Последний госпитальер - Илья Стальнов

– Это не значит, что их нет. Может, аризонцы что-то узнали и с ума съехали.

– Может быть.

– Что дальше делать? – спросил госпитальер. – Видимо, надо пробираться в миссию в столице.

– Как же… Миссия блокирована. Госпиталь твой сгорел. Мой лагерь снялся. Мы – два беспризорника.

– И что?

– А то, что путь наш – в Лабиринт. В пещеры. Аризонцы стремятся туда. Там что-то есть. И это что-то отдавать им нельзя ни в коем случае.

– Сергей, что происходит? У тебя какая роль во всем этом?

– Должен был понять.

– Ясно. Шпионские истории, серия две тысячи пятая. Так?

– Так. Пошли. Может, твой булыжник поможет нам в пещерах…

Они сидели напротив друг друга и яростно буравили один другого глазами. Молчание затягивалось. Его нарушил Динозавр:

– Твоим охотникам за головами только земляных червей искать.

– Твои люди, да и ты сам, инопланетник, не способны изловить даже детеныша крокодила в мутной воде! – отреагировал Черный шаман, ерзая на своем троне.

Динозавр слышал, что на Ботсване подобное выражение является серьезным оскорблением.

– Капрал Винт позволил размозжить себе башку… – на Динозавра вдруг навалилась усталость. – А твои хваленые головорезы позволили перестрелять себя как куропаток. И это великие воины Черного шамана?

Черный шаман сипло задышал и сильнее заерзал на троне. Потом он произнес хрипло и зло:

– Инопланетник, ты опять обманул меня.

– Да? Моя техника нашла следы беглеца. Где было твое видение? Мои глаза и уши обнаружили его. И что теперь?

– Техники мало, инопланетник. Нужно везение. А ты не только не поделился с нами своим везеньем, но и забрал наше.

Динозавр нахмурился «Забрал везение»! Надо же! Вот чертовы дикари. С ними невозможно иметь никаких дел.

– Вот что, Черный шаман. На Ботсване ты что-то весишь. Но мне ты не слишком нужен. Я могу обойтись без тебя и найти камень. И я сделаю это. А потом выкурю тебя из пещеры и брошу на съедение собакам. Если же что-то не выйдет и ты сможешь достать меня, за мной придут другие. И бросят тебя собакам. Так что ты должен стремиться быть полезным мне. А не проявлять свой несносный характер. Понятно?

– Зачем тебе камень Хаабад, инопланетник?

– По преданиям камень – ключ к тайнам Лабиринта. С ним я пройду Лабиринт до конца. Ты – не пройдешь. И ты это знаешь, потому что на тебе проклятие. Никакая кровь тебе не поможет. А я пройду.

– Ладно, – неожиданно примирительно произнес Черный шаман, – Я возьму свои слова обратно. Ты не обманул меня. И ты дал мне везенье. Но мы не смогли им воспользоваться. Мы найдем камень. Ты как и сейчас будешь помогать мне. А я тебе.

«А потом я пошлю тебе в сердце магическую стрелу, и ты умрешь в корчах», – усмехнулся про себя Черный шаман.

– Будет так.

– Я стану полным хозяином Ботсваны. Я создам Большое Царство. Черный шаман – хозяин на Ботсване. Потом Черный шаман хозяин на других планетах, где живет сейчас чернокожий. Мне не нужны белые слуги, они мертвы для магии. Мне нужны черные слуги – я буду пить их силу, как хочу. Твои хозяева будут помогать мне. Я буду помогать им. И нет гор, которые не рухнут под нами…

«Своротим горы, ноне с тобой, – подумал Динозавр. – Ты сдохнешь, как лабораторная крыса в руках психотронщиков в исследовательском центре. Они тебя вывернут наизнанку…»

– Как быть? Как опять поймать везение? – спросил Черный шаман.

– Интересно, где они могут быть? – спросил Динозавр. – Мы сбились. Где твое Виденье?

– А где твои железные «уши»? Они пойдут в Лабиринт.

– Почему?

– Камень у них… А камень – ключ к Лабиринту.

– Значит, в Лабиринт?

– Да. Мои и твои люди пойдут туда, – решил Динозавр. – Мы должны найти их.

– К нам вернется везение. Крови мне!

Восход дневного светила застал друзей-московитян у входа в одну из многочисленных пещер, находившихся в прибрежных скалах. Как удалось узнать Филатову раньше от профессора Кондратьева, все пещеры здесь были довольно глубокими и, что удивительно, почти все они, так или иначе, выводили исследователей в необычный подземный Лабиринт.

– Что ты слышал про Лабиринт? – спросил Филатов, готовя тонкую прочную бечеву, которая могла бы помочь им отыскать дорогу назад, став своеобразной нитью Ариадны.

– Наследство приоров.

