Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая - Константин Колчигин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На ужин приготовили жареную рыбу незнакомого мне вида, отличающуюся несколько своеобразным вкусом, что, впрочем, не помешало моим подчиненным довольно быстро управиться с ней. Однако гвоздем программы стал на сей раз салат из свежих помидоров, огурцов и зеленого лука, щедро приправленный сметаной – полведра готового блюда уничтожили в один момент. Когда по кружкам разлили горячий компот, мой заместитель сунул руку в нагрудный карман своей полувоенной рубашки, вынул из него сильно потрепанный блокнот в коричневой обложке и подал мне:
– В хижине нашли, Николай Александрович. В кармане старой куртки. Вот только почерк – ничего не разберешь – точно врач с похмелья писал…
Полистав блокнот, я даже головой покачал – почти весь текст, написанный шариковой ручкой, представлял собой сплошную китайскую грамоту, и лишь кое-где можно было разобрать союзы и междометия… На нескольких листках обнаружились грубо вычерченные, без соблюдения даже элементарных правил картографии, планы какой-то местности, еще менее понятные, чем сам текст.
– Ладно! Разберусь на досуге… – вздохнул я. – Еще что-нибудь удалось обнаружить?
– Канистры с топливом, – с готовностью ответил Огнев. – Были закопаны рядом с хижиной… Штук тридцать – все полные. Да еще старая надувная лодка с двухсильным моторчиком…
– Кажется, они сильно потратились на бензин, – заметила Наташа, удобно примостив голову у меня на плече (присутствие всего нашего коллектива девчонку, похоже, совершенно не смущало), чтобы видеть страницы блокнота, который я продолжал листать. – Купили не одну тонну…
– Не думаю, чтобы им пришлось вкладывать большие средства, – машинально отозвался я, наткнувшись на пару с большим трудом читаемых предложений. – В те времена любой шкипер нефтеналивной баржи весьма охотно обменивал двести-триста литров казенного топлива на поллитровую бутылку водки, да еще и выпивал ее вместе с клиентом…
– Николай Александрович! – засмеялась Наташа. – Это звучит слишком весело, чтобы быть правдой!
– Увы, это не самое несуразное и смешное, что я встречал в жизни, – ответил я и, поймав вопросительный взгляд Козырева, сразу спросил. – Ты что-то хотел, Олег Сергеевич?
– Да тут мелко повсюду, Николай Александрович, – замялся доктор (опасался нагоняя). – Хотелось бы опять осетринки половить…
Я глянул на Огнева и выразительно щелкнул пальцами – тот понял без слов и немедленно сунул мне свой блокнот снабженца вместе с карандашом. Набросав на чистом листке схему тростникового ограждения бортов лодки и навеса над кокпитом, я показал все это Козыреву:
– Как сделаешь – рыбачь в море, но только с вооруженным сопровождающим и не далее, как за сотню метров от берега. Сам тоже будь повнимательнее – не то какой-нибудь плезиозавр тебя живо выдернет прямо из лодки…
– А мне-то с ружьишком дозволите побродить завтра, пока тренироваться будете? – осторожно спросил, в свою очередь, и мой заместитель. – Рыбка-то она, конечно, хорошо, но вот мясцо бы тоже не помешало…
– Возьмешь с собой, как обычно, Василия, – поднимаясь, ответил я – мне было пора идти отдыхать. – Захватите три ружья: одно для охоты – двенадцатого калибра и два для самообороны – четвертого калибра. – Собак тоже кликните, здесь все равно останется Адмирал.
Пройдя к себе, я перед сном уже более тщательно просмотрел пожелтевшие страницы старого блокнота, начиная понемногу разбираться в этом «сверхпочерке». Впрочем, пока мне удалось лишь понять, что где-то восточнее этого места (километрах в ста) находится еще один глубокий залив, и в горном массиве, окружающем его берега, есть глубокие пещеры, наделенные необычайными свойствами…
Мои «утренние» занятия прошли без особых происшествий – лишь в конце восьмичасовой тренировки на противоположном берегу озера-залива залаяли собаки и прозвучал единственный выстрел, после чего все стихло.
К этому времени мужики, выпив чаю, уже давно возились с бревнами, готовясь поднимать плот на берег, наш юнга приглядывал за варившейся пшенной кашей, в которую (по моему указанию) он добавил немного сухофруктов, а доктор был занят установкой тростниковой защиты на надувной лодке. Искупавшись в прозрачной теплой, практически пресной, воде (компанию мне, конечно, составила Наташа) и едва выбравшись на берег, я увидел, как возвращаются наши тяжело нагруженные охотники – на шесте они несли темно-зеленую тушу ящера, чей длинный и толстый хвост свисал почти до земли.
