Шаги по стеклу - Иэн Бэнкс

Как-то у них произошел разговор на двух уровнях — они переговаривались между мостовой и окном второго этажа; это было еще в апреле, когда он всего лишь во второй раз зашел за ней, чтобы отправиться на послеобеденную прогулку вдоль канала.

Стоило ему нажать на кнопку домофона, как Сэра подошла к окну, подняла раму и выглянула из-за темно-коричневой шторы:

— Привет!

Грэм остановился посреди проезжей части.

— Выйдешь гулять? — шутливо спросил он, подняв лицо к солнцу.

В этот миг рама скользнула вниз и прижала ее к наружному подоконнику. Сэра со смехом покрутила головой:

— Ай!

— Больно? — спросил он. Она попробовала высвободиться.

— Нет, нисколечко. — Сэра заерзала. Грэм приложил к глазам ладонь козырьком, чтобы не слепило солнце. — Сейчас попробую выбраться. Не хотелось бы тут застрять.

Грэм коротко посмеялся, но в глубине души встревожился. Вдруг он представил себе, как она выглядит сзади, облокотившаяся на кухонный подоконник; в голову полезли недостойные эротические мысли, и он огляделся по сторонам, опасаясь увидеть черный мотоцикл «БМВ», однако в пределах видимости его не обнаружил. Когда она приглашала его к себе, мотоцикла под окнами не оказывалось; ей было предпочтительнее, чтобы Грэм со Стоком держали дистанцию. Сэра захихикала.

— Вечно мне не везет, — сказала она, ставя локти на подоконник. На ней была просторная клетчатая рубашка, словно от маскарадного костюма лесоруба.

— Ты как, — повторил он, — гулять-то выйдешь?

— А куда пойдем? Ты меня уговори.

— Ну, не знаю. Вдоль канала больше неохота?

— Да как-то так... — Она поежилась, глядя мимо него и обводя взглядом горизонт. — Ага, придумала: к Почтовой башне.

Обернувшись, Грэм поглядел сперва на юг, потом на запад, хотя прекрасно знал, что с мостовой ничего не увидит.

— Не шутишь?

— Там есть вращающийся ресторан — могли бы зайти.

— Вроде, его закрыли, — вспомнил Грэм.

Она передернула плечами, вытянула вперед руки и прогнула спину.

— Неужели? Какая жалость.

— Так или иначе, это превосходит мои финансовые возможности, — засмеялся Грэм. — Если проголодаешься, куплю тебе гамбургер и чипсы. Годится?

— Пойдем сегодня в зоопарк, — потребовала Сэра, глядя на него сверху вниз.

— Там шимпанзе и аардварк. — Ему было приятно, что удалось ее рассмешить.

— Да, решено — в зоопарк, — подтвердила она из оконного проема.

— Серьезно? — Он слышал, что за билеты дерут несусветные деньги, но если ей хочется, он согласен.

— Не знаю. — Она снова повела плечами. — А почему бы и нет?

— По каналу как раз можно дойти до зоопарка. Хоть и далековато, но дорога хорошая. Через Кэмденский шлюз. — Он уже устал задирать голову.

Сэра ухватилась за край подоконника и попыталась поднять раму спиной. Застряла, а признаться не хочет, подумал Грэм. Самолюбие не позволяет. Гордая. Совсем как я. Может, раздобыть где-нибудь лестницу и заделаться спасателем? Ему самому стало смешно от этой мысли.

— А ты в курсе, что канал проходит точно под этим домом? — спросила Сэра.

— Впервые слышу. Это правда?

— Конечно. Прямо под нами, — кивнула она. — Я проверяла по карте. Поразительно, да?

— Должен быть и потайной ход.

— Можем прокопать. Туннель.

В ее голосе зазвучали хрипловатые нотки; Грэм хотел было посмеяться, но передумал: она и так раздражалась и переживала оттого, что застряла в окне и отвлекает его разговорами, пытаясь незаметно поднять застрявшую раму.

— У тебя какие-то трудности? — Он собрал в кулак все свое самообладание, чтобы сохранять серьезный вид.

— Что? — переспросила Сэра, но тут же ответила: — Нет-нет, с чего ты взял? — Она прокашлялась. — Что поделывал на досуге?

— Да ничего особенного, — с улыбкой ответил Грэм. — Ждал встречи с тобой.

Сэра состроила гримасу и издала подобие смешка. Он продолжал:

— Опять рисовал твои портреты.

— Получилось?

— Пока не так, как хотелось бы. Я их порву.

— Зачем?

— Тебя трудно рисовать. — Он посмотрел, нет ли кого-нибудь поблизости. — Если согласишься мне позировать, можно будет сделать хотя бы один приличный портрет.

— Ты хотел сказать «неприличный».

Грэм засмеялся:

— Это было бы совсем здорово! Но меня устроит, если ты просто посидишь неподвижно.

— Посмотрим. Может, когда-нибудь потом. Ну ладно. Хорошо. Обещаю.

— Ловлю на слове.

