, пульсировать в унисон и…

«О боже, — подумала я про себя, перестав его слушать, и тяжело вздохнула. — Ну прямо стихи и романсы, современные сказки… Такое как раз на ночь».

На мое счастье, болтать парню пришлось недолго — мотоцикл его завелся, и минутой позже мы уже неслись в обратном направлении, все к тому же байкерскому бару «Железный конь».

У бара все было по-прежнему, разве что мотоциклов стало меньше, так как часть парней уже уехала кататься, а новые еще не подъехали. Мы, можно сказать, успели вовремя.

Я дала Фомину время поставить «коня» на общую стоянку, а затем мы с ним вместе пошли в его обожаемое заведение. Как ни странно, но на этот раз мое появление в баре вызвало там такой всплеск эмоций, что я опешила и не сразу смогла разобрать, кто и что кричит. Оказалось, ребята просто решили, что Фомин привел к ним меня, то бишь свою новую девушку, чтобы познакомить и ввести в общество избранных. Ну вот меня и оценили на все сто пять баллов.

Жаль, что пришлось прервать каскад комплиментов в свой адрес, а больше в адрес моих ножек и того, что чуть ниже шеи, но у меня не было лишнего времени. Подняв руку вверх, я попросила у всех тишины. А когда наконец мне ее предоставили, обратилась сразу ко всем присутствующим:

— Уважаемые, скажите, Иван ездил на байкерский слет в Самару?

— Да, — мгновенно хором загудели присутствующие, и я от души порадовалась, что Фомин не пытался дать им никакого знака или намека на то, какой ответ должен последовать.

— А когда этот слет проходил? — продолжила я расспросы.

— Мы вчера вернулись, ближе к вечеру. Устали как собаки. Столько километров гнать, это вам не шутка.

— То есть, если я вас правильно поняла, практически два дня Ивана не было в Тарасове? — не унималась я.