Вор черной масти - Екатерина Русак

- Не составите мне компанию, товарищ подполковник?

Потому как жадно сверкнули мои глаза, Волосников не спрашивая меня, порезал сало перочинным ножом, и разлив водку по кружкам, провозгласил:

- За товарища Сталина!

Закусив водку салом и хлебом, я спросил Волосникова:

- В чем будет состоять моё задание, товарищ майор?

Майор устало махнул рукой и ответил:

- Давайте начнем с завтрашнего дня, Михаил Аркадьевич. Ешьте пока, пейте, если хотите водку, постарайтесь выспаться. Нам с вами предстоит много и долго работать вместе. Но прошу вас, из квартиры никуда не выходите, на стук в дверь никому не открывайте, если не услышите такой. Волосников выстукал пальцами ритм. Это означает, что пришел я или человек от меня...

---------------------------------------------------------------

[1] Вильгельм Франц Канарис - начальник немецко-фашистской службы военной разведки и контрразведки (абвера).

[2] Эрвин Генрих Рене Лахузен фон Вивремонт - один из крупнейших руководителей разведки Третьего Рейха.

[3] Стюарт Мензис - глава секретной разведывательной службы Великобритании в 1939-1952 годах.

[4] Постановление ЦИК от 1934 года предусматривало наказание в виде лишения свободы до двух лет за бродяжничество.

ГЛАВА 7. ПОСЛЕДНИЙ ЖИГАН.

Указ Президиума Верховного Совета СССР. О направлении особо опасных государственных преступников по отбытии наказания в ссылку на поселение в отдаленные местности СССР

21 февраля 1948 г.

1. Обязать Министерство внутренних дел СССР всех отбывающих наказание в особых лагерях и тюрьмах шпионов, диверсантов, террористов, троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций и групп и лиц, представляющих опасность по своим антисоветским связям и враждебной деятельности, - по истечении сроков наказания направлять по назначению Министерства государственной безопасности СССР в ссылку на поселение под надзор органов Министерства государственной безопасности:

в районы Колымы на Дальнем Востоке,

в районы Красноярского края и Новосибирской области, расположенные в 50 километрах севернее Транссибирской железнодорожной магистрали...

04 апреля 1949 года. 10 часов 02 минуты по местному времени.

Конспиративная квартира МГБ город Чита.

***

Утром майор Волосников вернулся. Я услышал характерный условный стук во входную дверь, впустил его в квартиру. До его прихода я уже успел накипятить воды и помыться.

На этот раз майор был одет не в форму, а по гражданке. Наверное, в целях конспирации. Я не уточнял. Волосников привез с собой много еды, о которой мне можно было только мечтать. Я давно забыл вкус не только деликатесов, но и простого хлеба. Он выкладывал со свертков сливочное масло, пяток яиц, сваренных вкрутую, картофель в мундире, два круга колбасы, три луковицы, две буханки ржаного хлеба, кофе, соль, чай, сахар. Не забыл и про махорку. Заметив мой голодный взгляд, объяснил:

- Вор не должен походить на доходягу[1]. Вам необходимо набрать приличный вес. Это суточный паек. Неделю дается на восстановление веса тела. Только не думайте, Михаил Аркадьевич, что неделю вы будете совсем бездельничать. У нас с вами очень много работы, а время дорого.

Сварив кофе Волосников, перед тем как усесться на кухне с чашечкой горячего напитка, от запаха которого я пришел в восторг, раскупорил принесенную им бутылку Столичной водки и налил мне половину алюминиевой кружки:

- Пейте и закусывайте! Ни в коем случае не стесняйтесь меня. Это приказ!

Признаюсь, эти слова прозвучали для меня как сладкая музыка. Я отлично выспался на мягком диване, в тепле, а теперь мне предложили роскошный завтрак. Я не заставил себя упрашивать, выпил залпом водку и набросился на хлеб с колбасой, смачно похрустывая луковицей.

Немного утолив голод, я поднял глаза на Волосникова. Он не смотрел на меня, думая о чем-то своем. Он перехватил мой взгляд, его лицо немного потеплело:

- Еще пол кружки! - потребовал он.

Я решил не возражать. Только про себя подумал, зачем ему это нужно? Напоить меня допьяна, что бы больше узнать обо мне? К чести Волосникова, он отреагировал моментально на мой невысказанный вслух вопрос:

- Вам необходимо снова восстановить привычку к спиртному.

Выпив еще половину кружки и закусив, я высказал недоумение:

- Но пьяный соображает значительно хуже.

- Пьяный - да, - объяснил, соглашаясь с моим мнением, Волосников. - Но есть большая разница между пьяным и выпившим. Вы не имеете права быстро пьянеть. Вы вообще не имеете права быть пьяным! А выпивать вам придется с врагами. И довольно часто. Так, что считайте это тоже вашей подготовкой. Давайте договоримся на будущее: что вам не ясно - сразу спрашивайте. Я готов ответить на любой ваш вопрос.

- Хорошо, - кивнув, согласился я. - Только одно небольшое условие.

- Условие? - переспросил Волосников. - Что это значит?

- Я буду задавать вопросы, как будто я не Рабер, - объяснил я. - Будем говорить о нем в прошедшем времени. Договорились?

- Если вам, товарищ подполковник так удобнее вспоминать о том кто вы, то я, пожалуй, согласен, - с некоторой долей сомнения в голосе отозвался Волосников.

- Чем занимался Рабер? - тут же спросил я, получив разрешение задавать вопросы, так как мне было удобнее. А мне так действительно было удобнее. Не нужно было постоянно задумываться, про которого из Раберов идет речь.

Волосников посмотрел в мою сторону и, подыгрывая мне, произнес:

- Рабер был старым, заслуженным чекистом, он никогда не был преступником. Это его легенда контрразведчика, которая причудливо переплелась с его жизнью и стала, в конце концов, его жизнью. Он был заслан в среду уголовников и добился среди них немалого авторитета. По тому, как он виртуозно работал, никто среди воров за двадцать пять лет не заподозрил в нем резидента НКВД-НКГБ. Заслуги Рабера перед СССР очень велики. Об этом говорят его правительственные награды: Орден Боевого Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, орден Знак Почета, орден Ленина и медали. Знак "Почетный работник ВЧК-ГПУ", знак "Заслуженный работник НКВД". Очень немногие сотрудники нашего ведомства имеют эти знаки отличия, а Рабер удостоился их дважды! Понимаете, дважды!! Как и Лаврентий Павлович Берия. Он был первоклассным разведчиком, которому ни разу не удалось надеть свою форму с заслуженными наградами...

Последние слова майор произнес с какой-то горечью.

- За Рабером числится несколько блестяще проведенных операций не считая повседневной работы. Поэтому потеря такого специалиста, как Рабер, для нашего ведомства значительная утрата. И мы приняли решение, что работу Рабера должен и может выполнять только сам Рабер. То есть, вы. Иначе говоря, просидев в ИТЛ более двадцати лет, Рабер крайне важен нам как резидент высшего класса, нужнее, чем был в прошлом.