Право на жизнь (ЛП) - Кетчам Джек

С этими мыслями он уснул.

Глава 15

- Кэт. Пожалуйста. Что это?

Там, на чердаке.

Тележка из нержавеющей стали на колесиках. Губки. Стерильные прокладки, марлевые подушечки. Скальпели и щипцы. Коробка с одноразовыми шприцами. Упаковки стерильных простыней. Капельница. Вопрос был риторическим. Необходимость задавать его пугала.

Она прекрасно знала, что это такое.

Это были не первые ее роды.

- Вы планируете сделать это здесь? В доме? Это невозможно.

- Конечно, планируем. - Она засмеялась. - А ты что думала, мы отвезем тебя в больницу? Ты бы натравила на нас копов за несколько секунд.

- Нет, я бы не стала.

Кэт похлопала ее по плечу.

- Не гони дерьмо, Сара. А теперь возвращайся вниз. Не волнуйся об этом.

- Я бы ничего не сказала. Клянусь!

- Верно. Пойдем, или я скажу Стивену.

Я сходила с ума. Я должно быть сходила с ума. Это не может быть правдой.

- Подожди. Послушай. Эти штуки... Что это?

- Зажимы.

Они были огромными.

- А это?

- Разделитель.

- Боже мой. Зачем?

Она пожала плечами.

- Возможно, нам придется... ну, знаешь, кесарево сечение. Их используют для удержания органов... желудка, чего угодно. А разделитель - для ребер.

- Господи Иисусе, Кэт!

- Мы должны быть готовы, верно? У тебя могут быть осложнения.

- У меня не будет никаких осложнений!

Кэт направилась к лестнице. Сара протянула руку и схватила ее за плечо. Она никогда не осмеливалась делать это раньше. Но она не могла оставить это без внимания.

- Послушай. Послушай меня. Кто велел тебе все это достать? Врач?

- Никакого врача.

- Ты даже не собираешься вызвать мне врача? Организация не может выделить врача!

- Нам не нужен врач. Я медсестра, помнишь? Слушай, у нас тут все есть необходимое для родов. Анестетики, что угодно. Все, что тебе понадобится. Не расстраивайся из-за этого, ради всего святого. Акушерки постоянно принимают роды.

- Акушерки не делают операций, Кэт!

- Ну, мы тоже не будем. Только если нам придется.

Кэт посмотрела мимо нее, на высокие голые деревянные балки потолка.

И в этот момент Сара просто не поверила ей.

Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, а содержимое желудка подкатило к горлу.

Боже мой, - подумала она. - Я была такой дурой. Такой ужасной дурой. Я была слепа.

Я не видела, что на самом деле происходит.

Они даже не думали об обычных родах.

Они планировали это с самого начала. Она была их маленьким экспериментом. Ребенок должен был стать плодом этого эксперимента.

А Сара была таким же расходным материалом, как один из этих выброшенных шприцов. Они не могли держать ее здесь в плену вечно, даже Организация не могла изолировать ее здесь на всю жизнь. Рано или поздно кто-нибудь пришел бы навестить их. Рано или поздно кто-то из посторонних должен был узнать, о том, что здесь происходит и чем они занимаются.

Ее судьба была предрешена.

Они собирались убить ее.

Роды... Родов не будет. Они просто распотрошат меня.

К черту Организацию. Пора было выбираться отсюда.

Она была на седьмом месяце.

Пора было действовать прямо сейчас.

* * *

Надо было запереть эту чертову дверь, - подумала Кэт. - Чертовски глупо было не сделать этого. Это было неаккуратно.

Стивен бы разозлился. Но это была и вина Стивена.

Теперь придется попытаться устранить последствия.

Они с Сарой сидели за столом в столовой за горячим травяным чаем. Бабушкина мята. Она полагала, что чаепитие должно было быть приятным и успокаивающим. Но это было не так. За окном был серый, неподвижный и пасмурный день. Через пару недель дети выйдут на улицу за конфетами. Она подумала, не забредет ли сюда какой-нибудь ребенок в поисках сладостей.

Была суббота. Около четырех. Стивен все еще работал в гараже. Сара слышала вой его циркулярной пилы.

