Ветер в его сердце - де Линт Чарльз

— Вы прекрасно знаете, что ему и в голову не придет воровать, — начинаю я, но Сэмми обрывает меня:

— Да мне насрать! — затем бросает Дейву: — Выведи этого говнюка отсюда.

Парень с извиняющимся видом поворачивается ко мне.

— Они хотят всего лишь забрать голову и достойно похоронить Дерека, — я спешу выполнить свою миссию, прежде чем меня начнут выпроваживать.

Владелец казино, тыча в меня пальцем и пытаясь испепелить взглядом, разражается тирадой:

— Мой клиент заплатил хорошие деньги, чтобы вернуться домой с трофеем. И я не собираюсь разрывать сделку. У нас есть все необходимые документы. Он застрелил зверя, а не какого-то там бредового индейского духа. Скажи Морагу, пускай туристов потчует этим дерьмом, а не меня!

Я гадаю, успела Калико выкрасть голову или нет, потому как здесь ничего хорошего ожидать не приходится. Да и с чего я вообще на что-либо надеялся?

— А теперь, — объявляет Сэмми, — либо ты выходишь с Дейвом, либо мы вышвыриваем тебя с парочкой переломанных костей. Выбор за тобой.

7. Томас

Когда Пити закончил повествование, мужчины сгрудились поплотнее у костра и принялись обсуждать Сэмми и новую напасть в лице ошалелого белого и его дочки. Не подпирай Джерри Пять Ястребов стенку Центра общины, Томас ничуть не удивился бы, если бы машину папаши загадочным образом охватило пламя. А в присутствии полицейского мужчинам оставалось только фантазировать насчет расплаты с Хиггинсом за его расистские взгляды.

Хотя Морагу в беседе участия не принимал, сидел он по-прежнему в самой гуще сборища, и потому поговорить с ним наедине Томасу никак не удавалось. А окончательно надежду перекинуться парой слов с шаманом перечеркнула суматоха в кустарнике за дальним концом стоянки. Оттуда, поднимая пыль, выбежал и остановился у костра отряд псовых парней во главе с Рувимом, боссом Томаса. Все в человеческом обличье, а над плечами парят, подобно индейским венцам из перьев, звериные ауры.

Мужчины принялись здороваться, обмениваться приветствиями и хлопать друг друга по спине и плечам. Брови Рувима поползли вверх, стоило ему заметить Томаса. Парень гордо улыбнулся и стукнул себя кулаком в грудь.

— Сэмми уже в пути? — поинтересовался Морагу, когда гомон утих.

Томас заметил, как Джерри, торчавший у стены с неподвижностью статуи, чуть подался вперед, прислушиваясь.

— Понятия не имею, — ответил Рувим. — Я его не видел. Явился Стив и сказал, что все уладит.

— Старик-отшельник? — удивился кто-то.

— Духи благосклонны к нему, — произнес шаман.

— Ага, — ухмыльнулся Пити, — причем некоторые даже очень.

Раздались добродушные смешки. Каждого из присутствующих с младенчества строго-настрого наставляли не связываться с майнаво и духами, но все прекрасно знали, что обретшим милость соседей-кузенов неизменно сопутствует удача. Равно как и то, что хающим майнаво и их избранников неприятностей не избежать.

— Продолжаем бдение? — поднял вопрос Уильям.

Даже после такого напоминания о Дереке немедленно воцарилась тишина.

Морагу кивнул:

— Стив не из племени. Но даже если справедливости для Дерека добивается он, а не кто-то из нас, Сэмми вполне может прийти в голову заявиться сюда с целью демонстрации силы.

Из здания принесли стулья. В костер набросали побольше дров, новоприбывшим раздали термосы с чаем.

Размышления Томаса о возможных действиях Стива прервал Рувим, обняв парня за плечи и отведя от костра.

— Вынужден признать, удивился, застав тебя здесь, — заговорил босс. — Обрадовался, но все равно удивился.

— Меня послала Тетушка.

— Потому что она знает, что ваши мужчины всегда горой стоят за племя, — кивнул босс.

— Наверно.

— Никаких «наверно», Томас. Я вовсе не собираюсь отговаривать тебя от знакомства с миром за пределами резервации, только не забывай, что здесь ты нужен. И всегда найдешь помощь и защиту.

