Альмен и розовый бриллиант - Мартин Сутер

Для мужчин внезапная встреча оказалась более неловкой, чем для Марии. Она поздоровалась с Альменом как ни в чем не бывало и после обмена ни к чему не обязывающими любезностями в сопровождении Карлоса направилась к калитке.

Вторым событием стал визит служащего федеральной полиции. Мужчина лет пятидесяти с лишним, державшийся очень официально, записывал показания Альмена в маленький блокнотик, с трудом удерживая его на коленке. Альмен его не щадил и говорил быстро. Когда полицейский заканчивал составление протокола, Альмен спросил:

– Соколова утопили те двое, так?

Полицейский кивнул.

– Вы выяснили, зачем они это сделали?

– Они утверждают, что это был несчастный случай. Они хотели всего-навсего выудить из него информацию и для этого время от времени погружали под воду. Во время одного из таких погружений он, если верить их словам, и захлебнулся.

– А вы сами в это верите?

– В любом случае господин Соколов сопротивлялся до последнего. Все его тело в синяках, и под ногтями нашли следы ДНК обоих нападавших.

– Что с ними будет?

– Мы передали их немецким коллегам.

– Вы уже выяснили, на кого они работали?

– Мы исходим из конкретного предположения. Большего я вам на стадии следствия сообщить не могу.

– На некоего Монтгомери?

Полицейский промолчал.

– А полиция в курсе, на кого работает Монтгомери?

Полицейский встал и протянул Альмену свою карточку:

– Если вы еще что-нибудь вспомните, пожалуйста, не забудьте позвонить.

В остальном дни тянулись спокойно и ничем знаменательным не запомнились. «Дело о розовом бриллианте» перекочевало в архив фирмы «Международные расследования Альмена». Свой творческий потенциал Альмен снова оттачивал, имитируя платежеспособность, а Карлоса больше беспокоило то, что он в свое время перешел на полставки в фирму «K, C, L&D Treuhand»[58]. Впрочем, его тревоги искусно развеивала оптимистка от природы, всегда жизнерадостная Мария Морено.

12

С тех пор как благодаря премии за успешное завершение дела о чаше со стрекозами Карлос стал обладателем небольшого капитала, он начал интересоваться экономическими темами. И вот как-то вечером в экономическом разделе брошенной Альменом еженедельной газеты он наткнулся на следующее объявление:

Английский страховой фонд «Hedge&Win» подозревается в краже HFT-программного обеспечения, которое было изъято у бывшего сотрудника инвестиционного банка «Брукфилд Клейн» при задержании в международном аэропорту Бостона. Во всяком случае такой вывод можно сделать из промежуточного доклада прокуратуры Нью-Йорка, которая в настоящее время ведет расследование данного дела.

Названная компьютерная программа стала итогом многолетнего труда программистов. Банк использовал ее для обработки высокочастотных биржевых сделок. Установлено, что подозреваемый, канадец Пол Ла Рут, в прошлом сотрудник инвестиционного банка «Брукфилд Клейн», специализировавшийся на высокочастотной торговле, в течение нескольких месяцев до своего ареста поддерживал интенсивные контакты со страховым фондом.

Пол Ла Рут? Это имя ему уже где-то встречалось. Вечерняя темень теперь наступала рано, месяц обновился и светил слабо, так что Карлос мог подняться к каминной трубе, не опасаясь, что его заметят. Погода стояла по-прежнему теплая и безветренная. Вилла была погружена во тьму. Через окна было видно лишь слабое свечение и мигание конторской электроники. Большая стеклянная крыша библиотеки была слабо освещена. Из крыла доносились звуки ноктюрна – Альмен понемножку осваивал новое произведение.

Карлос осторожно выудил ноутбук из каминной трубы и спустился через свое окно в мансарде. Среди почты нашлось тринадцать сообщений, где «Ла Рут» фигурировал либо как отправитель, либо как получатель. В первом письме он писал: «Hi, Артем, back in NYC[59], все еще не могу избавиться от похмелья, тем не менее я достаточно трезв, чтобы заверить тебя: о проекте Вивид П. я говорил со всей серьезностью. Надеюсь, что и ты отнесся к нему так же. Cheers![60] Пол».

Ответ был отправлен в тот же день: «Hi Пол, let’s go then![61] Артем».

Ла Рут в ответ пишет: «Great! Я с тобой свяжусь. Пол».

