Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

Димостэнис учтиво поклонился присутствующим. Умело скрыв удивление, увидев, что двое из присутствующих были его недавние юные знакомые.

— Приветствую вас, сэй Иланди. Рад, что вы приняли мое приглашение.

Князю Фельсевера было аров сорок, может чуть больше. Невысокого роста, крепкого телосложения, с открытым, энергичным лицом, острым пронизывающим взглядом и клинообразной черной бородкой. Одаренный. По его еле читающейся ауре было понятно, что обращается к дару он не часто, либо же хьярт слабый. Однако сказать, что князь совсем не использует свои способности, было нельзя. Его избранница, сидевшая с ним рука об руку, была намного моложе его — аров двадцати, с огромными черными глазами, длинными пушистыми ресницами, придающими ее взгляду томное очарование.

— Это большая честь для меня, ваше высочество.

Дим устроился среди подушек, встретился взглядом с княжной. Ее глаза чуть более положенного времени задержались на его глазах. Губы тронула едва заметная улыбка.

— Княжна Эйлин поведала мне на днях, что мою страну посетил один из подданных Астрэйелля.

Взгляды брата и сестры метнулись к нему. Да, он тоже не раскрыл всех своих тайн при их недолгом общении. Просто не хотел, чтобы они смотрели на него, как на ожившую страшилку из их детских сказок.

— Сэй Иланди, — чуть нараспев, как она это любила делать, произнесла княжна, — с недавнего времени является подданным князя Мюрджена, а также хорошим другом Дома Эйлин.

— Насколько я знаю сэй — обращение к человеку из высшего сословия Астрэйелля, — произнес Аввар, изучая своего гостя, — а Иланди — Дом, глава которого является одним из членов Совета.

Димостэнис отметил, что тот неплохо был осведомлен о традициях и жизни империи.

— Вы не ошиблись, ваше высочество, мой род, на самом деле, приближен к трону, а его глава является одним из Советников.

Князь, чуть сощурив глаза, смотрел на него, потом перевел взгляд на Кари. Та легко улыбнулась, следуя правилам только ей известной игры.

— Если княжна Эйлин считает вас другом, то двери и моего дома открыты для вас. Приветствую вас, гость из империи.

Димостэнис еще раз учтиво поклонился, отмечая, что князь неплохо говорил на их языке, иногда ошибался в ударениях, иногда неправильно выговаривал то или иное слово, но в общем, очень четко и доступно.

— Лейя, душа моя, — обратился князь к своей второй половине, — налей вина нашим гостям и нам.

Девушка грациозно приподнялась, взяла кувшин, стала разливать напиток по бокалам. Дим наблюдал за легкими, словно порхающими движениями изящных рук, гибким тонким станом. На нее трудно было не смотреть. Она притягивала взгляд своей совершенной необыкновенной красотой. Гладкая нежная кожа, огромные глаза, коралловые губы, и запах… Он вдохнул этот тонкий ни на что не похожий аромат.

На мгновение прикрыл глаза.

Или все же похожий

… золото волос, словно шелк расползается под его пальцами. Он пытается заплести их в косу. И везде этот запах. Голубых цветов…

— Спасибо, госпожа[7], - Димостэнис улыбнулся.

Она стрельнула в него глазами и быстро отвернулась.

— Это то самое вино из ваших личных виноградников, князь? — спросила Кари, делая небольшой глоток.

— Для дорогих гостей все самое лучшее, — ответил тот, посмотрев на Дима. — Вы не пьете, сэй Иланди? Вам не нравится?

— Оно великолепно, — он, на самом деле, лишь пригубил, ощутив невероятный вкус напитка, и поставил бокал на пол. — Весь организм одаренно подчинен работе хьярта. Любое одурманивающее вещество распознается как яд, и он начинает с ним борьбу.

Князь презрительно фыркнул.

— Вы настолько зависимы от своего, так называемого, дара?

Иланди изумлено приподнял брови.

— Зависимы?! — переспросил он. — В том мире, где я родился, вырос, прожил всю свою жизнь, дар обладанием силой Шакти является благословением Богов и нашей прародительницы Таллы, мы благодарим Небеса за любую вспыхнувшую искру.

— Однако не можете подчинить свое тело работе без какого-то там ненужного отростка.

