Лефина (СИ) - Рейн Елена

– Не знаю… Мы уже сорок минут едем. Где эта деревня находится?

– Леший сказал, что Пригольский в Горьковском районе, село Максимовка. Прячется у альфы южной стаи. Еще ехать около часа.

В это время на мой телефон позвонили, и я нажал на звонок на руле, чтобы ответить по блютузу.

– Слушаю.

– Здравствуйте, Вадим Сергеевич! Вас беспокоит полковник Михайлов Вениамин Александрович по вашему запросу на Третьянову Марию Ивановну.

Вот черт! Это же надо было при Сереге ему позвонить. Сергей повернул лицо ко мне и прошипел:

– Ты че, охренел? На кой черт ты сделал запрос на мою пару в нашу службу контроля?

– Добрый вечер, Сергей Сергеевич! Извините, что не поприветствовал. Может быть, мне позже позвонить по данному вопросу?

– Нет, ну что ты! Раз мой брат-начальник такой подозрительный, что проверяет даже пару своего брата, то что уж теперь… рассказывай, – с обидой в голосе произнес Сергей, за что мне стало на мгновение стыдно и неудобно. Но только на мгновение, а потом все прошло, и я дал добро продолжать.

– Могу точно сказать, что Третьянова Мария Ивановна умерла десять лет назад, а именно утонула в возрасте пятнадцати лет. Остались родители, которые дали мне ее фотографию, которую я вам скинул на почту. Можете посмотреть. Других однофамильцев с такой фамилией и отчеством нет. Могу также сказать, что данные о месте проживания девушки в раннем возрасте, которые она вам сказала, не могут быть правдой, по этому адресу никогда не проживала семья Третьяновых с двумя девочками.

– Как так? Это точно? – с ужасом в голосе спросил Сергей.

– Да. Это достоверная информация. И по поводу отпечатков пальцев на стакане, которые вы передали нам через Михаила Потапенко. Они… привели в шок всю лабораторию.

– Почему же? – с интересом спросил я.

– Потому, что отпечатки принадлежат всем известной мстительнице – Немезиде. Касательно самой девушки – у нас нет на нее информации, что вы и сами знаете. Единственное, что есть, это отпечатки пальцев.

– Спасибо, Вениамин Александрович! Ты очень помог. До встречи!

– Всего доброго. До свидания!

Я сбросил вызов, резко разворачивая автомобиль на дороге, чтобы вернуться домой.

Сергей молчал, пока я пытался дозвониться до Наташи, до Михаила и Стаса, которые остались охранять девушек, но все безуспешно. Наконец я не выдержал и сказал:

– Если эта сука обидит мою девочку, я ее голыми руками придушу! И мне плевать будет на то, что эта тварь – твоя пара.

– Ты думаешь, мне сейчас хорошо и замечательно? Считаешь, что я в диком восторге от того, что моя пара водила меня за нос и выставляла полным идиотом все последнее время? Разыграла спектакль со своей волчицей, хотя теперь понимаю, зачем ей нужно было это! Да чтобы получить от нас информацию, и эти видеокамеры – ее заслуга. Ты думаешь, я счастлив знать, что на мою женщину объявлена такая охота, что любой другой сильный оборотень сам бы себя похоронил от такого понимания и ужаса? Но только не Немезида, которая плевала на всех и на все! Она напролом идет к своей цели, даже переступив через меня, свою единственную пару. Ты не представляешь, что значит понимать – вместо милой, доброй и ласковой волчицы мне досталась строптивая сука! И эта сука, вместо того чтобы жить со мной счастливо и рожать детей, режет сильных оборотней, как свиней, в то время, когда я считаю, что она нежно посапывает мне в плечо. Теперь-то я понимаю, почему она не говорила ночью. Да потому, что она была собой и срывала все свои маски под покровом ночи, а днем надевала, притворяясь полной тупицей, доводя меня до бешенства, чтобы я специально работал до ночи, а она тем временем спокойно занималась своими черными делами под видом магазинов и салонов. Она специально доводила меня днем, зная, что я уйду от нее на день и приду только ночью. Я, как больной, жду ночи, чтобы взять свою женщину, эту дикую, сумасшедшую волчицу, от которой у меня башню рвет. А я-то обвинял себя хрен знает в чем, когда слышал голос Немезиды и возбуждался так, что ледяной душ не помогал. А это, оказывается, настоящий голос моей женщины!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Стоять! Хотел тебе сейчас рот закрыть сотовым, но ты сказал важную вещь. Очень важную. Ты уверен, что голос Марии не настоящий? Что голос Немезиды, который мы слышали по телефону, это и есть ее голос?

