Псиматы - Лестер дель Рей

— Это правда, мой мальчик, будь она проклята. У нас нет выбора, Гарри, попросту нет выбора. Поверь, хоть, как ты теперь понимаешь, я тебе никакой не родственник, я полюбил тебя всей душой. Видишь ли, мой мальчик, в тебя заложили огромные возможности. Огромные. Ты должен научиться использовать их на благо общества. Сам видишь, что происходит с Америкой. Ты — наша единственная надежда. Только телепат твоего уровня способен добраться до источника пси-излучения. Нас зомбируют, Гарри, мой мальчик. Пойми, это только начало.

— Я… — начал Гарри.

— Не перебивай меня, у тебя совсем мало времени. Лаусон частично разблокировал твое сознание при помощи гипнотического сеанса, но они все еще способны до тебя добраться. Торсионное излучение на разных людей действует по-разному. Человек с сильной психикой способен продержаться около полугода. Срок подходит к концу. Они уже начали подчинять тебя. Когда они овладеют тобой, ты превратишься в холодного профессионального убийцу. И, что самое страшное, подобных тебе еще двое. Ты должен уничтожить источник излучения. Заклинаю тебя, мой мальчик.

Бронсон почувствовал, как какой-то внутренний тумблер переключился в нем в боевое положение.

— Что представляет собой источник излучения? — Аллигатор приблизился к Гримзу.

— Не волнуйся так, — отшатнулся вице-президент «Мотордженерал».

— Что представляет собой источник? — глаза Бронсона превратились в щелки.

— Это искусственно созданный организм. Живой организм. Он может выглядеть, как угодно. Я не располагаю другой информацией.

— Как мне найти его?

— Ты должен следовать за своими чувствами, Гарри, мой мальчик. Только умоляю, не подставляйся. Будь предельно осторожен.

Гримз повернулся к окну и замолчал. Огромный город агонизировал внизу.

14

Чувства ничего не говорили Аллигатору. Он вышел от Гримза, скрипя зубами. Втиснув мощный торс в огненно-красный «ягуар», Бронсон со злостью вдавил педаль газа. Машина взревела и ринулась вперед.

Скорость всегда действовала на Гарри успокаивающе.

Из окна автомобиля мир казался не более чем пестрой кинолентой. Машина каким-то таинственным образом защищала своего водителя от жизненных перипетий. Как правило, мрачные мысли рассеивались сами собой.

После беседы с вице-президентом «Мотордженерал» Чарльзом Гримзом Аллигатор все еще никак не мог прийти в себя. Ягуар уже мчался за сто двадцать. Здания, люди, зеркальные витрины супермаркетов, рекламные постеры сливались в один бесконечный поток. Аллигатору казалось, что еще мгновение — и он вырвется из того ужаса, в который погрузился.

Страх, словно змея, заполз в душу Бронсона, сдавил горло, напитал тело отвратительной горечью. Сколько ему осталось — день, месяц, час? И что потом? Годы тяжелого безумия или расчетливая холодность сознания, присущая серийному убийце?

Жизнь потеряла смысл. Если еще час назад он с полным правом мог гордиться положением, работой, друзьями, мировоззрением, наконец, то теперь не осталось ровным счетом ничего. Четыре года — вот истинная длина его жизни. Четыре года!

— Кто я? — шептал Бронсон. — Кто?

Город вытянулся в линию. Стрелка спидометра дрожала на отметке «180».

«Если я превращусь в законченного психопата, буду ли я осознавать это или мои действия примут ярко выраженный бессознательный характер? невесело размышлял Аллигатор. — Может статься, что безумие наденет маску внешнего благополучия и рассудительности».

Он видел тех людей. Пустые, нервные лица. Глаза словно у мертвых рыб. Тихое бормотание. «Нет! — закричал Бронсон. — Я не хочу!» Из нервного напряжения Аллигатора вывела полицейская сирена.

— «Ягуар» номер эн-эр-тэ сорок пять — восемьдесят девять, остановитесь!

Бронсон дал по тормозам и встал у обочины.

— Предъявите ваше водительское удостоверение, сэр.

Гарри вышел из машины и достал магнитную карточку водителя. Полицейский пробежал по документу сканером и, прочитав на жидкокристаллическом экране сведения, ехидно усмехнулся:

— Жить надоело, мистер? Или давно пешком не ходили?

— Виноват, — сказал Бронсон, — исправлюсь.

— Это не взлетная полоса, мистер Бронсон, а федеральное шоссе. Полицейский выглядел не слишком дружелюбно. — А вы управляете не самолетом, сэр. Извольте уважать федеральные законы!

Спорить было бы глупо:

— Простите, офицер!

— Вынужден лишить вас водительских прав. До судебного разбирательства ваша машина постоит на стоянке.

— Послушайте, офицер, я…

— Объясняться будете в суде, мистер Бронсон. Если вы откажетесь подчиниться, я надену на вас наручники. И вам придется предстать перед законом уже не за превышение скорости, а за оказание сопротивления властям.

— Что я должен делать? — Несмотря на психологические проблемы, прагматизма Аллигатор не лишился.

— Так-то лучше, мистер Бронсон! — Полицейский сиял, как человек, только что исполнивший свой долг. — Садитесь в свою шикарную тачку и следуйте за мной.

Аллигатору не оставалось ничего, кроме как забраться в машину. Он завел мотор и уныло поплелся за полицейской «тойотой». Патрульный остановил Гарри на выезде из города. Теперь же они возвращались обратно.

— Чертов коп, — пробурчал себе под нос Аллигатор, — надо же было ему объявиться.

Внезапно Бронсон почувствовал, как сознание погружается в пустоту. Дорога поплыла перед глазами. Очертания предметов смазались. Тело пронзила сильнейшая боль. Позвоночник превратился в раскаленный добела стальной стержень. Малейшее движение заставляло стискивать зубы. Бронсон машинально нажал на тормоза.

Последнее, что он увидел, — петляющая впереди полицейская «тойота». Потом наступила тьма.

Очнувшись, Аллигатор с удивлением обнаружил, что стоит около полицейской машины. Левая дверца была распахнута, и свесившийся из салона водитель почти касался руками забрызганного грязью асфальта. Дорожный полицейский был мертв. Смерть наступила в результате тяжелой травмы головы. Бронсон решил, что патрульный не справился с управлением. Это было более чем странно — офицер ехал не спеша, видимо, руководствуясь золотым правилом «тише едешь — быстрее закончится смена». Аллигатор наклонился и водрузил мертвое тело на водительское место, после чего достал мобильник и набрал 911…

Встречаться с представителями властей Бронсону не хотелось, и он решил смыться. «Помочь я ему уже все равно ничем не могу, а неприятностей и так хватает», — благоразумно рассудил Аллигатор. Он уже собирался сесть в «ягуар», когда услышал неприятный дребезжащий звук.