Отбрось сомнения - Джоанна Лэнгтон

И постепенно она забыла о своем твердом решении как можно быстрее рассказать ему о Лили.

Заботы, тревоги, усталость после долгой дороги — все испарилось, стало вдруг неважным и глупым. Мир сжался для нее до размеров этой небольшой гостиной, и в нем не осталось ничего, кроме наслаждения, которое дарили любимые руки Эдвина.

Она трепетала и таяла, безропотно подчиняясь каждой его безмолвной команде, и задыхалась от счастья.

Ловким движением он сорвал с нее кружевное платье и издал блаженный стон, вновь увидев ее полную грудь с набухшими сосками, как будто умоляющими его припасть к ним.

Когда его рука скользнула под ее повлажневшие трусики, она вскрикнула и откинула назад голову. И забилась под шквалом нахлынувших на нее сладостных ощущений.

Что происходило в последующие минуты, ей никогда не удалось бы вспомнить. Она как будто отделилась от земли и купалась в экстазе, на время перестав быть обычным земным человеком. Когда же прекрасное потрясение, принесенное оргазмом, немного схлынуло, она открыла глаза и улыбнулась. Эдвин заботливо убрал с ее вспотевшего лба прилипшую прядь волос и еще раз поцеловал в губы.

— Таких темпераментных женщин, как ты, наверное, больше не существует в природе, — прошептал он, с восхищением глядя в ее глаза, подернутые дымкой неземной радости.

Только по прошествии некоторого времени она заметила, что Эдвин полностью одет, и озадаченно уставилась на него. А осознав, что произошло, схватила платье, повисшее на подлокотнике, и стыдливо прикрыла свою обнаженную грудь.

Невероятно! — подумала она с испугом. Находясь рядом с этим мужчиной, я совершенно лишаюсь способности контролировать себя! Мало того, даже не замечаю, что он со мной делает.

Ей вспомнилась малышка Лили и то, что Эдвин до сих пор не имеет о ней ни малейшего понятия. Она сконфуженно слезла с его колен и, все так же прикрываясь платьем, вскочила на ноги и убежала в душ.

Эдвин прошагал за ней следом.

— Ты надолго?

— Нет-нет, — пробормотала Хилари. — Скоро вернусь к тебе.

— Мне подняться в спальню? — многозначительно понизив голос, спросил Эдвин.

— Нет! — выпалила Хилари. — Пожалуйста, дождись меня в гостиной.

Когда он закрыл дверь, она беспомощно опустилась на пол и беззвучно зарыдала. Тушь черными кривыми струйками потекла по ее щекам.

Я люблю его! Люблю! — думала она, утопая в безутешном горе. И не знаю, что мне делать с этой любовью. Она зародилась во мне в тот момент, когда я увидела его впервые, и никогда не угасала… Для него же я — игрушка, развлечение. Он смотрит на меня, как на безотказную шлюху, с которой в любой момент можно утолить свои неуемные плотские потребности…

Она принялась корить и проклинать себя за то, что опять не смогла противостоять соблазну и бросилась в его объятия. Что до сих пор не поговорила с ним о том, о чем давно должна была поговорить. Что из-за своей слабости, из-за несдержанности, достойной лишь порицания, в который раз лишь усложнила ситуацию.

Сегодня я должна была встретить его совершенно по-другому, думала она, умываясь горькими слезами. Единственный раз, ради Лили. Нет ведь! Я опять так бездумно совершила все ту же ошибку.

Она попыталась оправдаться в собственных глазах, вспомнив, что не контролировала себя с того момента, как Эдвин усадил ее на колени.

Но чувство вины продолжало глодать ее и без того истерзанную душу.

— Хилари, ты в порядке? — донесся до нее голос Эдвина.

— Да! — крикнула она, стараясь казаться бодрой. Затем умылась холодной водой, и некоторое время махала у лица ладонью, пытаясь вернуть ему нормальный вид.

Эдвин встретил ее довольной улыбкой.

— Еще немножко, и я насильно вытащил бы тебя из ванной. Хочешь вина? Я принес из холодильника бутылочку красного.

Хилари кивнула.

Эдвин наполнил бокалы, она взяла один из них, прошла в противоположный конец комнаты и, опустившись в кресло, сделала глоток.

В ее душе творилось нечто невообразимое. Предчувствие чего-то отвратительного пугало и заставляло тянуть время. Страх потерять Эдвина навсегда, хоть полностью он никогда ей и не принадлежал, сковывал губы и леденил сердце. Но разум твердил, что откладывать разговор больше нельзя, и, отпив для большей храбрости еще немного вина, она заговорила:

— Я должна сообщить тебе нечто очень важное…

— Надеюсь, речь не пойдет о другом мужчине? — сухо спросил Эдвин.

Хилари нервно ухмыльнулась.

— Нет.

— Слава Богу! Я уже настраивался на самое худшее. Итак, в чем же дело?

Хилари порывисто вздохнула.

— Речь пойдет о событиях пятилетней давности.

— Милая, умоляю тебя, давай оставим все это в прошлом. Мы вновь встретились, но уже в нынешней жизни, в настоящем. Все, что происходило когда-то, не столь важно! — Эдвин нетерпеливо всплеснул руками.

— Ошибаешься, — ответила Хилари несчастным голосом. — То, о чем я собираюсь тебе сообщить, случилось именно пять лет назад.

Эдвин насторожился.

— Помнишь, перед тем, как заняться с тобой любовью впервые, я сказала, что принимаю кое-какой гормональный препарат? — спросила Хилари.

Эдвин нахмурил лоб.

— Ах, да! Наверное, именно поэтому у меня тогда и мысли не возникло, что ты еще девственница…

— Те таблетки врач выписал мне для того, чтобы избавиться от… юношеских прыщиков, — у меня были с этим некоторые проблемы. — Она выдержала небольшую паузу. — Я должна была принимать тот препарат на протяжении трех месяцев. В тот момент, когда таблеток оставалось всего десять штук, я потеряла их, понимаешь?

Лицо Эдвина потемнело. Он непонимающе качнул головой и окинул Хилари возмущенным взглядом.

— Неужели ты хочешь сказать, что просто перестала пить тогда таблетки, даже не подумав о каком-нибудь другом способе защиты?

Хилари покраснела и уставилась в бокал с вином.

— Я знаю… что поступила непростительно глупо, — пробормотала она, заикаясь от волнения. — Решила, что, пропив препарат целых два с половиной месяца, могу еще некоторое время не бояться забеременеть… — Она хихикнула, желая дать понять, что находит свой поступок чрезвычайно неразумным, но Эдвин оставался крайне серьезным.

— Почему ты ни с кем не посоветовалась? — спросил он, уничтожая ее взглядом.

Она беспомощно пожала плечами.

— С кем мне было советоваться? О моих отношениях с мачехой тебе известно. У подруг опыта и знаний в этом вопросе было не больше, чем у меня.

— А мне почему ничего не сказала? Хилари растерянно хлопнула ресницами.

— Как-то в разговоре ты упомянул, что презервативы терпеть не можешь… Поэтому я и не стала озадачивать тебя.

Эдвин раздраженно фыркнул.