Древний Восток - В. Струве (ред.)

Если ты будешь медлить, говоря, мне, кто принёс тебя на этот остров, то я дам тебе почувствовать, кто ты такой; ты превратишься в пепел и станешь, как нечто невидимое. Ты говоришь мне, но я не слышу этого и хотя я пред тобою, я не понимаю““.

Он взял меня в свой рот, отнёс меня к месту отдыха своего, положил меня, не повредив мне, был я цел, не было ничего отнято от меня.

И открыл он уста свои ко мне, а я был на животе перед ним. И сказал он мне:

„Кто принёс тебя, кто принёс тебя, малый, кто принёс тебя на этот морской остров, берега которого в волнах?“.

И ответил я ему так, а руки мои были протянуты перед ним. Сказал я ему:

„Я спустился к руднику, как посол царя, в корабле ста двадцати локтей длиной и сорока локтей шириной, и было сто двадцать матросов в нём из отборнейших Египта: видали они небо и видали они землю, и храбры были сердца их более, чем у львов. Предсказывали они ветер раньше, чем он выйдет, и бурю раньше, чем она случится. Сердце каждого из них было храбрее и рука была сильнее, чем у другого, и не было глупца среди них. Но ветер вышел, когда мы были ещё в море, прежде чем коснулись мы земли. Поднялся вихрь, повторился он, и волна восьми локтей была в нём. Вот бревно, схватил я его. Корабль погиб, и из бывших на нём не осталось никого, кроме меня. И вот, я рядом с тобой: я был выброшен морской волной на этот остров“.

И он сказал мне:

„Не бойся, не бойся, малый, не пугайся. Ты достиг меня вот, бог дал тебе жизнь, принёс он тебя на этот остров „Духа“, где нет ничего такого, чего бы не было на нём, ибо он наполнен всякими прекрасными вещами. Вот, ты проведёшь месяц за месяцем, пока исполнишь четыре месяца на этом, острове.

И придёт корабль из столицы, с матросами на нём, которых ты знаешь. Отправишься ты с ними в столицу, умрёшь ты в своём городе.

Если ты силен, то укрепи своё сердце, и ты обнимешь своих детей, и ты поцелуешь свою жену, и ты увидишь свой дом, а это лучше всех вещей. Ты достигнешь столицы и будешь в ней посреди твоих братьев“.

И я распростёрся на моём животе и коснулся почвы перед ним. И я сказал ему:

„Я расскажу о силе твоей царю; сделаю я, что узнает он величие твоё. Прославят тебя в столице пред лицом совета всей страны. Зарежу я тебе быков, как жертву всесожжения, заколю я тебе птиц, я дам привести тебе ладьи, нагружённые всем прекраснейшим Египта, подобно тому, как делают богу, любящему людей в краю далёком, которого не знают люди“.

Он сказал мне:

„Случится же, что после того, как ты удалишься от места этого, ты никогда не увидишь этого острова, ибо он превратится в волны“.

И пришёл корабль, как он предсказал раньше. И я отправился, влез на высокое дерево, и я узнал находившихся в нём. И я отправился, чтобы известить об этом змея. И я нашёл его уже знающим это. И он сказал мне:

„Вернись здоровым, вернись здоровым, малый, к твоему дому, да увидишь ты твоих детей, да сделаешь моё имя славным в твоём городе, вот мои пожелания тебе“.

И я упал на мой живот, и согнул мои руки перед ним. И он дал мне дары.

И я нагрузил это на этот корабль. И вот, я распростёрся на свой живот, чтобы поблагодарить его. И он сказал мне:

„Вот, ты достигнешь столицы через два месяца, ты обнимешь твоих детей, успокоишься в твоей гробнице“.

Я спустился на берег около этого корабля и позвал матросов, которые были на этом корабле. Я воздал на берегу хвалу господину этого острова, и те, которые находились на нём (т. е. на корабле), сделали то же.

Поплыли мы к Северу к столице царя. Прибыли мы в столицу через два месяца, подобно всему, что он сказал.

И я вошёл к царю, и поднёс ему эти дары, которые я принёс с этого острова. И он поблагодарил меня перед лицом совета всей страны. Был я сделан дружинником, был я награждён его людьми».

Выше мы уже говорили, что сказки долго жили в устной передаче. Однако известны нам, разумеется, только те из них, которые были записаны. Писали сказки на папирусных свитках, естественно, уже не те люди, которые, пересказывая их из поколения в поколение, донесли из глубины веков. Язык, которым изложены сказки, далёк от говора народных сказителей. Злоязык книжный, подражающий стилю классических образцов египетской прозы и показывающий нам, что сказки подверглись при записи определённой литературной обработке. Пройдя такую обработку, приобретя новую форму, с изменившимся содержанием, сказки, став чтением, начали служить развлечением уже другим, кругам египетского Общества.

