Шаровая молния - Андрей Горин

Во время переговоров с Арнольдом, Аркаша прикинул, что браться за подобную работу при оплате менее чем одна тысяча рублей в месяц с общаги, не имеет смысла. Арнольд возмущался, но в итоге согласился.

Эту информацию Семёну сообщать никто, конечно, не собирался. Ему была предложена оплата в размере 500 рублей, из расчёта, что 200 рублей он забирает себе, по 150 рублей платит помощникам. Деньги Семёну будет передавать Рафик. Причём по поручению Арнольда, Витя готов был выдать аванс в 200 рублей.

Семён был парень здоровый, деревенский. Тренировки отнимали много сил, и молодой организм требовал хорошего питания. А на 40 рублей, хрен проживёшь. А тут предлагали такие деньжищи, чтобы, не отходя от кассы, то есть от ставшего уже родным общежития, заниматься своим любимым делом. То есть при необходимости бить морды некоторым особо борзым товарищам. Семёна и его дружков и так все в общаге боялись. Да за такие деньжищи, они любого уроют.

Тут Пете даже пришлось несколько умерить пыл своего знакомого и объяснить, что без надобности никому морды бить не нужно. Всё должно быть тихо и культурно, чтобы не привлекать внимания к не совсем законной предпринимательской деятельности.

Казалось бы, всё ништяк и проблем никаких не предвидится. Но, как и в любом новом деле, впоследствии оказалось, что проблемы всё-таки были. В каждом конкретном случае есть своя специфика. И в случае с Пединститутом такой проблемой стали целевики.

В некоторых ВУЗах были студенты и целые группы студентов, которые принимались без экзаменов по заявкам предприятий на целевое обучение, и после получения диплома, отправлялись отрабатывать на эти предприятия. В Пединституте основной контингент этих студентов составляли целевики из республики Казахстан.

Естественно, у них образовалось своеобразное землячество и компания парней не самого примерного поведения. Одним из развлечений у них было избиение русских ребят. Казахи действовали чрезвычайно хитро. Скажем, толпой человек в десять, затевали конфликт с группой местных ребят или студентов пединститута из 3 — 5 человек. Причём они всей группой начинали бить одного из парней, а других не трогали, а дружелюбно им улыбались и старались втянуть в разговор, типа: " Э, вы не вмешивайтесь, слушай'.

И это частенько прокатывало. В отличие от кавказцев или выходцев из других республик с командным духом у русских парней было слабовато. Клановость у них как-то не прижилась и каждый был сам по себе. Поэтому, видя, что их не трогают, приятели избиваемого задумывались, стоит ли им лезть в драку.

Поэтому первоначально у Семёна возникли некоторые проблемы, так как ему пришлось столкнуться с тем, что он имеет дело с организованной группой казахов, которые действовали толпой.

Но в отличие от обычных студентов, Семён и его приятели были единой командой. Причём командой профессионалов, бойцами. Каждый из людей Семёна, и он сам, стоил в драке троих, а то и больше казахов, и действовали они тоже единой командой. А при необходимости Семён мог подтянуть больше десятка дружков по секции бокса и других крепких парней.

Поэтому после нескольких стычек, из которых Семён с его парнями вышли победителями, между его командой и институтским землячеством казахов был заключён негласный пакт о ненападении.

В общаге Мединститута никаких организованных шаек хулиганов не было. Здесь, учитывая, что основную массу учащихся составляли представительницы женского пола, большинство проблем возникало от окрестных кавалеров. Но и тут порешать всё удалось на удивление успешно.

Так удачно получилось, что именно здесь обосновался земляк Рафика, азербайджанец Искандер, который учился на третьем курсе и в отличие от прохиндея Вити, должен был выучиться на хирурга. Искандер был кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе и габариты имел очень внушительные, так же как и авторитет у студентов и местной окрестной шпаны. Как заверил этот серьёзный мужчина, а выглядел он уже именно как мужчина, а не молодой парень, даже если его или его товарищей не окажется рядом, то продавцу достаточно будет заявить, что он его человек, чтобы предотвратить конфликт.