– Твою мать, я уверен в этом на сто процентов. Я сразу заметил, что когда Мария говорит, меня это отталкивает, а в остальном – все отлично. А голос Немезиды возбуждал и доводил до безумия.

– Отлично! Охренеть, я только что понял, почему ее никто не видит при убийствах и не распознает ложь. Она лефина-виена. То есть она может внушать людям что-то, и они будут уверенны в этом, ни капли не сомневаясь. Это внушение действует определенное количество времени, в зависимости от силы виены и ее дара. И если дара лечения лефины у них мало, то они, как правило, восполняют это силой виены. То есть могут изменять голос, внешность и другие свои характеристики именно для тех, кто находится с ними рядом или поблизости. Чем слабее сила лефины, тем сильнее виена. Она может менять голос и внешность другого человека для окружающих. Вот поэтому никто не видел убитого Стуканова, так как она поменяла его внешний вид для всех, кто смотрел на его с определенного расстояния.

– Охренеть! Вот жена-то досталась! И за какие грехи боги такое убойное создание в пару подарили?

– Слушай, Серега, давай я в другой раз твои причитания послушаю. А сейчас соберись и начинай размышлять о том, что моя нежная беременная девочка находится в принудительной компании с твоей змеей. Перестань думать о ней, как о паре, думай, как о мстительнице, которая взяла в плен невинную девушку с двумя детьми. Начинай соображать, как командир спецгрупп Главного управления по организованной преступности оборотней. А если хреново получается, значит, буду подключать других людей. Тебе понятно? – зарычал я.

– Понятно. Я смогу, не нужно мне, как мальчишке, объяснять.

– Так давай тогда соображать будем, а не твои вопли слушать! – заорал я.

– Сам успокойся! Все, начинаем думать и анализировать. Через какое время будем на месте?

– Через тридцать минут, – недовольно буркнул я.

– Если телефоны находятся вне зоны доступа, значит, она их выключила и дома оставила, или вообще в воду кинула, чтобы не работали. Я поставил ей жучок из ревности, когда вместе жить стали, но думаю, она это дело сразу просекла. Я же не знал, что она ас в этом. По ходу сразу увидела и решила в свою пользу повернуть. Стопроцентно оставляла его дома, потому что всегда, когда я уезжал по делам и проверял ее местонахождение, она была дома… А теперь-то понятно, что ее там и близко не было.

– Да с твоей-то чокнутой бабой все понятно! Мы хрен ее найдем по следам. Она их просто не оставит, если только записку с надписью: «Ослы». И запахи все уберет, и Наташин телефон с твоим жучком выкинет. Я вот поражаюсь ее наглости. Ты скажи мне, как нас, двух прожженных оборотней, которые всю жизнь ловят убийц и преступников, обманула девка? Притом конкретно так, и плевать на то, что она лефина-виена. Сколько мы по свету таких ловили, опаснее ее в три раза, а тут перед носом все провернула… И еще… Я думаю, что Наташа все чувствовала… Несколько раз ловил себя на ее чувствах, когда она была с Марией. Мне передавалась ее боль за девушку, сострадание и растерянность ото лжи. Твоя-то мстительница лефину не смогла обмануть. Видно, дар лефины все карты ей спутал. Но зачем она ей?

– Ну, давай подумаем… Ей нужен Пригольский и охранник, которые, возможно, совершили ужасное насилие над ней или ее родными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Она говорила про свою сестренку в разговоре с Наташей, – между прочим отметил я.

– А мне не говорила, – с какой-то обидой сказал Сергей.

– Это случайно у нее вышло. Я думаю, она потом об этом пожалела. В общем, сестра и родители, которые якобы далеко живут.

– А что известно про Пригольского в отношении его противозаконных дел?

– Тут целый букет: торговля и распространение наркотиков, шантаж и угрозы высокопоставленным людям, насилия и убийства.