Дим легко улыбнулся. Аввар пытался всеми силами показать свою непричастность к людям, имеющим дар, но его аура сейчас была хорошо видна. Князь пытался работать с энергией огня, очень неуклюже скрывая следы и выставляя защитные барьеры. Дим не понимал, зачем ему это было надо. Щиты от него? Так он их даже не почувствует, задумай он причинить правителю Фельсевера какой-либо вред.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не не могу, — очень мягко поправил имперец, — а не хочу. Я получаю удовольствие от того, чем меня одарил этот мир.

— У вас необычная аура. Я такой еще никогда не видел.

— Так все же вы способны видеть мою ауру? — Димостэнис спрятал улыбку за бокалом вина. То и вправду было отличным. Даже обходило на пару очков знаменитое мюрдженское, и Дим с удовольствием смаковал вкусный напиток. И естественно преувеличивал действие хьярта на свой организм. Он мог легко отказаться от него на какое-то время, закрыть, однако сейчас не желал позволить себе такую роскошь — расслабиться.

Князь не ответил на его вопрос. Прищурил глаза, отчего его взгляд стал еще более недоверчивым, холодным.

— Мне Рамир с Ланой рассказали, — он слегка повернулся к притихшим молодым людям, которые на все время общения так и просидели истуканами, почти не шевелясь и не произнеся ни одного слова, — что вы спасли им жизнь, когда на них напали разбойники.

— Да, им немного не повезло.

— Как я понимаю, сейчас вы сказали о разбойниках? — усмехнулся Аввар.

Шутка немного сняла напряжение. Лейя вновь наполнила бокалы.

— У них изменилась аура, — произнес князь, сделав несколько глотков. — После общения с вами. Вы обучаете их владению даром?

Веселье разом улетучилось. Дим заметил, как вскинулась вторая половина, как напряглась Кари.

— Отец, — Рамир расправил плечи, — Дим, простите, сэй Иланди делал это по нашей просьбе.

Атмосфера накалялась с каждым мгновением. Князь недобро усмехнулся.

— Не сомневаюсь. Сэй Иланди, видимо, мои своенравные отпрыски забыли сказать вам, что у нас это не принято. Мы не считаем то, что вы называете даром, подарком небес. В Фельсевере это карается законом.

Князь пронзительно смотрел на своего гостя.

Дим бросил взгляд на Рамира, прочитав в его глазах отчаянную решимость, на Лану, одетую в красивое дорогое платье, превратившее ее из смешливого сорванца-подростка в трепетную нежную красавицу с томным взглядом под бархатом черных ресниц, на которых сейчас застыли едва сдерживаемые слезы.

— Право, ваше величество, — Димостэнис спокойно выдержал тяжелый взгляд темных как омуты глаз, — вы зря считаете своих детей столь легкомысленными. Конечно же они рассказали мне о ваших традициях.

— Все же вы пошли против? — еще более резко спросил Аввар.

Дим отрицательно покачал головой.

— Я дал им всего лишь силу знаний. Чтобы они смогли познать себя. Кто они и что могут взять у этого мира. Я не учил их пользоваться даром, я всего лишь показал, что это такое.

— Вы здесь — чужак и не имеете права разрушать наши устои. Мы не для этого столько аров строили наш мир и защищали его, чтобы первый же пришлый имперец попытался нас уничтожить.

Димостэнис стиснул зубы. Серебро начало затапливать сознание. Как это обычно бывало, когда он терял над собой контроль, и оно брало вверх. За последнее время он только и слышал в свой адрес слова: чужак, пришлый, имперец. Он устал от них. Устал от пустоты и холода, которые они несли за собой. Устал от презрения и недоверия. Ему безумно надоело оправдываться и делать вид, что его это не касается.

Почему они все решили, что он отказался от своего наследия? Что им можно помыкать и постоянно тыкать носом за то, что он не совершал, наказывать за грехи, которые не на его совести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отец! — вскинулся вновь Рамир, но князь осадил его властным поворотом головы. И вновь повернулся к гостю.

— Они понесут заслуженное наказание за свою строптивость, — по его тону было понятно, что подобная участь ждала бы не только молодых людей, но он был вынужден соблюдать законы гостеприимства.