Смежный сектор - Андрей Ливадный

Лозин с трудом разлепил отяжелевшие веки.

— Ксенобиане? — спросил он, усилием воли заставив себя встать.

— Два отряда. Прочесывают местность, двигаясь в нашем направлении. — Доминик давал короткие разъяснения, устанавливая треножный станок автоматической пушки.

— Будем принимать бой? — спросил Антон, помогая Курту поднять турель с массивным поворотным механизмом.

— Нет. — Ван Хеллен посмотрел на хронометр, задумался, а затем добавил: — До включения систем перераспределения ресурсов осталось меньше суток. Отсюда до компьютерного центра два часа хода. Ксенобиане понесли тяжелые потери. Когда заработает это орудие, им волей или неволей придется перебросить сюда часть сил, охраняющих центр.

— А мы?

— Мы нанесем встречный удар. Они не ждут атаки — до включения главного компьютера остается еще уйма времени. Обычно штурмовые группы стараются рассчитать момент атаки так, чтобы, прорвавшись в зал управления, иметь в своем распоряжении уже активированную систему. Чужие усвоили эту тактику наших мобильных групп и воспринимают ее как правило, которое мы нарушим.

— Прорвемся в центр и будем удерживать его?

Ван Хеллен посмотрел на Постышева.

— Предложи лучший вариант, Антон.

В наступившей тишине сухо лязгнули фиксаторы поворотной платформы.

Турель нервно взвизгнула сервомоторами, проверяя правильность сборки. На небольшой панели управления один за другим зажглись зеленые огни индикации.

Андрей Лозин не вступал в обсуждение.

Откуда мне знаком запах хвои? — снова подумал он, подтаскивая к орудию тяжелый кофр с боекомплектом.

Ответ наверняка крылся где-то в глубинах подсознания — он чувствовал это, не задаваясь еще одним, не менее важным вопросом: откуда у репликанта глубинные слои памяти? Чтобы узнать запах, нужно хотя бы однажды ощутить его.

Ван Хеллен прислушался к звукам леса, потом достал из бокового клапана разгрузки небольшой футляр с непонятной маркировкой, вскрыл его и высыпал на ладонь десяток шариков янтарного цвета.

— Каждый берет по две капсулы и глотает их, — безапелляционно приказал он.

— Что это, командир? — не удержался от вопроса Курт.

— Стимулятор, — кратко пояснил Доминик. — Сутки не будешь чувствовать усталости.

— А потом?

— Потом потребуется отдых. — В голосе Ван Хеллена прозвучали недовольные нотки. — Наша задача — вырвать победу и перепрограммировать главный компьютер. О последствиях будем думать потом. Когда они наступят, ясно? — Он посмотрел на Постышева, потом на Лозина и, дождавшись утверждающего кивка, подытожил, возвращаясь взглядом к Зигелю: — Берем только еду, боекомплекты и модули поддержания жизни[5]. Остальное оставляем тут. Две минуты на сборы.

Погибший лес подле компьютерного центра приобретал еще более странный вид.

Узловатые стволы ксенобианских растений высились в строгой симметрии, образуя параллельные линии, пространство между которыми покрывал твердый материал, не похожий на металлопластик. С черными аллеями соседствовали симметричные посадки лиственных и хвойных деревьев, явно принадлежавших к исконной для человека среде обитания.

Все это выглядело странно, если не сказать зловеще. Мертвые деревья, погибшие при декомпрессии сектора, но устоявшие под порывами ураганного ветра, возвышались немой загадкой: кто и зачем разбил тут огромный парк, чередуя на его просторах формы растительной жизни двух чуждых друг другу биосфер?

Не заметить это мог разве что слепой. Взгляд невольно отмечал все странности в планировке искусственного рельефа — вот уже полчаса, как небольшой отряд под предводительством Доминика пробирался по мертвым аллеям, старательно избегая Чужих патрулей.

Наконец впереди из мутной дымки испарений начал появляться уступчатый контур комплекса зданий.

Ван Хеллен жестом остановил следовавших за ним бойцов.

Укрывшись в поросли низкорослого кустарника, который зазеленел тут после восстановления герметичности смежного сектора, он опустил проекционное забрало боевого шлема.

— Всем сканировать окрестности Лозин левый фланг, Постышев правый, Зигель, ты следишь за тылом, я осматриваю подходы к зданию Не забывайте записывать информацию в память прибора. Потом мы ее суммируем.

