Остров в море наслаждений - Дарья Калинина

– И Сашка терпит?

– Особенно он бесился в самом начале нашего брака. Но потом привык. Да и я со своей стороны никогда не ворчу, если потом он уезжает на недельку с друзьями на рыбалку или какие-нибудь шашлыки. – И Оля усмехнулась: – Пара дней моего отсутствия против недели свободы для него. Разве не привлекательное предложение? Сашка прежде всего бизнесмен, он умеет видеть свою выгоду во всем.

– И куда ты сбежала в этот раз?

– Ой, вы не поверите! – оживилась Оля. – Я познакомилась с такими отличными ребятами! Все они студенты, работают на археологических раскопках. Мы жили в одной палатке, ели из одной миски. Мне с ними было так хорошо, век бы не возвращалась!

– Чего же вернулась? Соскучилась?

Олино личико мигом потемнело.

– Нет, – пробормотала она. – Там с одной девчонкой сегодня несчастье случилось. Ну, мне неуютно как-то стало, домой, к вам всем потянуло. Вдруг подумалось: а что, если и со мной или с моими родителями или даже с Сашкой что-то вроде того случится? Все-таки я их всех очень люблю, хотя мы никогда и не умели находить общий язык. Потому и вернулась.

– Что за несчастье-то? О чем ты говоришь?

– Там одна девочка пошла купаться и захлебнулась.

– Утонула? Совсем?

– Не знаю, в больницу увезли. Может, еще откачают. И главное, так жалко, потому что мы с Ирочкой очень хорошо подружились. Даже шмотками с ней поменялись. Видите, на мне штанишки? Это ее. А я свои шорты ей отдала. У нас с ней и фигуры похожи, и вообще один типаж. Она мой купальник надела и пошла в море окунуться после обеда. Ее-то сырой еще был. А я в палатке лежала, вдруг слышу, кричат. Я выскочила, вижу, Ирочку несут. Оказывается, у нее в воде судорогой ногу свело или еще что-то, так она чуть не захлебнулась насмерть. Хорошо, что на берегу наши ребята были, они ее крики услышали и поспешили на помощь. Вытащили.

– Так ее спасли?

– Да, но нахлебаться воды она здорово успела. Врачи сказали, что у нее была клиническая смерть. Неизвестно, что с ней теперь будет. Как только ее увезли, я почему-то сразу про вас вспомнила, про родителей, про девчонок.

– И про мужа тоже вспомнила? Что-то не похоже, чтобы ты его простила.

– Сашка – законченная скотина, грубая и бесчувственная. Он всегда такой был, нельзя сказать, что он как-то сильно изменился. Да я и не рассчитываю на то, что он когда-то изменится.

– Как же ты вышла за него замуж, если понимала, что он тебе не подходит?

– Родители настояли. Мол, положительный, деловой, хваткий. С таким мужем не пропадешь. А потом я его полюбила.

– Полюбила?

– Странно это слышать сейчас, да? Особенно, наблюдая, как он со мной разговаривает. Сама не понимаю, как я в свое время могла полюбить это чудовище, – произнесла Оля. – Иногда мечтаю, чтобы его вообще никогда не встречать. А потом вдруг думаю: как же я без него буду? – И поникнув головой, она пробормотала: – Ну, пойду, пожалуй.

– Куда? Зачем?

– К мужу. Надо все-таки помириться с ним. Сашка такой, какой он есть, измениться для меня он не сможет. Надо как-то жить с этим дальше.

Уже уходя, Оля неожиданно повернула голову и спросила у подруг:

– А что он там про наследство тети Гали говорил? Старуха и впрямь хочет сделать его единственным наследником?

– Это пока еще вилами по воде писано.

– Почему?

– Тетя Галя вроде бы хотела, чтобы Сашка стал ее наследником. Но… но теперь сама тетя Галя тоже куда-то запропастилась.

– А по прежнему завещанию Сашка не имеет исключительных прав. Если он там и упомянут, то лишь в числе прочих наследников.

– И много их?

– Тут поверенный приходил, он знает.

– А вы?

– Нет, нам он не сказал.

– Хитрый такой дядька, вроде бы такой душка и со всеми в друзьях-приятелях, а свой интерес четко знает.

– И судя по тому, как он возле твоего Сашки увивался, поверенный считает именно его нынешним фаворитом в гонке за наследством тети Гали.

Оля лишь равнодушно пожала плечами.

– Вот как? Ну и пусть, мне все равно, кому достанется дом.

– Так дело тут не в одном доме. Там еще много чего у тети Гали припасено.

– Чего же? – усмехнулась Оля. – Пожелтевшие льняные наволочки и пять сервизов «Мадонна»?

Кира припомнила шум, который издал турбированный движок кабриолета, на котором раскатывал уважаемый Ефим Семенович, его тщательно пошитый шелковый костюм прямо из Милана, галстук, украшенный ручной вышивкой, и сказала:

– Думаю, что речь идет о куда более значительных вещах, чем тряпки и посуда.

