Три шага на Данкартен - Владимир Васильев

– А вам не пришло в голову, что этот человек не просто коротал дождливый день, а кого-нибудь поджидал, а? Вдруг его хватятся в ближайшее же время? – спросил Юрий с некоторой ехидцей в голосе.

Близнецы переглянулись и дружно пожали плечами. В их взглядах читалось нечто вроде: «Ну, хватятся, ну и что? Ни в жизнь местным не отыскать пеломенского схрона. Хоть до скончания времен ищи».

Юрий хотел уже вздохнуть и махнуть на близнецов рукой – опасность для миссии от взятия «языка» хоть и существовала, но была исчезающе малой. Настолько ничтожной, что особо не стоило и задумываться о такой мелочи. Но Юрий Шевела не зря слыл одним из наиболее опытных разведчиков управления. Он старался учесть любую мелочь.

И правильно – все, что теоретически может произойти, рано или поздно происходит. Причем, именно тогда, когда ничего плохого не ждешь.

На пульте внезапно проснулся сторож: подал тревожный сигнал; одновременно раскрылись четыре следящих экрана.

К схрону приближались гости.

Все встрепенулись. Вот она, нештатная ситуация…

– Направление? – жестко справился Юрий, не отрывая взгляда от экранов.

– Совпадает, – хором пробормотали близнецы. Выглядели они сконфуженными.

Гости приближались к схрону с той самой стороны, где был добыт подвернувшийся язык. В подобные совпадения верят только дилетанты.

– По местам, – недовольно буркнул Юрий и направился к пульту. Не любил Юрий незапланированных приключений. Не любил, но всегда, в каждой миссии с ними сталкивался.

Увы.

Команда тотчас расползлась: Валентин к боевому пульту, Рома и Сема – соответственно к аварийному и резервному. Посреди «пыточной» остался только сонный абориген, которого происходящее если и касалось, то лишь косвенно. Будь Борга свободен, пришлось бы за ним присмотреть. Но он был надежно обездвижен и вдобавок усыплен.

Юрий гонял изображение по экранам – за мутной пеленой дождя в вечернем лесу угадывались смутные полуразмытые силуэты гостей. Их насчитывалось десять, если верить инфракрасным датчикам. Причем, совершенно не имелось оснований датчикам не верить. Из десятка засеченных гостей визуально Юрий наблюдал четверых, остальные пока умело прятались от взгляда. Вот один из этих четверых осторожно раздвинул ветви и его лицо стало ненадолго ясно видимым.

Юрий дал максимальное увеличение.

Нахлобученный по самые брови шлем украшен двуглавым львом на фоне листьев дуба. Рыжие усы, глубоко посаженные глаза, до синевы выбритый подбородок…

Это был офицер-десятник, предводитель отряда, который застал Юрия в таверне «Белый кентавр».

– Так-так-так… – негромко пробормотал Юрий. – Интересные веники! Это что же, они за мной тащились от самой таверны? Или – чего уж там? – у них действительно встреча с нашим незадачливым пленником?

– Что-что, шеф? – переспросил Валентин.

Естественно, сержант ничего не понял, ведь о своей вылазке Юрий еще не успел рассказать.

– Я прогулялся до селения на севере, там заскочил в местную таверну при тракте. В общем, я встретил этих людей в таверне. Только я почти сразу ушел, а они остались. И теперь думаю – а не привел ли я их ненароком на хвосте?

– О как… – отозвался Валентин. – А с чего бы им падать тебе на хвост, а шеф?

– Почем мне знать? – Юрий невольно пожал плечами, хотя сержант его не видел. – Лучше давай подумаем как с ними быть. Разогнать? Или еще одного языка возьмем? Лучше вот этого, в шлеме, это их предводитель.

– А с остальными что? – резонно заметил Валентин. – Если возьмем офицера, не факт еще, что остальные уйдут. Вдруг у них служебная порука, как у беарнцев?

– Вот и я о том же… – поддакнул Юрий и обратился к одному из стажеров: – Рома! А прогляди-ка данные сканирования. Как есть, наспех. Может поймешь что из себя представляет наш пленник? Хотя бы в первом приближении.

Целиком примерить на себя снятую с другого человека мнемоматрицу – дело нескольких часов. Но кое-что можно понять практически сразу.

– Есть, шеф! – бодро отозвался Рома. Кажется, близнецы уже осознали, что, возможно, заварили куда более крутую кашу, чем казалось несколько часов назад.

Рома перебросил аварийный пульт на попечение брата и вернулся в «пыточную». Некоторое время у него ушло на то, чтобы освободить пленника от шлема и еще пару минут на подготовку матрицы к трансляции. Рома даже не стал освобождать себе кресло, просто напялил шлем на голову, навалился локтями на край пульта, насколько позволяли короткие, похожие на гофрированные кишки провода, и врубил трансляцию.

