Империя Оствер. Трилогия - Василий Сахаров

— Да. — Над ответом Эри не думал, он уже всё решил, и это было правильно.

— Ты со мной?

— Вы правы, я всего должен добиваться сам и без поддержки со стороны. Значит, я с вами, госпо… — Он прервался и поправился: — Я с тобой, Уркварт.

— Это хорошо. И помимо того, что у нас появились некоторые общие цели, ты должен знать, что я и сам маг. Правда, не сильный и с ограниченным запасом заклятий, но кое‑что умею.

— Ты?! Маг?! — удивился Верек.

— Да.

— А что ты умеешь? У кого учился? Почему я не чувствую твою силу? А Койн про это знает?

Вопросы посыпались из молодого чародея, словно горох из порванного мешка. Но я остановил его взмахом руки:

— Всему свой черёд, Эри. Сделаем дело, вернёмся в замок, и, если всё будет благополучно, мы эту тему обсудим более подробно. А пока, если увидишь, что я применяю какое‑то заклятье, не удивляйся. Договорились?

— Да.

— В таком случае — отбой. Завтра снова в седло…

Первая ночь похода прошла без эксцессов. А с утра снова началось движение. Переход. Привал. В полдень отдыхаем, и опять в путь. Вечер. Ночёвка. Дорога.

Вдоль моря прошли спокойно, без суеты. Свернули в горы — и тишина. Ни зверья, ни опасных существ. От перевала Гарман‑Хот до Жирмон‑Хота не встретили никого. Следы троллей видели. Отметки, которые, помечая территорию, оставляли на камнях вблизи троп и древних дорог гоцы и нежить, тоже присутствовали. Но существ, которые оставляли все эти следы и отметки, мы не наблюдали. Они покинули обжитые ими места минимум пару недель назад, и это говорило о том, что где‑то неподалеку появилась некая сильная, злобная и опасная тварь либо в горы пришли сметающие всё на своём пути нанхасы.

Но опять же никакого подтверждения этому мы не обнаружили. А потому отряд продолжал продвигаться по заранее намеченному маршруту. И только на последней остановке перед ущельем Маброк, вблизи Жирмон‑Хота, мне приснился странный бредовый сон. Будто сижу я у походного костра на этой же самой стоянке, а напротив меня расположилась сухонькая маленькая женщина с желтоватыми глазами и маленькими тёмными зрачками, которые в свете пламени иногда вспыхивали двумя красными угольками. Она смотрит на меня, молчит, и я тоже не издаю ни звука, не потому, что страшно, страха как раз таки нет, а просто сказать нечего. И так продолжается несколько минут, которые кажутся часами, и наконец женщина говорит:

— Спаси детей рода гунхат.

Кто такие гунхаты, они же оборотни‑ирбисы, снежные барсы, я знал. Про них как‑то мельком упоминал граф Квентин в ту ночь, когда меня приняли под своё покровительство духи семьи Ройхо, мол, в своё время один из моих кровных родичей выручил это племя. Да и потом, собираясь в путешествие к ущелью Маброк, я кое‑что о них прочитал. При этом я сильно надеялся на помощь древнего архива Чёрной Свиты. Но там про оборотней не было ни слова, словно они никогда и не существовали. Видимо, ими занималась другая имперская структура. Но это не важно, немного информации есть, и этого пока хватало. Смущало другое, почему я должен спасать оборотней рода Ирбис? Они и без меня жили тысячи лет, а в спасители или спасатели я не нанимался. Однако излучающий боль и страдание взгляд женщины требовал какого‑то ответа или моей реакции на её просьбу, и я спросил:

— От кого необходимо спасти род гунхат?

Женщина открыла рот и что‑то сказала, но слов я не услышал. Словно звук отключили. Изображение есть, а уши ничего не слышат. Моя собеседница говорит и говорит, но, к сожалению, я не могу понимать речь по губам, а потому никакой полезной информации не получил. Хотя пару слов вычленил: «опасность» и «мёртвые». Толку от этого никакого. И закончилось всё тем, что я попытался встать и подойти к женщине поближе. Но она вмиг обратилась в прах, который унёс в темноту порыв свежего ветра.

Такой вот непутёвый сон, который был то ли обычным ночным бредом, то ли посланием из дольнего мира. Этого я не знаю, в мире Кама‑Нио всё так переплетено, что ничего точно сказать нельзя. Реальность может быть мороком, а иллюзия запросто оказывается чем‑то материальным. В общем, на тот момент меня это волновало не сильно, что‑то приснилось, да и ладно, сон запомнил и продолжил жить, как и раньше. Будет что‑то в тему, подумаю над этим, а нет, так и не надо.

Ранним утром я проснулся от прикосновения сержанта Амата, который решил меня разбудить. Хотя обычно я просыпался сам. Всё тело ломило, ноги подрагивали, словно я пробежал кросс на большую дистанцию, в висках поселилась ноющая спазматическая боль, а в голове царил сумбур. Неосознанно я потянулся к «Полному Восстановлению» и, отойдя за кусты справить нужду, с помощью заклятья привёл себя в порядок. Тело снова стало лёгким, голова прояснилась, и я был готов продолжить путь к ущелью Маброк.

От перевала Жирмон‑Хот по левому берегу реки Имин по широкой и хорошо утоптанной тропе, на которой были обнаружены отпечатки человеческой обуви и следы крупного хищника из породы кошачьих, отряд двинулся к своей цели. Впереди десяток Нереха. За ним — воины Амата. Дальше — центр, где были мы с магом, пара дружинников и вьючные лошади. А затем Квист со своими бойцами. Все были вооружены и готовы к тому, чтобы принять бой. А в паре километров от входа в ущелье Маброк я приказал надеть на себя броню. Никто не спорил, всё и так понятно. Впереди неизвестно что, а тут ещё из‑за отсутствия животных и крупных птиц на сердце неспокойно.

На привале воины облачились в доспехи и кольчуги. Затягивали ремни, проверяли оружие, по новой натягивали арбалеты, которые не должны были отказать, а Верек раздал дружинникам средние эликсиры здоровья. Затем десятники проверили своих подчинённых, я ещё раз переговорил с ними, обсудил план развёртывания отряда в случае нападения, и снова мы в сёдлах.

Неторопливой рысью кони устремились туда, куда их направляли седоки. И как только первый всадник въехал в широкую теснину с крутыми склонами, лошади перешли на шаг. Воины смотрят в разные стороны, их глаза обшаривают серые безжизненные скалы с редкими вкраплениями густого низкорослого можжевельника. И вроде бы вокруг тишь, гладь да божья благодать. Светит солнышко. Слева шумит река Имин. Лошади идут мирно. И вокруг нас всё спокойно. Однако я чувствовал, что за нами наблюдают. Взгляд чужака словно цеплялся за одежду, мою кольчугу и лицо, и пришло понимание, что наблюдатель расположился за кустами на скале справа от нас, метрах в двадцати вверх по склону. И хотя явной угрозы нет, оставлять за спиной непонятно кого не следовало, особенно в ущелье, которое могло быть ловушкой.