Требуется волшебница. (Трилогия) - Юлия Набокова

– Это лишь твои предположения, – сомневалась я, – которым грош цена, если Любава не знает, что Василиса и Яга – одно лицо. И потом, куда проще разболтать всему свету, что Василиса была Бабой-ягой и жила в лесной избушке, этого уже достаточно, чтобы скомпрометировать незамужнюю девицу.

– Правда твоя, – проворчал кот. – Но проверить можно! К тому же Любава в одной деревне со Стешей живет – и ходить далеко не надо.

– Ладно, – сдалась я и взяла в руки уголек, – проверим твою чаровницу.

Список подозреваемых чародеек рос на глазах, и все имена мне были незнакомы.

– А как насчет Змея Горыныча, Соловья-разбойника, Марьи Моревны? – спросила я.

– Горыныч на такие коварства не способен, – замотал головой кот. – У него что в головах, то и на языках. Бывали, конечно, у них с Ягой разногласия, но он хозяйку уважал. Да и не знает он о том, что Василиса место Яги заняла. Мы с Лешим и Водяным порешили, что лучше Змею о том не ведать. Соловей… – Кот призадумался. – Да нет, кто его слушать-то станет? Хоть и серчал он одно время на Ягу, но то уже давно было.

– Что было-то? – Я подпрыгнула на лавке от любопытства.

– Что было, то давно быльем поросло, – отрезал Варфоломей. – А Марья Моревна, как замуж вышла, так живет в своем подводном дворце с мужем и детками и носу на поверхность не кажет.

За разговором мы не заметили, как за окном сгустились черные, как крепкий кофе, сумерки. Избушка подозрительно притихла и уже давно не принимала участия в беседе – наверное, тихонечко дремала.

– Вот ведь заболтались! – спохватился кот. – Ночь-полночь на дворе. Давайте спать укладываться. Утро вечера мудренее.

Лукоморское утро было волшебным и разбудило меня ярким розовым светом, бьющим в окна. Кутаясь в лоскутное покрывало, я выбежала в сени, рванула дверь и зажмурилась от ослепительного сияния. Весь лес купался в розовом свечении. Оно обнимало стволы деревьев, красило листья и траву в фантастические золотые и лиловые цвета, рассыпало по листве и земле тысячи золотых бликов. Смотреть на небо было невозможно: оно обжигало глаза до слез. Наверное, там, в высоте, парит сказочная птица, одно перышко которой может осветить все пространство вокруг. Немудрено, что свечения от целого оперения хватило, чтобы накрыть весь лес целиком. Я прижала ладонь козырьком ко лбу, подняла голову и ахнула. Не жар-птица, нет, там…

– Ты чего вскочила-то, попрыгунья? – проворчал неслышно подкравшийся кот и сонно потерся о мои босые ноги. – Заря только…

– Что случилось? – подтянулся встревоженный Ив.

– Заря… – зачарованно протянула я, щурясь от яркого света, но не в силах отвести глаза от неба.

Там, высоко над верхушками сосен, катился ослепительно-красный шар, разливая по земле розовое сияние. Таких фантастических рассветов я не видела нигде, даже на тропическом острове, откуда мы вернулись еще вчера. То, курортное, солнце впиталось в кожу расплавленным золотом. Это, лукоморское, светило в самое сердце, наполняя его теплом и любовью ко всему миру, превращая каждую неказистую осинку в ослепительную красавицу, каждую росинку на траве – в бриллиант.

Я обернулась к Иву – в рассветном розовом сиянии, растрепанный спросонья, он показался мне самым дорогим человеком на свете. Подошла к нему, прижалась. Не губами – сердцем выдохнула:

– Люблю тебя.

Кот деликатно отвернулся, Ив смущенно пробормотал:

– Так пожара нет?

Я подняла на него сияющие глаза, покачала головой, поймала губами тепло его губ, задыхаясь, повторила:

– Я тебя люблю.

– Надеюсь, больше, чем свою магию? – прерывисто спросил он и все испортил.

Розовое сияние померкло, глаза напротив сделались чужими. Я обернулась: солнце спряталось за облаком, сорвало с земли покров волшебства, и все стало обыденным и прежним. Хмурый утренний лес, упрямый Ив, попрекающий меня магией. Все вдруг стало предельно ясно. Да он же просто…

– Ты мне завидуешь, – вспылила я. – Я сильнее тебя в магии, и тебя это раздражает. Ты такой же, как все мужчины, не можешь допустить, чтобы женщина в чем-то превосходила тебя. Это как проклятье «Оскара»: как только актриса получает статуэтку, в ее личной жизни происходит разлад.

– При чем тут твой дядюшка Оскар? – Ив в недоумении поднял брови. – Он не в силах навести проклятие, он же не маг. Актрис он, конечно, недолюбливает, но на то есть свои причины. В молодости он потратил значительную часть наследства на одну актрису, а та, забрав все его подарки, сбежала к богатому герцогу.

– Спасибо, что просветил, – процедила я. – Теперь хоть знаю, кого благодарить за несусветную жадность моего вессалийского дядюшки. Но не надо увиливать! Признайся, ты завидуешь мне, потому что я сильнее!

– Разумеется, это так, – холодно отчеканил Ив. – Именно поэтому я отдал тебе всю свою магическую силу в ночь перед поединком с твоей сестрой.

Я вспыхнула. Да, тогда Ив поступил совершенно по-мальчишески, влив в меня весь свой дар до последней капли и не предупредив об этом. Ведь знал же, что я буду против! Знал, но поступил так, чтобы дать мне преимущество перед Селеной. Ведь в случае победы моя одержимая темной магией сестричка церемониться бы не стала. Но я не привыкла быть в долгу. И когда какое-то время спустя, после череды приключений в подводном царстве, я попала в Пещеру Желаний, я не сомневалась в выборе.

– Я вернула тебе твой дар, – выкрикнула я. – Я хотела чтобы мы с тобой были на равных. Чего еще тебе надо?

– Ты, – просто ответил Ив. – Мне нужна ты, а не свихнувшаяся на почве своего могущества ведьма.

– Я не ведьма, – прорычала я.

– Но ты движешься в верном направлении, – с горечью заметил Ив. – Разница между ведьмой и волшебницей в том, что волшебница помогает другим, а ведьма думает только о себе.

От несправедливой обиды я даже покачнулась.

– Хорошо же ты обо мне думаешь… Что же ты делаешь рядом со мной, такой белый и чистенький?

Ив покачал головой.

– Я волнуюсь за тебя, Яна. Меня не было рядом с тобой, пока ты улаживала дела в подводном мире. Но, когда мы увиделись после, я заметил, что ты изменилась. Темная сила Селены, которая перешла к тебе во время поединка, дает о себе знать. Я смотрю на тебя и вижу ее.

– Ты разрываешь мое сердце, – прошептала я.

– А ты – мое.

– Я не Селена!

– Так будь собой, а не ею.

– А ты, оказывается, жестокий… До встречи с тобой я не умела колдовать, помнишь? Это же ты нашел меня тогда в лесу, ты привез меня в замок Селены, ты убеждал меня в том, что я и есть Селена, великая волшебница, которой подвластно все! Ты сам разбудил во мне способности к магии, ты одобрял мои упражнения. А теперь, когда я овладела магией в полной мере, называешь меня ведьмой?