Печать Сансары (СИ) - Лим Дмитрий

Я мог восхищаться величественной архитектурой городских районов, широкими проспектами, способными вместить пару десятков экипажей, обширными территориями, внутренними дворами и садами каждого дома, но ощущения были другие. Даже дом «первого», ставший родной базой, при всем своем уюте и привычности не мог соперничать с моим тесным домиком со скрипучими ступенями и уютным деревянным интерьером. Весь мрамор, и огни, и стекло, и камень верхней части города были великолепны. Но это был не я. Еще нет.

Не было уверенности, ждать ли того времени, когда я действительно изменюсь, став Дитрием вместо того, чтобы просто вести себя как дворянин, и перестать бояться этого. Когда центр города начнет казаться тесным и причудливым, а камень и свет знакомыми и успокаивающими, это будет благом для моего постоянного выживания среди моего обмана. Но также и возможно — смерть.

Может быть, тот, кем я был, уже мертв.

Моя мать оплакивала меня? Или она продолжила свою жизнь, полагая, что я просто стал слишком занят и рано или поздно зайду? Часто между моими визитами проходили месяцы, так что она, возможно, еще не считала это важным. Но так как середина лета пришла и ушла, она могла волноваться.

У меня не было возможности как следует попрощаться, не было времени объяснить замысловатый обман, который я предпринял. Она была бы в порядке. Она должна была быть. Она была слишком упрямой и дерзкой, чтобы расстраиваться из-за такой мелочи.

Я искренне надеялся, что она будет в порядке без меня. Она всегда говорит, что ей не нужно, чтобы я пытался за ней присматривать, но все же, предпочитаю быть уверенным, что с ней все в порядке, чем оставлять это на волю случая. Еще одно задание, которое я не смог выполнить.

Фиолетовый свет пульсировал во мне, рассеивая нарастающий мрак.

Мы приближались к Канде, городу, который я называл домом почти всю свою взрослую жизнь, и я должен был признать, что он был прекрасен.

Белая дымка, отделявшая верхнюю часть города от нижней, сияла от света множества силовых линий, проходящих через каждое здание. Это нарисовало резкий контраст. Естественные желтые и оранжевые цвета центра города с одной стороны, преобладающие цвета Зорей… Сверкающий кобальт, блестящее серебро и бледно-золото, подчеркнутые полной радугой других огней наверху.

Я так привык к красному цвету «столицы первого», преобладающему в схеме освещения городов, что чувствовала себя немного неловко и неуместно, вступая в синее сияние города Зори.

Трудно было вспомнить, что это все еще Канда, тот самый город, в котором я жил и работал столько лет.

Это было похоже на любой другой незнакомый город. Еще труднее было представить, что мой офис находится менее чем в часе ходьбы.

— Дитрий, давай! — «третий» окликнул меня, и я перестал смотреть по сторонам и начал «левитировать» за ним.

Меня насколько удивило то, насколько естественно было шагнуть в воздух и быстро плыть вперед, что эмоции переполняли.

«Все-таки, мне нужно было изучить твердую ауру, чтобы скрывать себя от ветра и погодных условий…»

— Где мы будем жить? — спросил я.

Арн договорился о том, чтобы мы поселились в местном доме Зорей, всего на неделю, только вот я не понимал, где именно он находится, хотя и был в некотором роде — местным.

— Коттедж Мога, недалеко от Башен.

Башни были одной из главных достопримечательностей Канды: три башни, сплетенные вместе в сложный узор, каждая из которых подсвечена голубым светом Зорей, обнажая ее контуры. И, что характерно для знати, это чудо архитектуры станет местом проведения сегодняшних торжеств по случаю открытия.

Люди из всех домов пролетали над головой, многие высаживались с таких же платформ, как наша, некоторые заходили в одиночку или небольшими группами. Но все они направлялись именно к Башням.

Арн шел впереди по боковой улице, стараясь находиться подальше от толпы новоприбывших.

— Нет смысла торопиться, — тихо сказал он.

Я искренне согласился с ним и последовал на нашу новую временную оперативную базу.

