Человек с мешком 3 - Александр Романов

Чем и занимался всю дорогу. Правда, ни к каким выводам не пришел. И решил ограничиться тем, чтобы подстраховаться на время пути до Поставля. Кое-какими дополнительными устройствами. Так – на всякий случай. Мало ли чем черт не шутит… Спокойней будет. Тем временем уже стемнело. Но повышенную суету на подворье гостиницы я сумел таки заметить.

То есть не то, чтобы суету… Но наряд стражи у крыльца и какая-то беготня прислуги обращали на себя внимание.

– Чего там? – сходу спросил я у десятника, командовавшего нарядом, как-то отстраненно гадая, не обнаружились ли еще какие перемещенцы с Земли и сам удивляясь своей индифферентности по этому поводу. Похоже, что запас эмоций на этот счет у меня закончился. По ресурсу…

– Там… это… – очень понятно объяснил стражник. И даже показал рукой. Видимо – где это самое «там», поскольку ничего «этого» на крыльце гостиницы видно не было. – У вас в номере… О, господи… Я поплелся внутрь.

К этому моменту я как-то незаметно стал в «Плотовщиках» обладателем, точнее постояльцем, аж целого этажа. Поверха по местному. Ну не у меня же в каморке было селить Пашку и Элли? У меня там даже нарисованного очага – и того не было! Хуже чем у Буратино. Вот и пришлось расширить жилплощадь. И слуг, соответственно, тоже добавить…

Вот сейчас именно эти слуги носились как угорелые. Таская какие-то вещи, постельное белье и – зачем-то – лохань для мытья. Кто это кого купать собрался, интересно? Пашка – Элли или, наоборот, она – его? Что, впрочем, так и так без разницы – все одно эротика… Тьфу, блин, какая только ерунда в голову не придет!

То, что ерунда, выяснилось почти сразу. Едва я вошел в гостиную или, как здесь говорят – залу. Где присутствовали и мисс Кент с Морозовым – вполне даже одетые – и еще один наряд стражи, на этот раз во главе с сотником, несколько слуг и служанок, выслушивающих указания от Пашки на его неудобсказуемом варианте местного наречия. Причем приказания он раздавал не от себя, а переводил отдаваемые Элизабет. Что, как я понимаю, только увеличивало неразбериху… В общем тут и происходило главное столпотворение. Все были настолько заняты, что меня даже не сразу заметили. Но заметили, все же.

– О-о! Наконец-то! – воскликнула мисс Элли. – А то мы с Полом совершенно не можем нормально объясниться со слугами! Просто мучение, что в этом варварском месте никто не знает английского!

– Господин магистр! – одновременно вытянулся по стойке смирно сотник. – Разрешите доложить?

– Докладывайте! – выбрал я наиболее вменяемого собеседника, сделав своей рабыне знак подождать. Или не рабыне? Я ж ее, вроде на свободу выкупил… Значит, вольноотпущеннице?

– Вот, – сказал сотник. – Согласно указания по прочесыванию города обнаружили на улице неизвестно чьих детей! Непонятно откуда взялись, непонятно на каком языке говорят. И непонятно, кто такие: у нас таких людей просто не бывает – ну, так все говорят…

– Чего? – честно не понял я.

– Ну… Вот, – сотник посторонился и указал рукой. Живо напомнив мне того стражника у крыльца. Я проследил за его взглядом, и, наконец, обнаружил причину всего этого переполоха.

На лавке у стены, испуганно прижавшись друг к другу, сидели двое детей. Лет не старше семи, я думаю, вряд ли больше. Ну – маленькие, в общем. Мальчик и девочка. Мальчик – постарше, а девочка совсем кроха. То, что девочка, я решил по косичкам, мальчик был коротко подстрижен. Оба черноволосые, с круглыми, как у совят, черными же глазами и заметно желтоватой кожей – характерного такого облика. Монголоидного. А я здесь ничего подобного не встречал. Но главное было не это. На обоих были пижамы. Измятые, заляпанные грязью, но – пижамы! Японцы. Мама дорогая!…

Ну, может, не японцы. Не суть. Просто у меня их облик именно с Японией ассоциировался. Как с наиболее европеизированной восточной страной. Пижамы-то – европейского покроя! И уж здесь такой одежды точно отродясь не видывали. Особенно одну всю в утятах, а другую в котятах, кажется… Ё-мое… Да чтоб я еще хоть раз так надрался! Черт… Черт! Черт!!

Я повернулся к сотнику и спросил, чтобы сказать хоть что-нибудь, пока собираюсь с мыслями:

– Они что, прямо так по улице шарились?

– Никак нет… На них обноски какие-то были. Госпожа Э-лиза-бет, – имя он выговорил тщательно. – Приказала немедленно выкинуть. Видимо, нашли где-то… Ага. Понятно… Только что понятно-то?

– Мисс Кент, – повернулся я к Элли. – Что на них было надето?