Андрей опустил дымчатое забрало. Компьютеризированный боевой шлем являлся для выпускников виртуальной школы привычным атрибутом, им не нужно было объяснять, как пользоваться сенсорными системами, но никто даже не подумал поправлять командира, когда он растолковывал им устройство и предназначение БСК[6].

На левом фланге система тепловидения зафиксировала два преувеличенно больших аномальных пятна. Автоматически заработали лазерные дальномеры, уточняя показания термальной оптики, и спустя секунду сигналы разделились.

Две группы ксеноморфов, по двадцать особей в каждой, двигались по параллельной аллее, спеша в ту сторону, откуда пришел отряд людей.

Лозин некоторое время наблюдал за ними, понимая, что это подмога, вызванная патрулями ксенобиан, напоровшихся на замаскированное автоматическое орудие.

Все происходило, как и предсказывал Ван Хеллен.

Андрей медленно поворачивал голову, удерживая Чужих под прицелом сканирующих систем, пока не заметил, что они свернули с аллеи, обрамленной черными деревьями.

С чего бы это? — подумал он. Широкая аллея вела в направлении леса, где сейчас разгорался бой, так какой смысл им сворачивать в сторону?

Внимательнее прочитав показания сканеров, он вдруг понял: причиной, по которой ксенобиане резко изменили маршрут, была, как ни странно, молодая поросль кустарника, нарушающая мертвую симметрию погибшего парка.

— Командир, ксенобиане избегают нашей растительности, — негромко произнес он в коммуникатор. — Только что два отряда изменили маршрут, огибая поросль, хотя могли пройти напрямик.

— Понял. Молодец, — похвалил его Доминик. — Это нужно использовать…

Когда истекли определенные для наблюдения минуты, на проекционных забралах БСК появились суммирующие данные: за исключением тех отрядов, что двигались в направлении лесного массива, на территории перед компьютерным центром сенсоры зафиксировали три десятка Чужих. Часть из них расположилась в окнах второго этажа и на крыше здания, остальные, разбившись на пары, совершали круговой обход построек. Интервал между патрулями составлял порядка ста метров — они держались в поле зрения друг друга, чтобы исключить неожиданный прорыв или скрытное уничтожение одного из звеньев обороны.

Здание компьютерного центра лишь отдаленно напоминало ту виртуальную модель, на которой тренировалась группа Лозина.

Чужие, очевидно, чувствовали себя здесь абсолютными хозяевами — все окна первого этажа заполняла затвердевшая черная масса, свободным от нее оставался лишь вход в здание.

Надолго устроились..

Бойцы в оконных проемах второго этажа, где после декомпрессии сектора не осталось ни одного уцелевшего стекла, застыли словно изваяния. Такое поведение выдавало в них низшие формы ксенобианской жизни, а вот на крыше было заметно движение — один из ксеноморфов во время сканирования совершил обход и скрылся в здании.

Ван Хеллен особо отметил этот факт:

— Запомните, среди них есть как минимум один разумный ксенобианин, и он нужен нам живым.

— Командир, ты бывал тут раньше? — тихо спросил Андрей.

— За две недели до нашего выхода, — отозвался Доминик.

— Черная масса в окнах первого этажа?

— Это их казарма.

— Значит, врагов больше, чем фиксируют сканеры?

— Не думаю, — покачал головой Ван Хеллен, хотя его жест и не был заметен Лозину. — Самое меньшее четыре отряда бойцов оттянули на себя автоматические орудия, — напомнил он. — Ближайшее «гнездо» расположено километрах в двадцати отсюда, в районе укреплений Низшие формы ксенобиан живут недолго, питаться вне специально оборудованных помещений не могут. Поэтому каждый отряд жестко привязан к своему «жилищу». Я двое суток наблюдал за этой казармой. Насчитал порядка шестидесяти боевых особей.

— Тридцать из них только что ушли.

— Верно, — согласился командир. — Еще два десятка на постах и в оцеплении. Значит, внутри здания не более десятка ксеноморфов да еще пара разумных особей, контролирующих «гнездо».

— Может, есть смысл выждать, пока отряды уйдут подальше? Чтобы гарантированно не успели вернуться и ударить в спину? — предложил Постышев.

— Десять минут, — согласился Доминик. — Потом начинаем действовать. И запомните, их уязвимые места — глаза и обоняние.

— Почему глаза? — спросил Курт.