Роковое наследство - Петер Адамс

Она быстро встала с качалки и взяла связку ключей. Дьюит последовал за ней в вестибюль и оттуда — в парадную залу. Проходя мимо двух скрещенных огромных мечей на стене, она заметила:

— Если раньше кто-то хотел отнять жизнь у другого, он действовал гораздо проще. Видите эти два меча? Каждый из них весит около ста фунтов, и надо было брать его обеими руками, чтобы размахнуться и ударить. Когда-то жил здесь бешеный барон, он был так силен, что размахивал этой штукой, как хлебным ножом. Однажды его надули в карты, так он в ярости разрубил обидчика этим мечом на две половины. Забавно, не правда ли? Однако я в это не очень верю, вероятно, и вы не поверите.

Дьюит усмехнулся.

— Изменялись обычаи, а убийства теряли свой шик и становились чем-то в принципе недостойным. Раньше в честь такого барона сочиняли баллады, его деяния воспевали по веек стране. А в наши дни он уже через месяц болтался бы на виселице.

Миссис Девин расхохоталась. Это был приятный звонкий смех человека, умудренного опытом и осознавшего, что даже самые ужасные вещи не стоит принимать близко к сердцу. Как бы ни закончилась эта первая беседа с седой дамой, Дьюит уже решил про себя непременно поддерживать с ней знакомство, потому что сможет узнать от нее много интересного и приятно провести время.

Комнатка в башне была свежевыбеленной, на окне висели пестрые занавески. У окна стояла кушетка, перед ней была постелена дорожка. Кроме тот, имелись небольшой стол, два стула и шифоньер. На столе Гилен лежали книги и несколько тетрадей. Некоторые другие детали подтверждали, что она недавно находилась здесь. Дьюит подошел к окну, потом вернулся по скрипучим половицам к порогу и присел на корточки. Перочинным ножом он поковырял между половицами, нагнулся и снова выпрямился.

— Вы опять что-то нашли, чтобы обвинить меня в даче ложных показаний? — благодушно спросила миссис Дэвин.

Дьюит взглянул на нее.

— Вы понимаете, что обязаны мне многим?

— Почему?

— Да потому, что я уберег вас от двух-трех лет тюрьмы.

— Опять догадки, все только догадки, сэр. — Моложавое лицо учительницы похорошело от улыбки.

— А это что такое?

Дьюит протянул ей нож, на лезвии которого был комочек грязи.

— Я бы назвала это грязью, — заявила миссис Дэвин. — Но не делайте из этого вывода, что Гилен неряха. Между досок веками накапливалась пыль.

— Какими еще веками! — рассмеялся Дьюит. — Эт;; грязь до сих пор влажная. И вам поясню, почему. Потому что во вторник вы проспали всю ночь, несмотря на грозу. Вам даже во сне не привиделось, что надо пойти закрыть здесь окно. Оно оставалось открытым, и дождь хлестал в комнату. Половицы высохли, а грязь в щелях до сих пор влажная. И дорожка у окна еще не просохла. Делайте вывод сами.

— Боже мой, да это же… как я не подумала! Но вы же не полицейский, вы посоветуете мне, что делать? Поверьте, Гилен ни при чем, она виновна не больше нас с вами.

У Дьюита неожиданно возникла новая мысль.

— Эррис заходил к вам на днях? Только говорите, пожалуйста, правду, а то я обижусь на вас всерьез.

— Да, он был сегодня рано утром… Предупредил, что вы, вероятно, зайдете, и научил, что я должна сказать.

— Он любит Гилен?

— Я думаю, да, но Гилен не обращает на него внимания.

— Это не имеет значения. Если он любит ее, то попытается выгородить; будут еще и другие глупости.

— Но что мне теперь делать? А если явится полиция? Сказать им правду? Или попытаться их обмануть? Полицейские не так умны, как вы, и если вы меня научите, что говорить…

— Вы знакомы с инспектором О'Брайеном?

— Да, конечно. Он даже мой дальний родственник.

— Если он явится сюда и задаст те же вопросы, что и я, то скажите… в общем, заморочьте ему голову. Но сознайтесь, что Эррис приходил и говорил с вами. Поменьше говорите о Гилен, а больше — о стихах, тем более что вы прекрасно в них разбираетесь.

— А что делать с грязью между половицами?

— Принесите ведро воды и вымойте пол. Опрокиньте нечаянно ведро. Нелепая случайность, этого достаточно.

— Вы действительно очень находчивый человек! — восторженно воскликнула миссис Девин.

Когда Дьюит уходил, у него было тревожно на сердце из-за Гилен, но зато он знал, что встретил в лице миссис Девин человека, который станет большим приобретением в его жизни.

