Малыш Джимми - Дональд Уэстлейк

— Резиденция Майерса.

— Пригласите Джорджа Майерса.

— Извините, как вас представить?

— Скажите ему, звонят люди, у которых его ребенок.

— Один момент, пожалуйста.

Прошло всего пятнадцать или двадцать секунд, прежде чем раздался голос Майерса:

— Как Бобби? С нив все в порядке?

— С ним все хорошо, — ответила Рут. — Ты достал деньги?

— Да. Могу я поговорить с ним?

— Его здесь нет. Если будешь слушаться нас, то уже сегодня вечером заберешь его обратно.

— Я сделаю все, что вы скажете, не волнуйтесь.

— А я не из тех, кто волнуются, — парировала Рут. — Привези мне эти деньги. Воспользуйся Линкольном. Можешь взять водителя, другие пассажиры исключены.

— Хорошо, я понял.

— Направляйся к Нортерн-парквей, — информировала Рут, — поедешь на восток. Придерживайтесь скорости пятьдесят миль в час. Там мы и встретимся.

— Да, хорошо.

— Сделай это прямо сейчас, — приказала Рут и повесила трубку.

Покинув будку, она села в Пинто и уехала со станции Шелл. Теперь ей необходимо было найти другую телефонную будку.

На севере, в квартале от поместья Майерс, в Додже сидели Паркер и Краусс. Хенли и Энджи остались в доме, чтобы заботиться о ребенке.

— А вот и он, — произнес Краусс.

Появился Линкольн: шофер за рулем и нервничающий Майерс на заднем сиденье. Когда машина немного отъехала, Краусс завел двигатель Доджа и они двинулись следом.

Через пять блоков Паркер произнес:

— Он едет в правильном направлении. Рядом с ним нет посторонних.

— Верно. Вон там в аптеке должен быть телефон.

Линкольн продолжил свой путь к Нортерн-парквей. Краусс остался в машине. Паркер вошел в аптеку и связался с Рут. Она уже была на месте и подняла трубку сразу же после первого звонка.

— Да?

— Он в пути, — произнес Паркер. — Он достигнет съезда на автомагистраль через две минуты.

Рут посмотрела на часы.

— Хорошо, — ответила женщина.

Паркер вернулся в Додж и Краусс направился за Линкольном, который давно уже скрылся из виду. Когда они въехали на Парквей, Краусс увеличил скорость до шестидесяти пяти миль и вскоре они настигли Линкольн. Машина послушно двигалась на пятидесяти в правой полосе. На заднем сиденье Майерс по-прежнему нервничал.

Рут набрала оператора и сообщила:

— Соедините меня с телефонным аппаратом в автомобиле.

— У вас есть номер?

— Да.

Краусс первым достиг съезда с дороги, сделал петлю, съехал под дорогу и остановился рядом с эстакадой. Это место они выбрали не случайно, по близости не было ни одного здания или населенного пункта. Во всех направления виднелось лишь ровное высушенное картофельное поле с рядом деревьев вдалеке. На юге небольшая дорога вела в город, а на севере были видны лишь деревья и черная земля.

Лимузин двигался по трассе, как медлительный черный кит среди шустрых дельфинов. Джордж Майерс наклонился вперед, чтобы лучше видеть дорогу впереди. Интересно, когда и как они свяжутся с ним. Чемодан полный денег лежал на сиденье рядом с ним. Альберт Джадсон, шофер, не сводил глаз с дороги и стрелки спидометра.

Зазвонил телефон.

Пару секунд Майерс не мог понять, откуда доносится этот звук. Он полностью сосредоточился на происходящем вне автомобиля, на дороге, где должны были появиться похитители. И теперь, испуганный, быстро оглядывался по сторонам, но скоро все понял. Вот почему они настаивали на Линкольне. В нем есть телефон.

Черный пластик телефона вызывал в нем ужас. Он взял трубку и неуверенно поднес к лицу.

— Алло?

— Майерс? — тот же женский голос, холодный и безличный, с нотками жестокости.

— Да. Я вас знаю.

— Скажи своему шоферу, чтобы смотрел на помильную разметку и остановился на восемьдесят семь. Возле небольшого зеленого знака. Там ты найдешь бутылку из-под молока, в ней лежит записка с дальнейшими инструкциями.

— Хорошо, я сделаю, но когда…

Она отключилась. Майерс на секунду застыл с трубкой в руке, обеспокоенный и разочарованный, он снова наклонился вперед и позвал:

— Альберт.

Шофер слегка повернул голову, подставляя ухо.

— Сэр?

Майерс повесил трубку и произнес:

— Мы должны остановиться на помильной разметке восемьдесят семь.

— Да, сэр, — и секунду спустя. — А вот и номер 86.

Майерс посмотрел на небольшой знак зеленого цвета, а затем на дорогу.

Миля тянулась бесконечно долго. Вскоре водитель направил Линкольн на посыпанную галькой дорогу и мягко притормозил возле знака с цифрами 87.