Через шесть с небольшим минут Роман Матвеев, стажер разведывательной миссии в составе группы лейтенанта Юрия Шевелы, содрал с головы мнемошлем, швырнул его на пол (шлем пола не достиг, повис на проводах), поспешно прошел к шлюзу и покинул пределы схрона. Ничего не подозревавшие разведчики-пеломенцы не успели его остановить или задержать.

Роман направился на северо-восток, в сторону Раймы. Если совсем точно – по касательной к северным окраинам.

Солдаты, что околачивались неподалеку от схрона, почти сразу после этого дружно отступили и двинулись следом за Романом.

– Твою мать! – выругался Юрий, совершенно сбитый с толку. – Рома вышел! Что такое? Сема, в «пыточную», глянь что там?

Стажер уже и сам покинул боевые пульты и кинулся к креслу с пленником. Юрий торопливо перевел наблюдение из ручного режима в автоматический, дал необходимые указания сторожу и поспешил в «пыточную».

Едва Юрий миновал внутренний шлюз, следом ворвался взъерошенный Валентин Беркович. А в следующий момент лейтенант и сержант встретились с недоумевающим взглядом стажера.

– Ше-еф, – сообщил Сема, растягивая от удивления гласные, – за-апись стерта-а…

Юрий и Валентин переглянулись, в надежде хоть что-нибудь понять.

Тщетно.

– Дьявол! Валик, давай-ка, оживляй языка! Что-то мне подсказывает: он многое может нам рассказать! Беркович послушно сунулся к креслу, склонился и вдруг медленно выпрямился.

Голос его был глухим и безнадежным:

– Шеф! Язык нам много не расскажет. Вообще ничего не расскажет. Он мертв.

В «пыточной» повисла натянутая, как снасть во время шторма, тишина. Только неусыпный сторож время от времени издавал размеренное «биип-биип!», возвещая о стабильной обстановке вокруг схрона.

Юрию показалось, что сторож издевается.

– Ну, докладывай, – велел шеф и Юрий инстинктивно втянул голову в плечи. Докладывать о невозможном – велика радость!

Канал связи провесили со всеми мыслимыми и немыслимыми осторожностями. Долго слушали эфир и рассылали ложные передачи. Настоящую спрятали в потоке ложных; сколько раз сигнал кодировался и декодировался, пока достигал пеломенского крейсера и бортовой станции дальней связи, Юрий даже не знал.

Сколько не оттягивай неприятный момент, начинать все равно когда-нибудь придется. Словно головой вниз со скалы в океан, Юрий нырнул в скользкое состояние «доклад недовольному начальству».

– Группа высадилась в штатном режиме, без задержек и происшествий. Схрон также развернут без неожиданностей. В первые сутки я дал следующие задания: стажерам – попытаться взять языка, отдал им западный сектор. Сержанта Берковича направил в ближайший перспективный город, в Хаспер. Сам совершил вылазку в северный сектор. Стажеры языка взяли практически сразу, в первый час по выходу из схрона, поэтому их вылазка получилась короче, чем планировали. Мы с сержантом выработали полные оперативные миссии, я даже лишних часа полтора прихватил. Данные, добытые Берковичем, сами по себе интересны, но к случившемуся прямого касательства не имеют, поэтому подробный отчет я отошлю позже.

Теперь о моей вылазке. В двадцати восьми километрах севернее схрона я вышел к дороге, а спустя некоторое время – к придорожному селению. Первым делом проверил, как водится, местную харчевню. Попутное замечание: селение показалось мне слишком малым, чтобы иметь такое внушительное заведение – с комнатами для ночлега и постоялым двором. Настоящая таверна, а не харчевня. Но через селение проходит тракт, ведущий в столицу Данкартена Райму, а значит тут масса путников, многие из которых денежны и знатны. Так что с таверной, видимо, все в порядке. В селении говорят и пишут на всеобщем, местный акцент в речи носит слабовыраженный характер; в надписях (по крайней мере, в тех, что я видел) вообще не заметно отклонений от стандартного всеобщего. Серебряные деньги берут охотно. Я расплатился полукаледоном Новой Зенго. Хозяин таверны Сойон Харпик (таверна, кстати, зовется вполне в средневековом духе – «Белый кентавр») сначала решил, что мне нечем расплатиться, поэтому предложил отработать обед. Я отработал – наколол дров.

– Постой, – прервал шеф. – А причем тут тогда полукаледон, если отработал?

– Халявное пиво показалось мне невкусным, – невозмутимо пояснил Юрий. – Я предпочел дорогое, но качественное.