Спящий красавец - Кира Страйк

– Эй, давайте хотя бы сядем – мы на ногах еле держимся. И вообще, не вежливо держать дам у порога, – устало парировала я.

– Ой, – "Гендальф", кажется, и впрямь смутился, – конечно, пройдёмте за стол.

Мы расселись за круглым столом (ну прям международная встреча государственных деятелей, не меньше) и молча смотрели друг на друга. Наибольшее подозрение, судя по взаимному обзырингу, вызывали друг у друга Фета и этот белобрысый.

– Таки чего молчим? – не вытерпела я, – давай уже, задавай свои вопросы. Или хотя бы познакомимся, чтоль. Я – Аля, она – Афета, а ты кто, мил человек? – Меня начинал раздражать этот бестолковый, но, почему-то, значимый для деревни (раз уж нас посреди ночи притащили сюда) товарищ.

– Я – Сол.

– Да ладно, – мы с подругой повернули друг на друга выпученные глаза и синхронно облегчённо выдохнули.

– Ну, привет тебе, светлый Сол, от Белиала, – сказала Фета.

Сол ещё раз внимательно, не мигая посмотрел нам в глаза.

– Как он там? У него всё в порядке?

– Пока да. Если ты волнуешься за то, что ему оставил, так эта вещь у нас, – Белиал решил, что нам нужнее. – добавила я.

– Я так понимаю, это из-за вас вся суматоха по обе стороны гор. – Сол задумчиво пожевал губы и немного помолчал, – Не обижайтесь на деревенских. По всему Крайту начались необъяснимые спонтанные пожары, – видимо афлаимцы мутят, с целью занять людей более насущными проблемами, чтобы поменьше совались в то, что творится в столице. Прям сами хутора да сёла жечь не рискуют, чтобы не было так очевидно, а сухие поля поблизости поджигают. Вот вчера совсем рядом и с нашей деревней полыхнуло. Уже боялись, что придётся уходить, оставляя дома огню. А это для человека – почти конец жизни. Повезло, что ветром в другую сторону яр снесло. Люди стали подозрительными. Да и компания ваша, прямо скажем… необычная. Ладно, завтра спокойно поговорим, а сейчас – отдыхать.

Нас отвели в дом кузнеца (это к нему мы постучались) и разложили спать. Вырубаясь, пока моя голова летела к подушке, ещё успела подумать, что обязательно надо что-то сделать с Рыськиными лапами.

На следующий день я проснулась поздно. Вышла на кухню, где Эмма (хозяйка) хлопотала над поздним завтраком для меня.

– Да вы сильно не беспокойтесь, я неприхотливая, – обратилась я к ней.

– Нет уж побеспокоюсь. Добрые хозяева хороших людей в беде не оставляют. Сол сказал, что вы "свои", а он никогда не ошибается. Вон сколько добра деревне сделал. Так что не перечь и садись кушать. Будем откармливать, а то он какие задохлики.

Я в общем-то особо и не сопротивлялась, с благодарностью глядя на то, как гостеприимная Эмма мечет на стол всё, что "бог послал". А покуда пошла в Рыськин угол. Она уже пыталась вставать на обмотанные какими-то тряпками лапы, а поднявшаяся раньше меня и успевшая перекусить Фета уговаривала её открывать рот и глотать мой отвар. Кошка морщилась, всем своим видом демонстрируя, как ей невкусно, но на уговоры поддавалась. Понимала, что ей действительно становится лучше.

– Привет, дорогушечки мои, а чего это у нас на лапах? – спросила я присаживаясь рядом и обнимая свою любимицу, – кошка тут же состряпала жалостливую морду.

– Это спозаранку, пока мы дрыхли, Сол забегал, что-то намазал и замотал – сказал не снимать.

– Ладно, раз всё в порядке, – я завтракать, а то уже живот к спине прилип.

Протопала до кухни и уселась за стол.

– А где наш добрый хозяин? – спросила я.

– Хром что ли? Да вон он, во дворе хлопочет, баньку вам растопляет. Чай, хорошенечко отшоркаться – самое то вам сейчас. Да и дух она лечит, добрая банька-то.

– О-о-о, – я зажмурилась в предвкушении предстоящего удовольствия.

– М-м-м, вкуснотища (кажется вы, дорогая Алина, как Эллочка-людоедка, скатываетесь до междометий), – мурлыкнула я, уминая зажаристую куриную лапку. Хозяюшка, а как к вам вообще Сол попал?

– Да приблудился как-то, вот как вы, с той же стороны – продолжая хлопотать у печки ответила Эмма.

Затем, вытирая руки прошла к столу и села напротив меня, разливая чай.

– Эй, ясноглазая, айда к нам, чайку похлебаем, – позвала Фету. – Сол пришёл к нам таким же заморышем, как и вы, ну разве что не обугленным. Опять же, как пришёл, – нашли мы его. На краю деревни без сознания. Домой притащили, выходили немного. А тут сынок старостин с коня навернулся, ногу сломал. Знахарь-то наш местный ногу ему сложил, да травами поил, но не шибко он у нас сильный. Мальчонка днём и ночью мучался, смотреть без слёз нельзя. Так вот Сол дотелепался до старосты и стребовал болезного к себе. Рученьки-то на больное место наложил, пацану и полегчало.

– Это невозможно, – встряла в рассказ Эммы Фета, – афлаимцы не способны лечить. Всё, что угодно, только не это. Наша сила – тёмная.

– Так сказывают. Да и потом скольким людям помог, хошь верь, хошь не верь, а мне брехать – резону нет. Чего думаешь у нас его так уважают? Он и правду чует, любую хитрость в момент вычисляет, – сколько лихоимцев в деревню не пустил.

– А, так вот почему нас не к старосте, а к нему ночью водили.

– Верно соображаешь. Мы его слову крепко доверяем. Местные дебоширы тоже попритихли – знают, что Сол правду враз определит. Добрый он и сильный. Малость малохольный только.

– В смысле? – не поняла я.

– Да потом поймёте, давайте чаёк дохлёбывайте, да в баньку бегите, – вон Хром топает, натомил уже, видать, – сообщила Эмма, выглядывая в окно.

Подтверждая её догадку в дом вошёл хозяин и скомандовал "вперёд".

– А венички будут? – спросила я.

– А-то как же, цельных два – всё в лучшем виде и уже наготове.

Уговаривать, как понимаете, не пришлось. Я выпросила у хозяйки банку с крупной солью, пару ложек мёда, на ходу с Фетой похватали простыняки и чего там отложила нам для помывки хозяйка и поскакали принимать благодатные банные процедуры.

– А можно мы… не быстро? – я притормозила на выходе.

– Можно, плещитесь на здоровье, – рассмеялась хозяйка, махнув рукой.

– Сейчас, Фетка, я тебя буду париться учить, а то вы в своём Афлаиме с вашими мыльнями даже и не знаете про такое удовольствие, – по-быстрому разоблачаясь в предбаннике заявила я подруге.

– По-умному? – спросила она.

– Да фиг его знает, по-умному чи нет, – главное, с удовольствием и здоровья для, – и, повязав косынку, заскочила в парилку.

Расстелив на горячий полок чистую сухую пелёнку, уселась сама и усадила ведьмочку.

– Спешить никуда не надо. Пока баня не раскалилась, сухая и не обжигающая,