Таким образом, порешав вопросы в паре общежитий, Петя и Витя убедились, что схема рабочая. Поэтому можно смело докладывать Арнольду, что ещё через неделю безопасная торговля будет налажена почти во всех общежитиях ВУЗов. Почти, потому что возникла серьёзная проблема в Студгородке, где на одной территории размещались общежития Универа и ещё нескольких ВУЗов.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Примерно так рассказывала мальчику Пете бабушка русские народные сказки. Вся штука была в том, что в Студгородке уже сложилась своя тёплая компания. А если пользоваться терминологией Аркаши, подчерпнутой им из своего будущего, то устойчивое организованное преступное сообщество, ОПГ короче.

Причём была это группировка, сформированная по этническому принципу. Состояла она преимущественно из дагестанцев, и лидером у них был студент- старшекурсник по имени Мурад. Тоже ведь ни какой-то там хрен собачий, а мастер спорта по самбо. Норматив он выполнял у себя в Дагестане, где борьба является, по сути, спортом национальным. Но после поступления в Университет и переезда в Желтогорск тренировки он забросил, из-за чего мощная фигура его начала оплывать и постепенно заплывать жиром.

Ставший более мудрым Петя понимал, что простым мордобоем здесь дело не решить. Тем более что предварительная разведка показала, что дагестанцы не только установили среди студентов свои порядки, но и приторговывают среди них травкой. То есть и здесь перешли Пете дорогу. И по ходу дела местный участковый, в зоне ответственности которого находится территория Студгородка, как-то с ними повязан.

Стали думать, как решить проблему кардинально. Разумеется, речь шла не о том, чтобы замочить Искандера, бурные времена беспредела 90-х ещё не наступили. Во время процесса мозгового штурма Аркаша повёл себя просто возмутительно. Он предложил подставить дагестанца и его компанию, заложив ментам, предварительно вступив с теми в преступный сговор. Такое предложение вызвало бурный негативный отклик в пацанской Петиной душе.

Однако Петя был уже не тот прежний дуболом с самых низов общества, а Аркаша не успокаивался и всё зудел и зудел. Он объяснял Пете, что в период лихих 90-х спортсмены действительно резко поднялись и братва правила бал, оттеснив даже воров.

Вот только и потери в их среде были чудовищными. Пацаны гибли пачками и выжили в итоге единицы. А потом постепенно бандитов вытеснили менты, которые быстро вывели поголовье бритоголовых молодчиков в спортивных штанах и взялись сами доить бизнесменов устанавливая свои «красные крыши». А там уже и органы госбезопасности подключились, которым стали доставаться самые жирные куски и самые доходные сегменты экономики.

Всё смешалось в один криминальный клубок и не только братва, но и воры сотрудничали с ментами и спецслужбами в нелёгком деле убеждения бизнесменов в простой и неизбежной истине — «надо делиться».

Постепенно Петя сдавался под натиском Аркаши, так как другого решения проблемы не просматривалось. Затевать войну с дагестанцами из-за малоприбыльной темы в общежитии, было не вариант.

Внезапно образовалось огромное количество дел и в каждом случае нужно было что-то придумывать, принимать какие-то решения. У Пети, который думать вообще не привык, от всего этого голова шла кругом.

А ещё тяжёлым грузом навалилось понимание древней истины, что для того, чтобы делать деньги, нужны деньги.

Нужно было закупить партию травки у Фархада, что должно было обойтись в кругленькую сумму. Нужно было как-то через участкового порешать вопросы с продажными ментами, которые контролировали работу проституток в ресторане, чтобы Дашины подружки могли начать там работать. Нужно было платить бойцам за дежурства по охране рынка. Нужно было платить участковому и его продажному начальству. Надо, надо, надо, деньги, деньги, деньги. От всего этого круговорота денег, проблем, встреч с людьми, переговоров можно было сойти с ума. При этом Петя не хотел бросать ежедневные тренировки, без которых он себя чувствовал неполноценным.

Откровенно говоря, Петю всё это просто задолбало. И он вдруг вспомнил, что у него уже больше недели не было секса. Что для его спортивного молодого организма, подстёгиваемого буйством гормонов, было непривычно. Он чувствовал, что его того и гляди настигнет жестокая болезнь прыщавых дрыщей — спермотоксикоз. С этим нужно было срочно что-то делать.

Тем более что Петя осознал, что он больше недели не общался