– Кажется, несут начинку для пирожков… – заметила Наташа и, поймав мой выразительный взгляд, с улыбкой быстро добавила.
– Все, бегу одеваться!
Она звонко поцеловала меня в щеку и поднялась в наш плавучий дом. Я задержался у сходней, поджидая усталых охотников. Тяжело дыша и высунув красные языки, подошли Полковник и Мичман, остановились на несколько секунд около моих ног, а потом улеглись на влажный песок у самой воды.
– Ничего не скажешь – дичь здесь имеется! – по своей обычной привычке начинать издалека, принялся докладывать мой заместитель. – А в массиве-то широкий проход есть – на запад ведет – там и речушка протекает, и лесок довольно густой…
Охотники положили свою ношу на сходни, собираясь, видимо, не откладывать с разделкой туши – температура воздуха здесь почти все время держалась в районе тридцати градусов тепла, и даже свежее мясо могло начать портиться уже через несколько часов. К нам подошел доктор и, поморщившись, несколько раз ткнул сапогом необычный охотничий трофей.
– Ты чего же, Иван Ильич, – недовольно заговорил он. – Лягушатиной нас кормить вздумал?
– Помоги-ка лучше, Олег Сергеевич! – сказал я, поднимаясь по сходням. – У тебя разделка отлично получается. Да поторопитесь – через полчаса обед. А вечером эту лягушку вы у меня все за милую душу съедите, да еще добавки пару раз попросите!
Минут через пятнадцать я, поставив воду для чая, уже готовил салат и одновременно наставлял Володю, как приготовить фарш (и сколько его потребуется) из травоядного ящера, а также распорядился загрузить в коптильни и поставить варить все оставшиеся, после прокрутки на мясорубке его части. В кубрике, наконец, появилась Наташа и без лишних слов сразу начала помогать мне нарезать овощи. Подошли и остальные мои подчиненные, стали усаживаться за стол, последним на этот раз был доктор – долго отмывал руки после возни с тушей ящера.
– Нас сегодня ждут пирожки из динозавра? – помогая Володе раскладывать салат, спросила Наташа.
– Вас всех ждет сегодня небольшой сюрприз! – ответил я и глянул на своего заместителя. – Без нас с тобой, Иван Ильич, мужики управятся?
– Должны, Николай Александрович! – ответил Огнев, принимая из рук Володи тарелку с салатом. – Взрослые, слава Богу! Не все время же за руку водить таких-то бородачей… Вдвоем сходим на золотишко глянуть?
– Втроем! – сразу поправила моя помощница, устраиваясь на скамейку рядом со мной.
– Там по скалам придется карабкаться, Наталья Андреевна! – заметил мой заместитель. – Вам не с руки будет…
– Да мне, Иван Ильич, не привыкать! – отмахнулась девушка. – После наших с Николаем Александровичем приключений меня уже ни чем не удивишь!
Наверное, мне давно пора было одернуть девчонку, но я промолчал и на этот раз – самому хотелось, чтобы она все время была рядом… Однако я достаточно выразительно глянул на белые колени своей помощницы, и это не осталось для нее незамеченным – девушка сразу придвинулась ко мне и тихо проговорила:
– Переоденусь в джинсы – они еще не совсем безнадежные лохмотья…
Теперь и вовсе возразить было нечего, и я лишь рассеянно кивнул в ответ. Несколько минут прошли в молчании – все были заняты отличным салатом, и лишь наши мужики иногда чуть слышно переговаривались между собой. Поглядывая на них, я в который раз отметил для себя, что за столом у нас царит уже ставшая привычной, на редкость комфортная дружеская атмосфера, а это является непременным условием успеха любой экспедиции, как, впрочем, и непререкаемый авторитет руководителя… Так или иначе, но сюда я привел всех живыми и здоровыми, а теперь предстояло еще также успешно прожить здесь много месяцев и, когда придет время, без потерь возвратиться назад…
– Как быть с внутренностями ящера, Николай Александрович? – спросил Володя, которого больше других заботили «кухонные» дела. – Сварить и перекрутить?
Я кивнул ему – ливер был хорошей добавкой ко всем нашим кашам (исключая пшенную, конечно), а потом, вспомнив, что в багаже у нас имеется пара вместительных (объемом в полведра каждая) фляг из нержавеющей стали с широкими горлышками и герметичными крышками, подробно объяснил нашему юнге, как в походных условиях пастеризовать готовые к употреблению продукты, чтобы гарантировать их сохранность хотя бы на несколько дней.
– Что ты там насчет дичи говорил, Иван Ильич? – спросил я, когда Наташа уже разливала по кружкам чай. – Все здесь осмотреть успел?