— Алберт, жди здесь, — сказал Майерс и вышел.

Бутылка из-под молока, как и другой мусор, валялась на обочине, рядом со знаком. Подняв ее, мужчина вытащил клочок бумаги, выбросил пластик и прочитал содержимое:

Остановись возле следующей эстакады. Сбрось чемодан на землю. Езжай дальше.

Майерс вернулся в машину.

— Остановимся возле следующей эстакады.

— Да, сэр.

Машина влилась в трафик, но на этот раз водитель ехал еще медленнее, боясь пропустить остановку.

Меньше чем через милю, прямо возле съезда шофер снова остановил автомобиль. Майерс вышел, на этот раз с чемоданом в руке, огляделся, прислушался к звукам спешащих машин. Интересно, выполнит ли полиция свои обещания. Они заверили, что не будут вмешиваться в передачу денег или пытаться расставить какие-либо ловушки. «Дождемся, когда Бобби окажется в безопасности», — сказал один из них, — «и тогда возьмем преступников». Майерс согласился с планом действий полиции. Возможно, они обманули его? Может в мчащихся по трассе авто выжидают полицейские в штатском?

Он мог лишь надеяться: надеяться на похитителей и надеяться на полицию. Повернувшись, мужчина направился к бетонному ограждению эстакады, посмотрел вниз, но никого не увидел. Земля виднелась с левой стороны. Он подошел, перекинул чемодан через перила и отпустил его. Тот ударился о землю поросшую сорняками. Майерс повернулся и тяжелой походкой направился к Линкольну.

Внизу Паркер вышел из Доджа. Пыль, которую поднял чемодан, немного улеглась. Ни одна машина не спускалась по съезду, ничего нигде не двигалось. Паркер быстро подошел, подхватил чемодан и отнес в машину. Краусс втопил передачу, как только Паркер сел в кресло рядом с ним.

22

РОВНО в пять минут пятого мама Марча из телефонной будки в Нетконге сделала звонок.

— Алло?

— Мне нужен Герберт Харрингтон.

— Слушаю.

— Что?

— Герберт Харрингтон слушает Вас, — ответил голос в ее ухо. — А вы часом не похитители?

— Подожди секунду, — сказала мама и перевернула второй рукой страницу книги.

— Ах, многоуважаемая, — продолжил голос. — Наверное, я ошибся? Я жду звонка от преступников и…

— Нда да, — прервала женщина, — это я, только подожди секунду. Стой!

— Извините?

— Ты достал деньги?

— Да, — ответил Харрингтон. — Да, они у меня. И я хочу, чтобы вы знали, не так-то легко, оказалось, собрать такую сумму наличными за короткий период времени. И если бы не мои связи в Чейз Манхэттен Бэнк, думаю, ничего не вышло бы.

— Но ты все же сумел.

— Да. Они в небольшом чемоданчике. У меня вопрос.

Мама нахмурилась, на лице появились глубокие морщины. Почему все не может пройти так, как в книге, легко и без осложнений.

— Какой вопрос?

— Этот чемодан, — начал Харрингтон, — обошелся мне в сорок два доллара восемьдесят четыре цента с налогом. Входит ли его стоимость в сто пятьдесят тысяч или включается в мои издержки.

— Чего?

— Только не подумайте, что я усложняю дело. Просто никогда прежде я не вел подобные переговоры и не знаю, что считается нормальным, а что нет.

Покачав головой, мама ответила:

— Вы рассчитываетесь за чемодан. Мы не платим за него, это ваша проблема. — И она задумалась над тем, что нет ничего «дешевле», чем богатый человек.

— Хорошо, отлично, — произнес Харрингтон. — Просто хотел уточнить.

— Ладно. Можем быстрее покончить с этим?

— Конечно.

— Привези мне эти деньги, — читала мама. — Воспользуйся Линкольном. Ты можешь…

— Не понял?

Мама раздраженно вздохнула:

— Ну что на этот раз?

— Вы сказали Линкольн? Но у меня не…

— Кадиллак! — она забыла сделать карандашом пометку на полях. — Я имела в виду Кадиллак.

— Только этот автомобиль у меня и есть.

Мама стиснула зубы:

— Значит, на нем ты и поедешь, — приказала женщина и снова задумалась: «Если бы он попался в мои руки, я бы его придушила».

— Очень хорошо. Где мы встретимся?

— Не торопи меня. Итак, ты поедешь на Кадиллаке. Можешь захватить и шофера, но…

— Так я и думал сделать, — прервал Харрингтон. — Я не умею водить машину.

Мама Марча потеряла дар речи. Женщина никогда в своей жизни не встречала человека, который не умел ездить. Сколько она себя помнила, всегда была таксистом. Ее мальчик Стэн всегда или сидел рядом, или был за рулем, или лежал под машиной и чинил ее. Но не знать, как управлять автомобилем? Это как не уметь ходить.