Нет сомнения, что большое количество египетских сказок вовсе не было записано: одни из них не были интересны людям, которые могли бы записать их, другие же, были им просто враждебны. Не случайно, что среда дошедших до нас сказок нет таких, которые высмеивали бы князей или жрецов или в которых крепкий народный юмор метко выявил бы подлинное их лицо. А такие сказки, конечно, были; их можно найти в народных массах любой страны и любого времени, причём повсюду им закрыта дорога в выправленные и приглаженные сказочные сборники, составленные для господствующих классов Такого рода сказки слышал в Египте и передал в своём труде знаменитый древнегреческий историк Геродот.

Двуречье

Между Тигром и Евфратом[31]

Две великие реки Тигр и Евфрат текут с южных отрогов Кавказа к Персидскому заливу. Они окаймляют мёртвую, выжженную солнцем долину — Месопотамию (в переводе с греческого — Междуречье). Во все стороны здесь тянутся бесконечные пески и болота. Лишь изредка попадаются небольшие пальмовые рощи. Городов немного в этой печальной стране; от одной арабской деревушки до другой — целые дни пути.

Одиноко высятся среди пустыни полузанесённые песком огромные холмы. Там, где дожди размыли откосы, из-под мусора виднеется то часть стены, то угол каменной плиты, покрытой причудливыми знаками, похожими на острые клинья.

Эти холмы созданы не природой. В них скрыты развалины древних городов. Археологи раскопали их и по найденным остаткам строений, по сохранившейся в домах утвари, оружию и глиняным табличкам с клинообразными надписями узнали, далёкое прошлое Месопотамии.

Когда-то, несколько тысяч лет назад, Тигр и Евфрат не сливались в одно устье, как теперь, а впадали в Персидский залив раздельно. Но постепенно отложения ила, который несли с собой обе реки, нарастали, поднимались из воды островами, соединялись друг с другом. Суша всё больше и больше вдавалась в залив. Наконец, образовалась общая дельта Тигра и Евфрата. Большие наносы плодородного ила тоже накопились и в самой долине Междуречья.

В древности это был цветущий край. Геродот рассказывает, что он видел страну, изрезанную многочисленными широкими каналами, что хлеб там родился сам-двести и сам-триста, что колосья пшеницы и Ячменя были шириной в четыре пальца, а просоли кунжут вырастали с дерево.

Географ Страбон, который побывал в Месопотамии лет на пятьсот позже Геродота, рассказывает о ней следующее:

«Страна, эта производит ячмень в таком количестве, как никакая другая, так как уверяют, что ячмень здесь родится сам-триста. Всё остальное, даётся пальмой; именно из неё приготовляют хлеб, вино, уксус, мёд, муку и всякого рода плетёные сосуды. Орехи пальмовые служат для кузнецов вместо углей, а будучи размягчены, дают корм для скота… Есть даже какая-то персидская песня, в которой насчитывается 360 употреблений пальмы».

Геродот и Страбон, конечно, преувеличивали. Но урожай сам-сорок, сам-шестьдесят вавилоняне собирали по два раза в год.

Жизнь и плодородие приносила Месопотамии вода. Но она же была причиной многих бед и несчастий. На севере Месопотамии воды мало. Разлив Тигра и Евфрата покрывает там лишь узкие полосы по обеим сторонам рек. В большей части долины — вечная засуха. Зато в низовьях рек, ближе к Персидскому заливу, воды слишком много. Полая вода застаивается, образуя обширные гнилые болота.

Летом в Месопотамии стоит нестерпимая жара, Зимой идут проливные дожди, и после них степь покрывается растительностью, Но снова приходит лето с жаркими ураганами, и цветущий луг опять превращается в пустыню.

Нелегко было жить в такой стране. Чтобы не погибнуть от голода и лишений, обитателям Месопотамии нужно было распределять влагу по полям, строить каналы и запасные резервуары. В низовьях приходилось ежегодно осушать болота, чтобы обеспечить себе пропитание.

Тысячелетиями создавались оросительные сооружения Междуречья. Тысячелетия насчитывает история этого небольшого клочка земли, который видел расцвет, борьбу и исчезновение многих племён, народов и культур.

Около десяти тысяч лет назад пришли в долину Тигра и Евфрата её первые обитатели — шумеры. Они поселились в южной части Междуречья, у берегов Персидского залива: это были крепкие малорослые люди с круглой бритой головой, большими глазами и длинным прямым носом. Такими мы видим их на статуях, найденных при раскопках шумерских городов.