Снежный шар - Пак Соён
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно кожу обжигает горячим воздухом. Вокруг все залито ярким светом. Я в туалете, расположенном рядом с чайной комнатой, в которой побывала до начала бала.
– Я жива!
Бросившись к двери, я быстро закрываю ее на защелку и тут же валюсь как подкошенная. Распластавшись на теплом полу – в доме семьи Ли Бон даже полы с подогревом, – я начинаю стонать, прямо как когда мама разминала мне ноги:
– О-о-о! О-о-о! У-у-у! Тепло! Тепло!
Неожиданно раздается щелчок: кто-то пытается открыть дверь. Дверь не поддается, и человек снаружи нетерпеливо дергает за ручку. Должно быть, это кто-то из членов семейства: в их манере везде входить без стука.
– Тут занято! – Я торопливо поднимаюсь на ноги и смотрю на себя в зеркало. Прическа и макияж на удивление остались нетронутыми, только губы немного потрескались от мороза, да еще на лбу выступил холодный пот.
Снаружи раздается настойчивый стук. Ха, вот ведь кому-то приспичило!
– Да-да, уже выхожу! – Взяв с полки аккуратно сложенное полотенце, я наспех промакиваю им лоб и, улыбаясь как можно беззаботней, наконец открываю дверь.
За дверью стоит Ли Бонхве и ошарашенно смотрит на меня.
– Прошу прощения, мне срочно нужно было в туалет, а там столько народу…
– Ты что тут делаешь? – Неожиданно перейдя на «ты», он смотрит на меня враждебно. – Ты что там делала одна? – продолжает он, заглядывая мне за плечо.
У нас дома бывает, что бабушка подолгу засиживается в туалете, и тогда мама ведет себя точно так же. Она потом еще идет проверить, не испачкала ли там бабуля стены.
– Ну, я там была по большой нужде, зачем же еще? – Я, которая всего мгновение назад со стоном каталась по полу, сейчас стою и дерзко улыбаюсь. – А вы-то сами что здесь делаете? Мужской туалет вон там…
Повернув голову в ту сторону, где, по моим расчетам, должен быть мужской туалет, я вдруг понимаю, что нахожусь вовсе не в чайной комнате, где госпожа президент вручила мне брошь, а в чьей-то спальне. Вдалеке стоит огромная кровать, на которой можно поместиться вчетвером, а рядом с ней кожаное кресло.
– «Вы»?!
– Что-что?
– Ты что, меня сейчас на «вы» назвала?
А, точно, чуть не забыла.
– Разве, Ваше Величество?
Стараясь казаться беззаботной, я смеюсь излишне громко, и поднятая в крутом изгибе бровь Ли Бонхве поднимается еще выше. Мой смех сам собой обрывается, и, опустив голову, я едва заметно киваю.
– Пожалуй, мне пора! Ваш туалет свободен, желаю хорошего отдыха, Ваше Величество!
Повернувшись, я решительно направляюсь к двери, но черный ботинок Ли Бонхве вдруг преграждает мне дорогу.
– Ты вламываешься в мою спальню, а теперь думаешь, что можно просто улизнуть, пожелав мне хорошо отдохнуть в туалете? – Он хмуро смотрит на меня сверху вниз. – Кстати, почему ты хромаешь?
– Что? – Я даже не знаю, с чего начать рассказ о потерянной туфле, и говорю первое, что приходит в голову: – Мне что-то нехорошо.
И тут я не вру. Я впервые в жизни чувствую себя такой больной, что даже боюсь потерять сознание. Мое холодное дыхание вдруг становится очень горячим, и каждый вздох обжигает ноздри, словно огнем. Мысли путаются, и при всем желании я неспособна почувствовать ни малейшего сожаления по поводу вторжения в чужую спальню. Все, что мне сейчас нужно, – это отдых, хотя бы совсем недолгий.
Как во сне, я устремляюсь к мягкой кровати, к которой меня тянет, словно магнитом. Только посмотрите на это белоснежное одеяло, оно будто покрыто взбитыми сливками и так и манит меня поскорее улечься.
Ли Бонхве с негодованием хватает меня за руку и вдруг ужасается:
– Ты почему такая горячая?
– Я же сказала…
Я опускаюсь на белое воздушное одеяло, и вторая туфля падает на пол.
Любовь и доверие
Тук-тук.
Я открываю глаза, проснувшись от стука в дверь. На этот раз звук уже не такой яростный. Между тем я сейчас неспособна пошевелить и пальцем.
Тук-тук.
Я хочу ответить, но из груди вырывается лишь сдавленный стон.
– Я вхожу. – Надо мной склоняется встревоженное лицо какой-то женщины. На ней черный, идеально сидящий костюм, а темные короткие волосы гладко зачесаны назад. – Хэри, вы меня узнаете?
Кто же это такая… Я точно ее где-то видела.
– Меня зовут Ю Чонвон, я телохранитель Его Величества Ли Бонхве. Вы помните меня?
Она машет рукой у меня перед носом, видимо думая, что я не узнаю ее из-за того, что еще недостаточно пришла в себя.
Наконец я вспоминаю, кто она такая. Личная охранница наследника дома Ли, она повсюду тенью следует за ним и часто появляется в кадре рядом с Ли Бонхве, сверля окружающих взглядом, словно коршун.
– Вы сможете встать? Бал уже закончился, если вас долго не будет на месте, это может вызвать подозрения и ненужные разговоры.
Поддерживая меня сзади, она помогает мне сесть.
– Сколько я проспала?
Силы так и не вернулись, но по меньшей мере мне больше не кажется, что я прямо сейчас умру.
– Вы спали около часа. У вас сильный жар.
Госпожа Ю подкладывает мне под спину мягкую подушку и помогает на нее облокотиться, затем поднимает с пола и аккуратно ставит на одеяло рядом со мной маленький столик.
– Его Величество велел позаботиться о вас. Он сказал, вас сильно лихорадит.
На столике появляются бутылка с водой и маленький стеклянный пузырек размером с большой палец. Похоже, госпожа Ю в курсе всех дел Ли Бонхве.
– Должно быть, вы перенервничали, ведь сегодня для вас особенный день. – Добродушно улыбаясь, она открывает бутылку с водой. Она права, я в жизни так не нервничала, как сегодня. – Его Величество сам принимает это лекарство, так что глотайте смело.
Я кладу в рот три таблетки разного размера и цвета и запиваю водой. Госпожа Ю, посмотрев на часы, протягивает мне руку.
– У нас есть минут десять, чтобы выйти к гостям.
С ее помощью я с трудом поднимаюсь с кровати, но чувствую себя уже гораздо лучше.
– Позвольте, я помогу привести в порядок ваше платье.
Пока госпожа Ю со всех сторон оправляет и взбивает подол моей юбки, я улучаю момент, когда она не видит, чтобы поправить парик. К счастью, он по-прежнему крепко сидит на своем месте.
– Скажите, Его Величество не сильно на меня рассердились?
Если честно, я и подумать не могла, что в такой ситуации Ли Бонхве способен отправить ко мне свою приближенную, не говоря уже о лекарстве. Помня его разъяренный взгляд, я бы нисколько не удивилась, если бы он велел просто положить меня на носилки и вышвырнуть на улицу. Госпожа Ю, расправляя мое платье сзади, тихонько посмеивается, будто вспомнив о чем-то