– Какое-то тряпье. Вроде одеял… – культурная американка сморщилась. – Вонючее, грязное… И что-то вроде мокасин… Или как это называется… Тоже все такое же заношенное… Это земные дети, мистер Гар. Откуда они? Как нам узнать? Они не понимают ни английского, ни русского…

Угу… В самую точку наблюдение. И более того: самое время проверить, какими языками я еще владею как родным…

– Сейчас выясним… Я подошел к сжавшимся на лавке детям и опустился на колено.

– Ребятки, вы чьи будете? Вы меня понимаете? Вас как зовут?

Мальчик, до этого пристально сверливший меня взглядом, крепче обхватил девочку и ответил:

– Мы из Иньиго… Упс… Даже не слышал никогда. Что бы это вообще могло быть?

– Иньиго?

– Багана, – пояснил мальчик. Еще раз упс…

– Это в Японии? – напрямую спросил я. Сообразив, что уж название-то Страны Восходящего Солнца в этом возрасте вполне можно знать. Мальчик осторожно помотал головой, не сводя с меня блестящих глаз. Третий раз упс!…

– Корея, Камбоджа, Лаос? – я даже второпях Кампучию старым именем назвал. – Бангкок? Сингапур? Пекин?

Последних три я предложил уже от полной безысходности: мальчик решительно отказывался признать что-то знакомое. Впрочем, я не знаток восточной географии, как выяснилось. И ни Пашка, ни Элли ничего не могли сказать ни про Иньиго ни про Багану. На спешно вспомненные Хоккайдо, Окинаву, Гонконг, Тайвань, Токио – черт побери! – дети тоже не реагировали. Не знали они и Хиросиму с Нагасакой. И даже Годзиллу с покемонами. Телевизор, телефон и Интернет им так же оказались неведомы. И электричество тоже! А вот ванна, туалет, горячая и холодная вода – да! И газеты. Книги… Читать они, правда, не умели. Интересная картина маслом… Дальнейший обмен репликами тоже конструктивностью не отличался.

– А откуда на вас вот эта одежда?

– Мы в ней спали… Нам их служанка одела, на ночь…

– У вас дома?

– Да…

– А родители ваши кто?

– Папа и мама…

– А чем они занимаются?

– Работают… – по мере развития разговора мальчик смотрел на меня все более испуганно.

– Гар, прекрати! – вклинилась в мои вопросы Элизабет. – Смотри, он весь дрожит! В конце концов, какая разница, кто они и откуда? Это дети! Они устали, замерзли и хотят есть! Перестань их мучить! Они и так здесь из-за тебя!

Она решительно вклинилась между нами, уселась на лавку и притянула обоих найденышей к себе.

Я стал в тупик. Абсолютно больше не представляя, о чем еще можно спросить. А уж упоминание о том, почему они здесь, и вовсе не улучшило мне настроения. Впрочем, один простой вопрос все же можно было уточнить…

– А звать-то вас все-таки как? Мальчик помолчал, раздумывая. Но все же ответил:

– Ее – Цуки. А меня – Тэнко… ОТКУДА Я ИХ ПРИВОЛОК?! Словно прочитав мои мысли, мальчик, насупясь, сообщил:

– Мы хотим домой! О, черт!… Мне ничего другого не оставалось, как только честно признаться:

– Ребятки, я не знаю, где ваш дом…

Ну, после этого началось…

Сначала в два ручья. Потом в четыре… А затем чуть не в шесть – поскольку мисс Кент, утешая новых перемещенцев, тоже едва не заревела. Во всяком случае, глаза у нее оказались очень близко от мокрого места. По крайней мере, носом она хлюпала очень активно. А уж досталось мне от нее… Лучше и не повторять… Милая, в общем, домашняя сцена…

Даже Пашка, когда зареванных Тэнко и Цуки толпа служанок под предводительством Элли увела мыть, кормить, спать и утешать, и то заметил:

– Ну, наворотил ты дел, товарищ магистр!

– А вот разбираться с ними придется вам с Элизабет, – решил я обрадовать его в отместку. Морозов моментально стал серьезней раза так в два.

– Ты о чем?

– А куда я их, по-твоему, на Землю отправлю? Одних-то? Надо ведь будет присмотреть за ними, найти, откуда и вернуть родителям. Кто-то должен будет этим заниматься? А кроме вас больше некому. Но тут этот собеседник, блин, меня доконал.

– А почему, – поинтересовался он, – ты считаешь, что они с Земли? Убицца веником!!

Ну чтоб ему помолчать? У меня словно других забот сейчас нет? Или я сам об этом не задумывался? Задумывался: где два мира, там и три. А то и четыре. И вообще, как было у Азимова сказано «Единица – бессмысленное число»! Их вообще может быть до бениной бабушки и еще немножко сверх того! И что теперь делать?! Остается только как в «Кин-дза-дзе» героям – принять за основную гипотезу что «Солнце – там, значит Ашхабад – там!». Иначе вообще можно запутаться до полной невменяемости.