— Правильно делаешь.

— Так ты спускаешься или нет? — спросил он. Сэра застряла всерьез. Когда она отвернулась, Грэм заметил, как напряжены ее плечи и выгнута спина. До него донеслось что-то похожее на ругательство.

— Да, да, минутку. — Она снова смотрела на него. Грэм заметил, как Сэра отжалась от подоконника, не поднимая головы. Черные волосы прятали ее, словно чадра. Он решил перейти с мостовой на тротуар. Сэра закряхтела, рама скрипнула. Теперь на Грэма смотрело ее торжествующее лицо с широкой улыбкой. Оттолкнувшись от подоконника, она помахала и выпалила:

— Так-то лучше. Сейчас спущусь.

На дальнюю прогулку ее не хватило — дойти удалось только до Кэмденского шлюза. Большую часть времени они провели в магазине изопродукции, разглядывая постеры, а потом посидели в кафе. Возвращаться домой пешком Сэра отказалась, и от Кэмден-Тауна до Эйнджела они проехались на метро.

В подземке Грэм, собравшись с духом, задал ей те вопросы, которые давно вертелись у него на языке. Стук колес придавал разговору какую-то анонимность, отчего Грэм почувствовал себя более уверенно. Он спросил: она перебралась в Лондон ради Стока?

Сэра долгое время сидела неподвижно, потом покачала головой.

Она перебралась сюда в поисках убежища, спасения. В большом городе легче спрятаться, затеряться, а вдобавок здесь у нее были знакомые — взять хотя бы Слейтера. Сток тоже обретался здесь, но она никогда не питала иллюзий по поводу прочности их отношений. Переезд в Лондон, сказала Сэра, позволил ей стать собой, вновь обрести почву под ногами. Но Сток... был ей необходим, как своего рода якорь; он неотвязно преследовал ее, словно бес — но бес давно знакомый и не менявшийся во всех пертурбациях ее жизни.

На самом деле она понимала, что они не созданы друг для друга; она его не любила, но и уйти оказалась пока не готова. К тому же от него так просто не уйдешь.

Тут она замолчала, будто и без того наговорила лишнего. Через некоторое время она повернулась к Грэму и погладила его по щеке:

— Извини, Грэм. Я от тебя вижу только хорошее, мне с тобой легко. Это немало. Ты даже не догадываешься, как это много.

Он накрыл ладонью ее руку. Храбрясь, она изобразила улыбку.

— Приятно, что ты видишь от меня только хорошее, — сказал он (понижая голос: как-никак вокруг были люди),_ Но я не хочу, чтобы мы и дальше оставались как брат с сестрой

Ее лицо застыло; у Грэма упало сердце, когда он понял, что едва не прикоснулся к запретной теме. Но Сэра без грусти произнесла:

— Если ты больше не захочешь со мной встречаться, я не обижусь, — и, отведя глаза, высвободила руку. Поколебавшись, он обнял ее за плечи.

— Я вовсе не то имел в виду, — сказал он. — Мне нравится с тобой встречаться. Я бы ужасно скучал, если бы... ну... если бы ты куда-нибудь уехала. — Он запнулся и на миг закусил губу. — Но ведь я о тебе ничего не знаю. Чем ты занимаешься; какие у тебя планы; где собираешься жить — здесь или еще где-нибудь. Мне от этого все время не по себе.

— Мне тоже, — сказала она и дотронулась до его руки, лежащей у нее на плече. — Думаю остаться здесь. Попробую поступить в КМК. Я уже была зачислена... года три-четыре назад, но учиться не стала. Может, в этот раз получится. Если примут.

Он закусил губу. Как себя вести: признаться, что ему ничего не говорят буквы КМК, или кивнуть, или одобрительно хмыкнуть?

— А на какое отделение?

Она повела плечами, сжала и разжала свои длинные пальцы.

— На фортепианное. Кажется, я еще не утратила навыков. Хотя, конечно, занимаюсь гораздо меньше, чем нужно. Вероника оставила мне свою электропианолу — ну, не свою, а кого-то из бывших приятелей... техника игры примерно одна и та же, но, конечно, это не рояль. — Сэра снова пожала плечами, разглядывая свои пальцы. — Посмотрим, что получится.

Грэм облегченно вздохнул. Королевский музыкальный колледж — вот что это такое. Ну, разумеется: Слейтер упоминал, что она неплохо играет на рояле.

— Надо тебе как-нибудь поиграть на пианино в пабе, — предложил он. Сэра улыбнулась:

— Там видно будет. — Она глубоко вздохнула, и Грэм почувствовал, как ее хрупкое плечо шевельнулось под толстой клетчатой рубашкой. — Не исключено, что именно этим и займусь. Мне еще надо как-то определиться в этой жизни. Хорошо, что рядом есть ты. С тобой мне легче думается. — Она заглянула ему в глаза, словно ожидая найти в них ответ; на бледном лице ее собственные карие глаза под густыми бровями казались растерянными и пустыми; он не выдержал этого взгляда и смущенно улыбнулся.