– Именно. Аномальная зона. Электронная аппаратура тут барахлит, поэтому при его исследовании пользуемся старым способом, – Филатов кивнул на рулетку с бечевой. – Все готово. Я иду первым, ты за мной, – распорядился он, включив осветительный карандаш.

Филатов протиснулся в узкую для его тела горловину пещеры. Госпитальер последовал за ним.

Уже через несколько метров друзья могли передвигаться более свободно, даже не пригибаясь. Примерно, через час Филатов с Сомовым оказались в огромном каменном зале. Дотронувшись до стены рукой, Сомов тут же ее отдернул, выругавшись:

– Черт побери! Эта стена холодна, как морозильная камера, а в самом зале воздух почему-то достаточно теплый… Что-то здесь не так!

– Самое интересное, что стены всех подобных залов и галерей, смежных с Лабиринтом, также охлаждены, – пояснил Филатов.

– Надеюсь, ты знаешь, куда ведешь, – все еще недоверчиво проговорил Сомов,

– Знаю. У меня предок Сусанин был.

Галереи Лабиринта открылись перед исследователями неожиданно. Они увидели с верхней точки несколько коридоров, ведущих в разные стороны.

– Интересно, зачем приоры отгрохали его? – спросил Сомов.

– Все, что связано на этой планете с приорами, – сплошные загадки. Может, это транспортная система. Жилище. Хранилища. Все что угодно. И я не удивлюсь, если тоннели им были нужны для таких целей, о которых мы и вообразить не можем. Другая система мышления, иная система координат… И все-таки, чего аризонцам здесь надо?

– И чего им надо?

– Может, клад. Люди всю историю мечтали выкопать где-нибудь богатство, которое решит все их проблемы. Сегодня золото никому не нужно. Сегодня нужны технологии.

– Значит, где-то в Лабиринте клад с технологиями приоров?

– Возможно и так. К сожалению, аризонцы знают об этом куда больше. Мы только идем по их следам.

– И ради этого столько жертв? Госпиталь… Мои ребята… Больные…

– А тебя в школе не учили, что клады всегда обагрены невинной кровью. Читай Гоголя.

– Читал.

Под сводами тоннелей они оказались через полчаса, а еще через час им начали попадаться кости и черепа каких-то странных животных.

– Наши предшественники, – усмехнулся Сомов.

– Здесь полно и человеческих черепов. Туземцы посылают обреченных на смерть сюда. Лабиринту приносятся жертвы. Сюда отправляют животных и людей. И мало кто возвращается.

– Что?!

– Не беспокойся. Кондратьев и наши ребята, а так, же аризонцы освоили часть Лабиринта и живы. Впрочем, неприятности не исключены. Говорят о существовании хищной фауны Лабиринта. Но никто конкретно о ней не знает.

– Но аборигены погибают.

– Потому что им нет пути назад. Да и заблудиться здесь – раз плюнуть.

– А фауна… Это что – досужие домыслы?

– По-моему, это факт. Но профессор Аэртов так ничего и не нашел. Почему нам должно повезти больше?

– Ладно. Слушай, что мы все-таки здесь делаем? Как ты собираешься искать этот клад?

– Надеюсь, что отгадка у тебя в руке. Тебе задача на формальную логику. Аризонцы ищут ключ к Лабиринту. Аризонцы идут на все преступления, чтобы достать какой-то там камень, а иной причины погони за тобой я не вижу – сам ты для них никакой ценности не представляешь. Вывод?

– Камень и есть ключ к Лабиринту.

– Вот именно.

– Но как им пользоваться?

– Может, суть в том, что выцарапано на поверхности?

– Вряд ли…, Знаешь, мне кажется, я знаю ответ на этот вопрос.

– Выкладывай.

– Мне кажется, камень пульсирует. От него исходят волны холода и тепла. Я тебе уже говорил.

– Дай, – Филатов взял камень, потом вернул его. – Ничего не чувствую.

– Когда я смотрю на него, возникает видение. Я начинаю примерно ориентироваться здесь. Ты прав – камень и Лабиринт – связаны.

– Неплохо. Почему я ничего не чувствую?

– Может, потому, что его передал Главный жрец не тебе, а мне. Или дало знать о себе позабытое экстрачувствие.

– Может быть. И что он тебе советует?

– Он ведет меня куда-то.

– К кладу?

– Не знаю. Но к какой-то цели.

– Ладно! Веди. Может, и у тебя в роду Сусанины были. Туннели, пробитые неизвестно кем и неизвестно зачем в незапамятные времена, действительно напоминали лабиринт. Сомов уверенно шел вперед. За час он ни разу не наткнулся на тупиковый коридор, а ведь таких тупиков тут было более чем достаточно.

– Это еще что за чертовщина? – прошептал Филатов. Стены коридора озаряло слабое голубое свечение.

– Возможно, биологическая флуоресценция. Светящиеся микроорганизмы, – сказал Сомов, кинув взгляд на диагност-карандаш, который в числе прочего мог определить наличие радиоактивности. Радиации здесь не было.