Но на Олю это не произвело значительного впечатления. Она никогда не была жадной до денег, всегда легко расставалась с ними и не задумывалась о том, чтобы их раздобыть побольше. И, наверное, поэтому все любили Оленьку, а вот Сашку, несмотря на все его богатство и успешно двигающийся в гору бизнес, лишь уважали.

Дима осмелился вернуться назад лишь в сумерках. Он долго ошивался возле дома, не решаясь войти. И наконец, улучив момент, проскользнул под покровом деревьев внутрь, напугав Лесю почти до обморока.

– Димка! Как ты меня напугал! А чего ты тут прячешься?

– Я не прячусь.

– А что делаешь?

– Ну да, – смутился мужчина, – ты меня раскусила… прячусь.

– Не бойся, тетя Галя еще не возвращалась. Так что ругать тебя за дверь не будет.

– Да я ее и не боюсь. Что мне старуха?

– Тогда от кого же ты прячешься? От Наташи? – догадалась наконец Леся.

– От нее, – признался Дима. – Она на меня еще здорово сердится?

– Ну, как сказать…

– А я рассчитывал, – огорченно произнес Дима, – что после того, как я днем удрал от нее, она уже немного остыла.

На самом деле Наташа и не думала остывать. Напротив, она буквально горела, правда, не от злости на мужа, а по другой причине. После дневного сна Наташа встала в еще более скверном расположении духа, чем обычно. Оказывается, валяясь днем на пляже, она сильно обгорела. И теперь, морщась, пыталась намазать обгоревшие плечи сметаной. Она даже попросила Лесю помочь ей в этом деле, так как не могла дотянуться до области лопаток. И посетовала на мужа, который болтается неведомо где, вместо того чтобы помочь ей в таком деле.

– Так что, ты иди к ней, попроси прощения за все, – посоветовала ему Леся. – Думаю, она тебя простит. Сейчас ты ей нужен, хотя бы для того, чтобы мазать ее всю ночь сметаной.

Дима мгновенно повеселел и выразил свое полное согласие совершить этот подвиг во имя примирения с любимой. Он полетел к ней, словно на крыльях. И вскоре из окон второго этажа раздался его нежный воркующий голос, Дима нашел свою Наташеньку и был готов служить ей и дальше верой и правдой.

Какое-то время Леся с улыбкой смотрела на окна комнаты супругов и думала о том, как все-таки приятно, когда муж с женой разговаривают друг с другом исключительно ласково, а не рычат и не ругаются между собой. Насколько комфортнее становится жизнь для этих двоих, да и для их окружающих тоже.

Но потом Леся устала и присела на кривой ствол дерева. В саду было тихо и спокойно. Шум с улицы и от соседей почти совсем сюда не доносился. Как уже говорилось, сад у тети Гали был очень большой и настолько заросший, что пробраться к плодоносящим деревьям бывало не так-то просто. Например, если смотреть из дома, то совсем не было видно, есть ли кто в саду. Когда тетя Валя собирала в саду фрукты, она поминутно опасалась наткнуться на змею или какую-нибудь другую гадость.

Внезапно до слуха разнежившейся Леси донеслись незнакомые голоса, которые властно чего-то требовали. Голоса слышались у ворот. Вздрогнув от недоброго предчувствия и даже как-то похолодев, Леся вскочила на ноги и поспешила туда.

Ее опасения оправдались в полной мере, когда она увидела возле калитки сотрудников в форме полиции. Их было то ли три, то ли четыре человека. Позади них стояло две машины, тоже полицейские. Судя по количеству единиц прибывшей техники, дело было серьезное. Просто так сразу две полицейские машины гонять никто не станет.

Возле калитки напротив стражей порядка стояли Саша и Лисица, которые выглядели сильно смущенными.

– Что случилось? – подбежала к ним Леся. – Почему тут полиция?

– Эти товарищи желают осмотреть дом и весь участок.

– На каком основании?

– Они говорят, что гражданка Ермолова ни в одну городскую больницу или морг не поступала. И собираются по факту ее исчезновения возбудить уголовное дело.

– Разве это законно? Должно ведь пройти трое суток, прежде чем человека объявляют в розыск.

– Но это в случае, если в деле нет особых обстоятельств.

– А в случае с тетей Галей они есть?

– Ей ведь угрожали. Помнишь, Ефим Семенович несколько раз упомянул о том, что тетя Галя чего-то или кого-то боялась. Да и вела она себя так, словно опасается за свою жизнь. На ночь запиралась у себя, как в крепости.

И Лисица повернулся к Саше:

– Я не могу тебе приказывать, я тут не хозяин. Но на твоем месте я бы уступил.

– Еще чего!

– Этим людям поручены поиски твоей тети Гали, и они не успокоятся, пока все тут не осмотрят.