Вставай страна огромная. - Ногицуне

__________________________________

База подготовки войск "Лисья нора". Окрестности Старой Ладоги.

- Ну что, Лахудра, похоже нашей спокойной жизни в Лисьей норе скоро наступит конец. Парня уже по сути расшифровали, хотя и не на полную катушку, но и это не за горами. Откровенно говоря, не думал, что это наступит так быстро.

- Как же ты меня утомил этим прозвищем. Забыл уже как меня на самом деле зовут?

- Ты бы ещё наши имена при создании вспомнила. А тут вроде как что-то тёплое, да и шутка юмора присутствует. Что по нашей жизни вовсе не лишнее.

- Ну тогда останешься у меня по жизни Лохматым.

- Да я и не против. Ты лучше скажи, что думаешь по поводу предстоящего рассекречивания происхождения нашего подопечного?

- А что тут думать. До сих пор он отлично справлялся сам. Особенно в последнее время, вообще обходится без нашей помощи. А девочкам помочь сам понимаешь. Никто кроме нас с тобой здесь не сможет. Правда я тут натолкнула местных врачевателей на нужные мысли. Сейчас всей бригадой голову себе ломают как бы это оформить из догадок с научную теорию.

- Не скажи. Помочь ему надо будет. Хотя бы одним фактом своего присутствия. Не думаю, что местная знать вот так просто проникнется. Да и я на их месте тоже всё поставил бы под сомнение. Это вот начальник Великокняжеского Скрыта человек широкого ума. Вот он в состоянии понять такие вещи. И принять. Ему зашоренность не мешает. А местные... Их удивлять придётся реальными "чудесами". Так что придётся "начудить" что-то в пользу нашего подопечного. Надо подумать что именно, и когда. Всяк пирожок требует свой сорт чая.

- Лохматый про пирожок, это ты вот прямо сейчас придумал, или услышал где данную глупость?

- Почему же глупость. К печёным пирожкам с ливером лучше идёт чай с сахаром, а к сладким пирожкам не сладкий чёрный.

- Лохматый, заткнись по хорошему.

Глава 10 И вот нашли большое поле.

Есть разгуляться где на воле!

Построили редут.

М.Ю. Лермонтов.

Ночка как и обещали Владимир и лётчики, выдалась у ромеев бурной. Хотя и не в том ключе в котором, как им подозреваю, хотелось бы. В общем-то всё было женского рода и бомбы и пули и мины. Но не думаю, что они получили удовольствие. А поспать реально удалось только тем, кто заснул вечным сном.

И что особенно радует, манёвр удался. Скрытницы Владимира сообщают, что ромеи вялые. То есть команды исполняют, но после бессонной ночи, которая пришлась как раз на финал трёхдневного почти безостановочного марша... Командование гнало их явно в расчёте дать отдохнуть в ночь перед боем, но женщины с уже упомянутыми именами: Бомба, Пуля и Мина, им не дали. Теперь после многочасового марша на котором покемарить им тоже будет сложно из-за тех же самых девчонок они доберутся до нас практически никакие. А девочек мы им предоставим в огромном количестве. Меньше, чем нам самим хотелось бы, но достаточном чтобы общение с ними получилось у ромеев плотным и регулярным.

И дополнительным штрихом стал налёт наших стратегов в тот момент когда прозвучал сигнал подъёма. Бомбочки сыпались прямо в котлы с кашей. Уверен сия приправа как и "девочки" ночью, пришлась ромеям не по вкусу. Правда надо отдать должное выучке их зенитчиков, а заодно проклясть низкую облачность. Безнаказанно побомбить не удалось четыре бомбера рухнули на землю, ещё шесть задымились и явно до родного аэродрома скорее всего не дотянут. Но у командиров экипажей мозги явно есть полетели к нам. Банально ближе. Однако многовато. Потери ровно пятьдесят процентов. В налёте участвовало двадцать машин.

Единственное светлое пятно в этих потерях было то, что накрыли они лагерь ромеев на пять с плюсом. Скрытницы насчитали сорок семь свежегорящих броневиков. Из них восемь - самоходные гаубицы, что ещё приятнее. Это наша главная проблема в предстоящем бою. Сколько полегло личного состава потом подсчитаем, но не одна сотня точно.

С учётом предыдущих потерь, от действий группы Владимира и авиации, ромеи уже лишились под бомбами и на минах примерно одного корпуса из шести. Хорошо, но мало. Лёгкий корпус ромеев состоит из двух дивизий по 120 бронированных машин различного назначения в каждой плюс части усиления. Основа лёгкой механизированной дивизии ромеев это два полка пехоты, перевозимой на бронетранспортёрах. Их усиливают штурмовые и ударные броневики, плюс батарея самоходных гаубиц и инженерная рота. Штурмовые броневики играют роль полковой артиллерии, ударные броневики - противотанковых самоходок. В корпусе таких дивизий две, плюс опять таки части усиления. В общем к нам изначально катилось примерно полторы тысячи единиц бронетехники и порядка 200 тысяч личного состава. К настоящему моменту, усилиями авиации и сапёров, из строя выведено около двух с половиной сотен бронетехники. Ещё около сотни просто сломались и отстали. Потери в личном составе, включая убитых, раненых и отставших из-за поломок техники можно оценить, если суммировать все донесения разведки, примерно в тридцать-сорок тысяч (точнее сказать сложно, подсчёт идёт в основном по "головам" техники). Не густо, но и не пусто.

Получается, что до нас с учётом будущих действий штурмовиков, сапёров и засад Владимира, которые должны вывести из строя примерно ещё столько же, докатится примерно девять сотен бронированных машин и около ста сорока тысяч военных. Беру потери по минимуму, на всякий случай, кто-то же может починиться и догнать нас, легкораненные смогут участвовать в бою, если припечёт. А припечёт обязательно это мы с мужиками им гарантируем.

Конечно то, что к нам катится недостаточно хорошо бронировано, если не считать эти чёртовы шесть рот танков сопровождения (по одной на корпус) первоначальной общей численностью не менее шестидесяти девяти машин. Для нас это геморрой капитальный. Одно успокаивает, бронебойная артиллерия имеется, да и морские орудия должны с ними справляться "на раз". А то закидывать бы нам их бутылками с зажигательной смесью. Их кстати накрутили около шести тысяч. Как последний аргумент пехоты.

В общем имеющимся пятидесяти тысячам при тысяче бронебойных ружей и шестью тысячами бутылок с огнесмесью работы хватит. Главное выбить их броню. После этого пехота уже не будет представлять опасности. Даже с учётом огромного преимущества в численности, переть на пулемёты - самоубийство. А Голицыну и Меньшикову, если выживу, пошлю по пригоршне сухарей в камеры,