Сара сидела и слушала, пила чай и гладила кошку, свернувшуюся калачиком на ее коленях.

- Смотри, - говорила Кэт. - В старые времена кесарево применяли только тогда, когда мать умирала. Теперь это делают для того, чтобы спасти мать и ребенка. Делается разрез через кожу и стенку живота. В большинстве случаев шрама почти не остается. Затем вскрывается стенка матки. Разрез может быть поперечный вертикальный или низкий вертикальный, обычно поперечный, потому что меньше кровотечение и лучше заживает. Затем изымается ребенок, накладываются швы, и все. То есть это все на всякий случай. Только если возникнут проблемы. Но на самом деле все очень просто. Ты можешь не волноваться, я знаю, что делаю. Я помогала в сотнях таких дел.

В сотнях убийств? - подумала Сара.

И тут она поняла, что слушает очень хорошего и убедительного лжеца. Был только тот единственный промах на чердаке. В остальном Кэт была практически безупречна. Что снова ставило под сомнение все эти россказни об Организации, которые она рассказывала все эти месяцы.

Сара решила, что будет действовать так, словно никогда и не слышала ни о какой мифической Организации.

Еще один груз был снят. Это было поразительно. Вот так просто.

Организация внезапно... исчезла. Ушла в историю... нет, осталась в мифологии.

Она собиралась жить.

Откуда во мне это спокойствие? - подумала она.

Пленница вдруг стала спокойной, как кошка.

Она решила, что дело в осознании того, что она наконец приняла решение. Обрела уверенность. До сих пор она была в ловушке из-за отсутствия уверенности. Не знала, что они сделают или не сделают с ней. Эти люди, если их вообще можно назвать людьми, играли на этой неопределенности, как на арфе. Бить или не бить? Наверху при свете или внизу в темноте? Они выводили ее из равновесия уже несколько месяцев.

Было ли это равновесие? Да, было.

Равновесие - это знание, а знание - это спокойствие.

Устраню их одного за другим, - подумала она. - И нет времени лучше, чем сейчас.

Есть ли это мужество во мне? Да, есть.

Так же, как и эта маленькая девочка внутри меня.

Маленькая девочка Грега и моя.

- Кэт? Как ты думаешь, я могу выпить еще немного чая?

Она пожала плечами.

- Конечно. Ты знаешь, где он.

Она осторожно подняла кошку с колен и поставила ее на пол, думая: "Да, знаю, я знаю, где все лежит, сука", и прошла мимо Кэт на кухню, налила воду из-под крана в кружку, поставила кружку в микроволновку и включила ее, затем открыла дверцу нижнего шкафа и достала двенадцатидюймовую[18] сковороду из нержавеющей стали, которой они почти не пользовались. Сковорода выглядела новой, как в день, когда они ее купили, новой, как каталка из нержавеющей стали наверху. Сара взяла ее обоими руками и подошла к Кэт, которая согнулась над своей кружкой, поднеся ту к губам, потягивая мятный чай, и изо всех сил опустила сковороду на ее макушку. Сковорода зазвенела, как колокольчик. Звук был настоящим, чистым и смелым, лицо Кэт впечаталось в керамическую кружку, кружка опрокинулась на столе, разбилась от удара о поверхность стола и зубы, и залила поверхность жидкостью цвета осенних листьев.

Кэт не издала ни звука, когда Сара подняла сковороду и снова ударила ее, сковорода снова музыкально ударилась о ее голову, на которой внезапно появились блестящие капли красного цвета, образующие неровный полукруг на лбу у линии роста волос.

Она осмотрела основание сковороды. На днище была кровь и несколько каштановых волос. Несмотря на учащенное сердцебиение, Сара чувствовала себя уверенной и сильной.

- Ты уже умерла? Или мне ударить тебя еще раз?

Она едва не рассмеялась.

Нет. До сих пор она все делала правильно, и Кэт не издала ни звука. Только сковорода пропела, и это пение было восхитительным - звон колокола ее свободы. Сара все еще слышала вой пилы Стивена в гараже, но она могла затихнуть в любой момент.