Глава четырнадцатая

В Килдар Дьюит возвратился во второй половине дня. Гилен дала ему ключ, поэтому он вошел, не позвонив, и сразу хотел пройти в свою комнату, но дверь в конце коридора открылась и выглянул Эррис. Волосы его торчали во все стороны. Он явно только что встал с постели, когда услышал шаги Дьюита на лестнице.

Дьюит поманил его к себе. Комната была убрана, в камине горел яркий огонь, на столе сияла белоснежная скатерть, стоял букет роз. Стол был накрыт к ужину.

— Ну, так что же вы разведали? — спросил Эррис севшим голосом. — А может, уже поймали убийцу?

Пусть он был пьяницей, безвольным и ненадежным, но что-то в его тяжелом свинцовом взгляде выдавало внутреннее смущение. Он страдал не оттого, что не мог выполнить свои пустяковые желания, а от бессмысленности жизни. Это угнетало, но у него не было сил сопротивляться. Стоя у камина, Дьюит ответил, не оборачиваясь:

— Бывают случаи, когда не так важно найти преступника, как понять, что им руководило.

— Оказывается, у вас довольно свободный взгляд на вещи, когда дело доходит до толкования правосудия, — язвительно заметил Эррис. — Только боюсь, что присяжные не пожелают глубоко вникать в суть дела, когда перед ними предстанет убийца Энн и Лайны. Не зря считается, что жизнь — самая большая ценность у человека, а вы знаете, что наши практичные сограждане согласятся казнить даже Спасителя, если он посягнет на их собственность.

На это Дьюит возражать не стал. Вечер был теплым, и разжигать огонь в камине не было нужды. Дьюит открыл окно, чтобы проветрить комнату. Обернувшись, он увидел, каким жадным взглядом Эррис уставился на графин с вином, стоящий на столе. Он даже рот приоткрыл. Дьюит налил и поставил перед ним полный стакан. Эррис схватил его и поднес ко рту, при этом рука его так дрожала, что зубы стучали о стекло. Он осушил стакан одним глотком, лихорадочный блеск в его глазах исчез.

— Я считаю, что вы подозреваете всех, в том числе и меня, — серьезно сказал он Дьюиту. — Но тут вы сильно ошибаетесь. И знаете почему? Потому что я не способен совершить убийство в таком состоянии. Взгляните на меня. Что я такое? Кучка золы, сгоревший мусор, привидение, алкоголик третьей степени, который полчаса не может выдержать без выпивки.

— Все это может быть и верно, — согласился Дьюит. — Однако статистики доказали, что большую часть тяжелых преступлений совершают люди, моральные устои которых подорваны пьянством или наркотиками. Зачем вы ходили в Коннемару?

— Это вам тоже уже известно? Просто решил посетить крепость. Она очень популярна у туристов. Но, вижу, вы мне не верите. И вы совершенно правы. Могу я попросить еще вина?

— Наливайте сами.

Залпом опрокинув стакан и обтерев губы, он откровенно признался:

— Я ездил в Коннемару, чтобы поговорить с миссис Девин. Она тетушка Гилен и готова поклясться…

— Я тоже разговаривал с ней, — перебил его Дьюит. — Но даже если она не откажется присягнуть, что Гилен находилась всю ночь со вторника на среду в башне, этого будет недостаточно, чтобы разорвать роковое стечение обстоятельств.

— Но она не убивала, этого не могло быть! — воскликнул Эррис с несвойственной ему горячностью.

— Вы ездили к миссис Девин потому, что не хуже меня понимаете, что Гилен окажется в очень затруднительном положении, когда ее привлекут к суду присяжных. Им будет совсем нетрудно заключить, что она, независимо от ее показаний, могла находиться в доме в ночь со вторника на среду и что у нее были достаточные основания для убийства обеих сестер, ведь все обстоятельства дела сходятся на том, что она и никто другой совершила преступление. Возможно, хороший адвокат с большими связями сумеет ее как-то вытащить. Однако на ней вечно останется подозрение, даже если ее оправдают за отсутствием достаточного количества улик. Но дело даже не в том. Главное, что мы должны быть уверены в ее виновности или непричастности.

— Но почему, почему так уж важно знать, что и как там происходило? — При этом Эррис указал вниз, на пол, под которым находились на первом этаже спальни обеих сестер.

— Если она невиновна, мы должны ей помочь; если же виновата, то наша помощь тем более необходима.

— Как необходима? Мы что, должны помочь ей бежать? Что мы можем еще предпринять?

— Тому, кто убил, нельзя помогать скрыться, — задумчиво сказал Дьюит. — В любом случае нужно привлечь его к ответственности. Но это возмездие не должно быть местью, убивающей душу… Если бы вы хоть раз заглянули в камеру смертников, то поняли бы, что я имею в виду.