Коттедж Мога был больше, чем дом «первого», а его дом так-то — не был маленьким.

— Коттедж? — переспросил я.

Четверть этого особняка была в три раза больше, чем все мое здание в центре города. У дверей нас встретил персонал коттеджа, который уже забрал наш багаж с небесной платформы и провел нас к паре хорошо оборудованных спален. Арн предложил мне «комнату» на выбор, я пожал плечами и выбрал ту, что справа.

— Мы выдвигаемся через полчаса, — сказал он и исчез в своей комнате.

Я провел несколько минут, гуляя по своему новому номеру, пытаясь привыкнуть к его великолепию. При всем своем богатстве, «первый» вел довольно простую жизнь дворянина. Культурного шока было не так много, как я ожидал, выражусь, пожалуй, так.

Это было больше, чем я думал, когда представлял себе жизнь знати.

Я даже половину мебели не смог опознать!

Все было из полированного дерева, инкрустированного голубым, серебряным и золотым. Ковры были красивого яркого сапфирового цвета, серебряные шторы с золотым узором, гостиная была обставлена более богато, чем любая другая комната, в которую я когда-либо ступал за всю свою жизнь.

Сначала… Даже боялся ходить! Все выглядело так первозданно, и попросту не хотел ничего испортить. Но потом я вспомнил, что Арн заплатил за это место, и, наверное, солидную сумму, даже несмотря на то, что его друзья внесли свою лепту, и решил, что будет неблагодарно и расточительно ходить на цыпочках, как незваный гость.

Я обошел каждую комнату в люксе, осматривая всю мебель и пытаясь убедить себя чувствовать себя своим. Чувствовать себя аристократом…

Это не сработало.

Переодевшись из своего стандартного наряда в один из самых богато украшенных парадных туник Рамма-беркут с треугольным вырезом — тут же почувствовал себя еще более неуютно. Зеленый и красный выглядели неуместно на фоне синей элегантности вокруг меня, заставляя чувствовать себя аутсайдером.

И все же испытал облегчение, когда Арн постучал, чтобы напомнить мне, что мы опоздаем, если продолжим бездельничать, и я могу присоединиться к нему в полете к Башням.

Ему пришлось замедлить темп, чтобы я не отставал, и я дважды чуть не потерял контроль над своей силой, но все-таки — мы справились.

Если Зори и был официально в трауре, так как жена Астаза была из этой семьи, то я не видел никаких… Процессий?

Если уж на то пошло, я не был полностью уверен, знает ли общественность о том, что случилось с Астазом. Сол знал, но то, что главы домов делили между собой, и то, что было общеизвестно, может быть не одно и то же.

В то время как снаружи Башни казались тремя отдельными объектами, скрученными вместе, внутренняя часть была широко открыта.

Высокие потолки, хрустальные лестницы, выложенные лазуритовой плиткой, ведущей вверх по крутому изгибу по внешнему краю строения от этажа к этажу, градиент голубых плиток по полу, Башни демонстрировали такую же экстравагантную дороговизну и бесспорную красоту, как и места для вечеринок, которые я посещал, но со своим характером. В украшениях Зорей использовалось гораздо больше кривых и зигзагов, в то время как Рамма оставался простым, в основном, с квадратными или треугольными узорами.

— Я думала, что Арн будет здесь, — послышался женский голос, оторвав меня от моих наблюдений.

«Третий» тоже повернулся к ней, нахмурился, а затем продолжил свой путь к группе ученых людей из разных домов.

— Может гуляет где-то, — успокаивающе сказала другая молодая женщина.

— Но он обещал быть здесь! — захныкала первая девушка.

— Он дает много слишком много обещаний, и вы будете не первой, кого он разочарует, — сказала вторая женщина с едва заметной ноткой недовольства в голосе.

Я придвинулся ближе, пытаясь подслушать суть разговора, но две девушки заметили меня и тут же заткнулись, повернувшись, чтобы изучить нового «собеседника».

— Я не мог не услышать, что вы ищете Арна, — сказал я спокойным голосом, поняв, что меня «обнаружили», — Кто он? Один просто мой друг, и мы путешествуем вдвоем.