Эфиррия - Василина Александровна Лебедева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он был жесток и бескомпромиссен в суждениях. Если бы его сестра раньше встретила любимого и просила отдать её в жёны мужчине со средним даром и из практически неизвестного рода, он бы конечно категорично отказал. Более того, вспоминая себя, знал – ещё и запер бы сестру подальше, где-нибудь в провинции и под охраной.
Но в его жизнь ворвалась маленькая пташка, которая своей светлой улыбкой и наивным взглядом перевернула его жизнь с ног на голову. Он влюбился. И вот тогда сестра и попросила отпустить её. Кристэн на себе почувствовал – что значит любить и гореть в этом огне чувств. Поэтому и разрешил. Несмотря на все общественные пересуды, на истерики, просьбы и угрозы матери, он отпустил сестру. Она уехала с возлюбленным из королевства туда, где их никто не знает. И сейчас Кристэн, получая письма от сестры, был рад, что принял правильное решение – его сестрёнка была счастлива. Она родила двойняшек девочек, была чудесной женой и матерью. И всё это случилось благодаря той, которая сладко сопела в его объятиях.
Глава 17
В последующие дни между Эвелиной и супругом установились чудеснейшие отношения. Совершенные ошибки и обиды если и не были забыты, то уже не жгли душу, а остались в прошлом. Кристэн каждое утро отправлялся по делам рода, объезжая и инспектируя обширнейшую территорию, а она спешила на работу в центр. Но все вечера и конечно ночи проводили вместе. Смеялись, шутили, много разговаривали. Кристэн постоянно фиксировал понравившиеся ему моменты на тонкие, хрустальные пластинки эфирограмма, а потом показывал их смущающейся Эвелине. Он запечатлевал её улыбки, смех, то, как она иногда задумчиво смотрела в окно.
– Почему ты фиксируешь на пластинки только меня? – спрашивала, хмуря брови. – А если мне будет грустно, и я захочу полюбоваться тобой, когда ты уедешь на очередное задание? Так нечестно! – насупившись, она вскакивала и заставляла мужа настраивать эфирограмм на фиксацию с задержкой, чтобы осталась память их объятий, а иногда и жарких поцелуев.
– И что же ты будешь делать в моё отсутствие, рассматривая эти изображения? – жарко шептал муж на ухо Эвелине. – Смотреть, как я накрыл ладонью твою грудь, как моя рука поползла под твоё платье и…
– Крис! – смеясь и краснея от смущения, отталкивала она супруга, но тот лишь перехватывал её руки, вжимая в своё тело:
– Будешь ласкать себя? Будешь пальчиками дразнить…
– Прекрати, – просила девушка, задыхаясь от желания, от пронизывающей всё тело страсти.
Качнула головой, выныривая из воспоминаний, и вздохнула. Как только подошло время приёма у главы рода Мадиан, они собрали необходимое и отправились в граничащую с их владениями область. Специально выделенные апартаменты в лучшей гостинице города были шикарные, с богатой, девушка даже сказала бы – королевской обстановкой.
«Хотя это было предсказуемо – род Мадиан очень влиятелен не только в нашем королевстве, как, впрочем, и род Кристэна» – мысленно отметила Эвелина и ощутила, как по коже пробежали мурашки, стоило ей вспомнить главу рода Мадиан.
Женщина. С пронзительным, как остриё ледяного клинка взглядом вызывала дрожь, опасение, но в то же время Эвелина восхищалась ею. Неслыханное исключение – родом правит не мужчина! Когда муж трэи Вигдис попал под выброс эфира и начал впоследствии терять разум, она перехватила бразды правления. Заткнув рот всем недовольным, управляла жёстко и подняла род до ступеньки правящих в королевстве.
Эвелина не очень верила слухам и сплетням, но не раз слышала, что трэя Вигдис не гнушается подкупом и жесточайшими наказаниями для оступившихся. Бескомпромиссно выгоняет из рода неугодных и скрещивает одарённых, как животных. Эвелина же считала, что вся грязь на женщину льётся только лишь из зависти и злобы, ведь она до сих пор не передала правление своему сыну, который давно перешагнул порог совершеннолетия.
Зная размах предстоящего приёма, на который даже обещал прибыть монарх, Эвелина специально выписала из столицы мастерессу визажа. Одну из лучших и самых дорогих. Но, собираясь, Лина немного пожалела, что у модистки заказала себе наряд, отличающийся от общепринятых канонов моды их королевства. Только отступать и что-либо менять было поздно.
Руки дрожали, и в горле стоял ком, когда Эвелина с помощью камеристки надевала платье. Осмотрев себя в зеркале и не слыша слащавых комплиментов Кэри, девушка замерла перед зеркалом, мысленно стеная, что решилась на подобную провокацию. Вопреки устоявшейся в королевстве моде, её платье было без кринолина. Тёмно-синее, украшенное серебристой вышивкой и того же цвета тончайшим кружевом, плотно облегало грудь, приподнятую благодаря специальным вставочкам и выглядевшую намного больше, спускалось вниз многослойной юбкой, которая спереди совсем чуть-чуть приоткрывала носки серебристых туфелек, а сзади заканчивалась небольшим шлейфом.
Фасон Эвелина случайно увидела в одном из новомодных журналов, что часто приносили коллеги на работу. Тогда она заинтересовалась бурным обсуждением заграничной дамской моды и, безусловно, ярым осуждением отсутствия не только кринолинов, но и непреложных корсетов. Так и родилась у неё идея платья. Только вот сейчас в ожидании супруга она мысленно костерила себя на все лады за свою непонятно откуда взявшуюся решимость, дерзость.
Кристэн отдав последние распоряжения, направился в покои жены. Им надо было поспешить, чтобы прибыть вовремя, и он собирался поторопить Эвелину. Но, стоило ему открыть дверь, застыл, не в силах оторвать взгляда от супруги. Он забыл, как дышать и только когда в груди запекло, сипло втянул воздух.
Его любимая была прекрасна. Платье непривычного фасона облегало тонкую фигурку супруги. Переливающиеся золотом волосы, уложенные в замысловатую причёску и неуверенная, робкая улыбка, делали её похожей на небесное создание, которое неведомым образом спустилось на грешную землю.
– Крис, – тихонько позвала Эвелина, потому как супруг застыл на пороге, при этом жадным, каким-то странным взглядом осматривал её.
Кристэн моргнул, сглотнул и, не замечая ничего вокруг, как завороженный приблизился к супруге.
– Эви, – выдохнул потрясённо и не удержался – накрыл любимые губы поцелуем. Голодным, выметающим напрочь разум. И если бы Эвелина протестуя, не упёрлась ладонями в его грудь, не смог остановиться. Немного отстранившись, тяжело дыша, укорила, сверкнув довольным блеском в глазах:
– Крис, ты визаж испортишь, а мастерессса так старалась.
– В бездну визаж, – прищурился Кристэн, собираясь привлечь супругу к себе, но она сделала шаг назад.
– Нам разве не пора? – выгнула бровь, пряча за спину подрагивающие руки, ощущая, как суматошно бьётся сердечко, словно собралось выпрыгнуть из груди. Потрясённый взгляд мужа и то, что он напрочь забыл о
