Кудесник (СИ) - Земляной Андрей Борисович

- Ну, вот так. – Виктор развел руками. – Давайте вернёмся в кабинет директора. Я хочу ещё пару слов сказать режиссёру.

Но в кабинет возвращаться не пришлось. Вера Игнатова стояла в коридоре распекая кого-то из своих работников. Виктор дождался, когда она закончит, и подошёл.

- Вера, простите как вас по отчеству?

- Витя, оставь уже это всё. – Женщина скривила лицо. – Ты студент, а ведёшь себя прям, как, ну я не знаю… Будь естественнее.

- А так лучше? – Виктор вытащил из кармана удостоверение и показал его телевизионной даме.

- Верх… со.. – женщина скользила глазами по документу, пытаясь вникнуть, и слова словно кирпичи падали в голову, образуя нечто совсем невероятное. Телевизионному работнику, газетчику, и партийному функционеру было никуда без точного представления табели о рангах, и своего места в нём. И тут какой-то студент показывал удостоверение сотрудника центрального аппарата Верховного Совета, и не просто сотрудника, а начальника управления, что без вариантов было генеральским уровнем.

- Вера Сергеевна! – Из кабинета директора, словно ужаленный выскочил помреж Петрищев. - Вера Сергеевна!!! Вам сам Лапин звонит! Он у аппарата!!!

Совершенно ошалевшая от такого явления, режиссёр повернулась и деревянным шагом вошла в кабинет.

Но к чести Игнатовой, она даже, получив совершенно незаслуженный втык от главы государственного телерадиокомитета СССР, быстро сориентировалась и, выйдя из кабинета бледной, чуть ощипанной, но готовой к бою, снова взяла ситуацию под контроль.

- Так. Свет? Где инженер? – Пусть выставляет местный свет, и ставит наши прожектора. Будем работать с трёх точек. – Оганесян! – Громко гаркнула она, так что зазвенели стёкла. Звук будешь отдельно писать на тонвагон, а картинку сразу отправлять по линии на телецентр.

- Сделаем. – Звукоинженер энергично кивнул.

– Ставь два журавля, на основу, и ещё один в резерв. Зал обязательно подзвучить но не вздумай возбудиться на трансляции. Сгною. Будешь радиоузлом на плавбазе заведовать. Сейчас прибудет ещё один телевагон, прими, помоги распаковать, и выставляй камеры. Будем работать цвет[1].

Раздав подчинённым ценные указания, женщина повернулась в сторону Виктора.

- Так. Как, вас по отчеству? Виктор…

- Вера Сергеевна, - Виктор широко улыбнулся. - Оставьте уже это всё. Вы телевизионный режиссёр, а ведёте себя как кинорежиссёр на премьере в Госкино. … Будьте естественнее.

- Утёрлась. – Женщина неожиданно громко рассмеялась. – Значит так. Поставим столик, пару кресел, я буду озвучивать вопросы – ты на них отвечать. Если что, я всякие провокационные сложу от себя по правую руку. Решение по ним примешь сам. Но учти, что всё пойдёт на плёнку, а там могут вырезать всё.

- Это уж точно не моя печаль. – Виктор усмехнулся. – Моё дело принять бой на рубеже, и не особо увлекаться погоней. А уж что там напишут историки, меня не волнует.

Слух о том, что в клубе сегодня будет выступать Виктор Николаев, полыхнул по всему МАИ, словно пороховая дорожка. Виктор с одной стороны не особо выделялся в среде студентов, а с другой, то, что он был Героем Советского Союза, и имел другие награды, весьма будоражило молодых людей. Ну и конечно же дамы. Как же без них. И студентки МАИ, и других ВУЗов весьма интересовались личностью героя.

Все заинтересованные стороны знали, что у него есть подруга, а особо продвинутые, даже были в курсе что она студентка физкультурного института. Но большинство девушек были просто уверено в том, что Виктору уже пора задуматься о выборе подруги жизни. Ведь такой багаж, как награды сияющие перспективы и личная Волга, нельзя пускать на самотёк.

Вот и зал, где могло поместиться самое большее восемьсот человек, набился так, что действительно яблоку негде было упасть. Ситуацию подогревало и то, что весь вечер собиралось снимать телевидение, и люди просто стояли в проходах, толпились даже в прилегающих коридорах, где было слышно всё что происходило на сцене.