— Знаю. И очень признателен за работу и все остальное. И за пикап тоже спасибо.

Хлопнув Томаса по спине, Рувим уставился на склон и повел носом. Интересно, подумалось парню, его босс всегда воспринимает мир, как чуткий пес, или порой довольствуется человеческими органами чувств?

Прежде Томас как-то не решался приставать к Рувиму с вопросами о мистических сторонах культуры племени, но череда последних событий так подхлестнула любопытство парня, что он произнес:

— Могу я вас кое о чем спросить?

— О чем угодно, — отозвался босс.

— Многие кикими обладают признаками майнаво — значит, все они оборотни?

— Мы вовсе не оборотни — по крайней мере, не в том смысле, в каком это слово принято употреблять. Мы существа с двумя телами: одним пятипалым, другим нет. И изменяемся мы только физически, — Рувим стукнул себя кулаком в грудь. — Внутри мы постоянно остаемся собой.

— Понял…

— У одних крови майнаво побольше, у других — поменьше, — продолжал объяснять босс, — но только единицы способны изменять обличье. Парящая над головой или плечами аура кузена — признак сильно выраженной крови майнаво, но необязательно способность обрести тело животного или птицы.

— Но некоторые все-таки могут.

— Естественно.

— А, ну это все объясняет, — интонация Томаса, впрочем, говорила об обратном.

Рувим рассмеялся.

— Если хочешь пройти настоящее обучение, обратись к Морагу. Или к своей Тетушке Лейле.

8. Сэди

До вчерашнего дня Сэди в жизни не ночевала на открытом воздухе, да еще и посреди пустыни, как на стоянке Стива. Да уж, ночка выдалась зашибись. С самого начала. Реджи после бурного скандала запихал ее в машину и вышвырнул черт знает где, а потом явился этот старый чудаковатый добряк, западающий на меховушек, и подобрал.

Как ей вообще удалось отключиться — непонятно! Верно, она так измоталась, что в конце концов попросту вырубилась. И ни кошмарный, хорошо хоть не над ухом, вой койотов, ни жуткая тишина, которая приходила ему на смену, не помешали ей провалиться в сон.

А сегодня, увы, все по-другому.

Начать с того, что она совершенно не устала, поскольку почти весь день сидела и скучала. Потому на сон трудно было даже настроиться, хотя Сэди честно попыталась. Переоделась в большущую футболку, выданную Эгги, растянулась на кровати — и на этом все. Потом лежала да таращилась в потолок.

Наверно, размышляла девушка, ей трудно заснуть, потому что в гостевой комнате Эгги, как и снаружи, впрочем, прямо-таки гробовая тишина, а кто же в здравом уме так может жить? Эгги и Стив, наверное, люто ненавидят город, но она-то привыкла к доносящемуся с улицы транспортному гулу, обрывкам пьяных разговоров из соседних квартир, вою сирен. Во всех этих звуковых проявлениях жизни, продолжающейся даже когда ложишься в постель, есть что-то успокаивающее. Не чувствуешь себя такой одинокой.

А здесь приходится довольствоваться тишиной да непроглядной тьмой ночи, объявшими все и вся. Да в этой чертовой комнатушке посреди пустыни она все равно что в ловушке! И от картин с диковинными гибридами человека с животными веет жутью. В темноте, конечно, их не различить, но Сэди-то знает, что они рядом. Следят за ней.

Ладно, в конце концов, она ведь не маленькая девочка. Эти твари на полотнах не способны ей как-то навредить. Они же нереальны. Как и все персонажи сказочек Эгги о псовых братцах, овощных духах и прочем дерьме. Впрочем, Сэди поначалу даже нравилось слушать дурацкие байки, пока эта чушь ее вконец не достала. Но картины определенно действуют ей на нервы. И с каждой минутой становится все труднее дышать.

Обычно снять чувство тревоги помогал ножик. Девушка встала и вынула его из кармана джинсов. Потом стащила с кровати тканое индейское одеяло, завернулась в него и тихонько отворила дверь.

Руби, дремавшая на полу в кухне, тут же вскинула голову. Когда Сэди ложилась, собака хотела зайти к ней в комнату, однако девушка не пустила ее. Ну да, псина вроде миленькая, но вдруг ни с того ни с сего решит посреди ночи вцепиться ей в горло?