Обретение - Анатолий Патман

Хорошо хоть, судьба подбросила очередной шанс. И, когда в зиндан кинули очередного пленника, притом, совершенно без сознания, ни графа Инвара, ни Ринвара это абсолютно не волновало. Ну, одним пленником больше, одним меньше. Удивительным было только то, что воины старались не подходить к этому человеку, фактически уже трупу. Ну, да, он действительно не подавал признаков жизни.

Когда после восхода светила пришли этот маг с девушкой, всем просто было интересно понаблюдать за милой сценой, как дикарка поит пленника. Но что потом последовало, никто даже предвидеть не мог!

Сначала этот чужак фактически сделал предложение руки и сердца юной степнячке, притом, как отец сказал, девушке очень высокого положения. Если бы Ринвар вдруг с большого перепоя сделал предложение дочке герцога, то его сразу бы упрятали в тюрьму за оскорбление этой лэри.

А потом несчастный воин получил заслуженную награду за слишком уж усердную службу. Наверняка не скоро поправится. Действительно, к чужаку опасно приближаться. Правда, он на момент удара был вполне в сознании.

А потом ночью случился успешный побег. Но тут стыдно было бы сплоховать. Самому Ринвару немного осталось до уровня боя мастера–мечника. В группе охраны отца воины были как на подбор. Риналдо виртуозно владел копьем. Альдо и Карпер только чуть уступали Ринвару и отцу в воинском умении. Бартоло как мечник был хуже, зато как никто стрелял из лука. Жюльен и Ринар действительно были слугами, но особенно доверенными, и в воинском умении не так уж уступали остальным воинам. В группе все умели обращаться с луком. Альдо и Карпер так умели прятаться, что практически всегда трудно было их обнаруживать. Сами же могли выследить хоть Шиктана в своем ужасном подземелье.

После темного леса идти по заросшей густой травой степи было значительно легче. Слава Всевышнему, степняки, похоже, пустили основные группы в погоню на юг. Несколько разъездов на востоке удалось заранее обнаружить и просто обойти.

А вот ближе к темени группа наткнулась на стоянку пастухов.

Конечно, их сразу порезали. Но когда отец предложил Косте убить мечом еще живого пастуха, то тот не смог этого сделать.

— Извините, граф. У себя дома я был вполне мирным инженером и никогда не убивал людей. Поэтому извините еще раз, но пока у меня рука не поднимается, чтобы сделать это. Мне нужно время, чтобы привыкнуть.

Конечно, чужаку никто не сказал ни одного обидного слова. Ну что можно ожидать от неприкаянного, изнеженного мобиля, никогда в жизни не бравшего меч в руки? Как только он умудрился зарезать того стражника? Но пока чужеземец был нужен, и отец терпел его присутствие.

Сразу стало легче. Появились кони, не только запасные, но и для груза. С едой стало лучше. Можно было, на крайний случай, питаться кониной.

После пары заходов светила его отец предложил идти уже на юг. Группа по пути сумела уничтожить несколько дежурных разъездов степняков, неосмотрительно попавших в засаду имперцев, и также их засады, выставленные как раз на пути группы. Как сказал отец, осталось совсем немного до Великой реки Дэлинэ. А там уже какая‑нибудь переправа, баронства, Вересковое королевство, и, наконец, Империя и дом.

Но он сильно ошибался. Еще целых четыре захода светила бешеной скачки по степи под конец измотали всех. И только когда, наконец, удалось перевалить через приречные холмы, стало ясно, что до цели осталось совсем немного. Всем сразу стало легче и веселее. Трудный путь казался уже не таким трудным, а степняки стали менее опасными.

А Коста оказался очень интересным собеседником. Он сказал, что в их северной стране могут делать такие интересные вещи, что было удивительно, как еще имперские ученые про это не узнали. Оказалось, что его страна очень далека от Империи, и он только случайно, убегая от преследований за убеждения, попал в руки степняков. Правда, за какие убеждения, не открыл.

— Коста, у Вас что, белых магов преследуют?

— Извините, Ринвар, каких белых магов? У нас дома нет белых магов. Есть только специалисты, владеющие разными технологиями.

— Это что, такие специальные маги технологий?

— Ну, вроде, да.

Коста так и не признался, что владеет белой магией, как думали отец и сам Ринвар. А что тогда он сделал с воином? Ведь того явно отбросило так далеко только от магии. Не зря же тот юный шаман сказал, что чует следы белой магии. И еще чужеземец рассказал, какие вещи могут делать у них. Например, самобеглые повозки с особой магией. Или железные корабли на воде, только очень большие. Оружие, стрелявшее железными шариками, отчего люди меньше стали использовать мечи и луки. А еще его интересовали воинские умения Ринвара и других остальных воинов. Отец посоветовал не препятствовать, и в короткие перерывы между скачками, если хватало сил, Коста изучал приемы схваток мечами, пробовал стрелять из лука или применять короткие копья степняков. Кстати сказать, что‑то у него и получалось. А вот драться руками или с ножом Коста умел намного лучше, чем воины. К сожалению, ни сам Ринвар, ни его отец этим воинским искусством были мало знакомы, так как в Империи оно было применяемо только простолюдинами.

Слава Всевышнему, скоро все кончится. И Ринвар, наконец, обнимет свою прекрасную Камиллу, и может быть, зажмет ее в каком‑нибудь потайном углу покрепче.

Глава 7

Как ни старались мы оторваться от погони, но она все равно нас догнала. Со слов графа Инвара, до реки оставалось совсем немного. Последний переход, и считай, мы спасены. Если сразу сумеем найти переправу, конечно.

Орда степняков вывалилась из лощины и выбралась на ровную степь. Если они нас поймают, то после всего, что мы натворили, нам пощады ждать не приходится. Как рассказывал граф Инвар, сдирание кожи одно из их любимых занятий. И ведь все это совсем не со зла. Все, однако, проще и делается согласно их древним поверьям. Диким и ужасным. Если содрать с врага кожу, если удастся, и живьем, съесть его мозги, сердце и печень, особенно достойного уважения своей доблестью противника, то вся его сила, ум и отвага переходят тем, кто его съел. Вот так все просто и понятно. Но лично мне умереть в таких ужасных муках совсем не прельщает. Правда, есть еще способ остаться в живых. Поцеловать три раза обувь врага, который тебя захватил, и тем самым стать его рабом. Со всеми его правами и обязанностями. Правда, прав у раба как раз то и нет. Раб — это уже не человек, а вещь, имущество, притом, не самое ценное, принадлежащее хозяину. В обычае у степняков, оказывается, есть и такое наказание, как скармливать нерадивого раба собакам. И те такое блюдо с удовольствием скушают. Нет уж, как‑нибудь умереть так, чтобы не видеть, как с тебя сдирают кожу, съедают твои мозги, сердце и печень. Неподъемная злость вскипала в моей душе, поднималась наверх и просилась наружу. И еще, ужасно так чесались ладони. Неизвестно откуда пришло знание, что я еще могу постоять за себя и своих друзей. Тьфу ты, прямо как в развалинах! Там кто‑то нашептал мне в бреду, что разбудит мою Силу. А здесь появилась назойливая мысль, что надо остановиться и рискнуть, и уже применить свою Силу. Как это остановиться? Это же верная смерть! И как применить свою Силу? Я же не знаю! Нет, просто поверить в себя и вызвать Ее! Не надо бояться! Все получится!