Десять дней тишины, и поступает очередное сообщение. В нем ссылка на некий сервер и сведения: пользователь: artjom, пароль: vividp33. Ниже краткий текст с инструкцией, где сказано, что файл нужно скачать до 5 часов пополудни по нью-йоркскому времени, записать на флешку и сразу после этого удалить с жесткого диска. Он сам, то есть Ла Рут, тоже удалит его с сервера.

В 10.32 по швейцарскому времени Соколов отправляет подтверждение: «Copied and deleted. Скопировал и удалил».

Минуту спустя Ла Рут подтверждает: «Deleted».

Через несколько дней Соколов пишет Ла Руту: «Х очень заинтересовался! Переговорить с ним?»

Ла Рут отвечает: «Переговорить».

Далее целых пять сообщений на эту тему: В первом уведомление о переводе денег: «Тебе причитается – «your share of the advance payment»[62] – аванс – 200 000 долларов». И просьба сообщить реквизиты банковского счета.

Спустя час Соколов шлет свои банковские реквизиты.

Следующее сообщение пришло только через три недели, и в окошке «тема» было указано: по поводу «vivid p». Письмо было написано Соколовым и адресовано Ла Руту: «Hi Пол, в следующий свой приезд ты будешь жить у меня (см. фото). Regards[63], Артем». К письму прилагалась фотография особняка, в котором Карлос узнал дом на Шпетбергштрассе.

Среди поступившей на электронный адрес почты Соколова в несколько последующих дней одно сообщение было помечено особым уровнем важности: Тема: «Troubles!!![64] Сделай резервную копию файла и спрячь в надежное место (напиши мне, куда именно!). Уничтожь все файлы, которые указывали бы на связь между нами! Все!»

Ответ Соколова датирован тем же числом. Он состоял из одного-единственного слова: «Grotto»[65].

Карлос попробовал поискать в компьютере словосочетание «vivid p» в разных вариантах: среди сообщений, отправленных Полом, среди сообщений, оправленных на имя Пола, еще раз в сочетании с именем «Ла Рут», просмотрел содержание всех сообщений во всех почтовых ящиках, не встретится ли ключевое словосочетание и там, как в тех одиннадцати письмах. Ничего. Ни одного упоминания и даже намека на розовый бриллиант. Снизу все еще слышались фортепьянные аккорды. Карлос захлопнул ноутбук и с ним под мышкой спустился по крутой узкой лестнице.

13

Альмен, по-видимому, точно так же ломал голову над разгадкой тайны розового бриллианта. И упражнения с ноктюрном – всего лишь попытка отвлечься от навязчивых мыслей. Не каждое фортепьянное произведение способно отвлечь от размышлений. Обычно бывало так: он садился за рояль и играл, что в голову придет, из своего обычного репертуара, мысли вскоре уходили от музыки и отправлялись своевольно блуждать. Не успевал он и оглянуться, как они сами собой возвращались к тому, над чем он ломал голову. Однако игра с листа требует полного внимания. И на игре это сказывалось не самым лучшим образом, зато помогало отрешиться от действительности, как, наверное, способно отвлечь только чтение.

И когда Карлос своим «con permiso»[66] нарушил его сосредоточенное уединение, Альмен от неожиданности вздрогнул.

– Disculpe[67], – сказал Карлос, – я слышу, вы еще не ложились.

– Ладно, к делу. Так о чем ты хотел поговорить?

– О розовом бриллианте.

Альмен закрыл крышку клавиатуры и встал с табуретки. Карлос протянул ему статью из газеты. Альмен предложил ему стул из гарнитура в стиле ар-деко, присел сам и углубился в статью.

– То есть ты полагаешь, что та штучка, которая была у нас, и есть эта самая программа?

– Я не предполагаю, я знаю, – Карлос раскрыл ноутбук, установил его на клубном столике и открыл первое письмо. – Fíjese[68], дон Джон, это Пол Ла Рут пишет Артему Соколову!

– No me diga! – непроизвольно вырвалось у Альмена, и он прильнул к экрану.

На втором письме Альмену стало окончательно ясно, что Соколов был соучастником Ла Рута.

– «Vivid p», – проговорил Альмен. – Знаешь, что это такое? Vivid pink на языке профессионалов – это розовый бриллиант!

Во время чтения третьего письма на экране всплыло напоминание о необходимости подключить компьютер к электросети, так как аккумулятор почти разрядился.

– Надо же, как некстати! – в отчаянии воскликнул Альмен, показывая на экран.

– У меня нет кабеля.

– То есть как это – нет?

– При всем уважении, дон Джон, потому что его вы не прихватили. Я заказал новый, но он должен прийти завтра.

В самом деле, Альмен смутно припоминал, что видел кабель среди соколовского беспорядка. Он продолжил чтение.