Когда Виктор вышел на сцену, и глаза привыкли к слепящему свету прожекторов, он разглядел сколько людей собралось, только покачал головой. Он-то полагал что будет ну полсотни, максимум сотня. А тут битком набитый зал.

В центре сцены стояли пара кресел, принесённых из кабинета директора, круглый столик между ними, и большая корзина для записок на авансцене. Сбоку на сцене и в центре зала стояли три огромные телекамеры на мощных штативах, и с толстыми кабелями, уходящими в вагончики передвижных телестудий.

Вместе с Виктором вышла Вера Игнатова, села напротив и взяла в руки микрофон, лежавший на столе.

- Добрый день друзья. Приношу всем извинения за небольшую задержку в начале нашего мероприятия, но у нас возникли непредвиденные технические сложности. Мы собрались для того, чтобы послушать Виктора Петровича Николаева. Героя Советского Союза, награждённого орденом Ленина, орденом Красной Звезды, и медалью «За боевые заслуги». Родился Виктор в Москве, и учился в сто сорок четвёртой школе. После окончания поступил в МАИ, где и учится до сих пор. Вот собственно и вся биография. А первый мой вопрос, как вы получили свою первую награду?

- Случайно. – Виктор говорил негромко, но благодаря микрофону на столе, всё было отлично слышно. – Это случилось в пионерлагере. Ну вот тут в зале наверняка полно будущих радиоинженеров, и тех, кто в этом разбирается. Представьте себе, что вы на приёмник со сломанной антенной зацепили морзянку. Это значит, что передатчик где-то совсем рядом. Бежать к телефону совсем не вариант, потому что непонятно кто там сидит рядом с аппаратом. Возможно сообщник шпиона, возможно просто дурак… А в лагере как раз военные готовили зарницу, и я обратился к одному из них. Военные организовали прочёсывание местности и обыск помещений лагеря, а когда агент понял, что пришли по его душу, он выскочил на меня с пистолетом в руке.

- И что? – С напряжённым вниманием спросила женщина.

- И всё. – Виктор развёл руками. – Там и лёг.

- Вы так просто об этом говорите. – Удивилась дама.

- А что тут сложного? – Виктор развёл руками. – Думаю, что хороший боксёр, или самбист на моём месте сделали бы тоже самое.

- А вы чем занимались?

- Достаточно редким в наших краях китайским рукомашеством под названием багуа. Точнее багуачжан. Но это никакого значения не имеет. Лыжник или футболист, тоже очень опасные противники. Тут не в виде спорта дело, а в самом человеке. Насколько он решителен, насколько готов. Ну да, боевые виды спорта облегчат такую задачу, но они сами по себе не сделают человека смелее, увереннее, и сильнее духом.

- А как было дело в самолёте?

- В самолёте… - Виктор помолчал. – Ну там всё совсем другое. Там не боевые искусства определяли, а скорее моё знание конкретной части бомбы. Я был уверен, что смогу заблокировать взрыватель. Потому собственно и влез. Риск был большой, но человек, который ломился в кабину к пилотам, он совсем не в себе был. Я почему-то был уверен, что рано или поздно этот гад свою бомбу взорвёт. И это тоже повлияло на моё решение. Если честно, то я конечно не думал о спасении людей и самолёта. Как-тот не до того было, чтобы размышлениям предаваться. Всё очень быстро случилось.

В зале раздались аплодисменты.

- Ну и последний вопрос по наградам, о вашей Красной Звезде.

- Это тоже в общем случайно. – Виктор вздохнул. – Просто четыре бандита оказались у меня на пути. И тут всё решала скорость. Либо я их, либо они меня. Но они до встречи со мной, оставили такой кровавый след, что государство решило вот так отметить мою роль в их поимке.

- Вы не боитесь их мести?

- Это пусть они бояться. – Виктор покачал головой. – ведь может так случиться что до приезда милиции они могут не дожить.

- А чего вы боитесь?

- Я? – Николаев задумался. – Больше всего я боюсь быть никчёмным человеком. Человеком для себя, а не для людей. Мы рождаемся ради людей, и живём ради них, и единственное что останется после нас – то что мы сделали для людей. Дома… книги… самолёты… ученики…