Знак F: Фантомас в книгах и на экране - Андрей Шарый

В том же году на советские телеэкраны вышла вторая часть трилогии о старшем лейтенанте милиции Анискине, и двухчасовая художественная лента «Анискин и Фантомас». Этот иронический детектив вместе с режиссером Владимиром Рапопортом поставил исполнитель одной из заглавных ролей, знаменитый советский киноактер Михаил Жаров. Для второго героя в этом фильме места было немного. Сценарий по мотивам своих произведений написал Виль Липатов, в конце шестидесятых годов опубликовавший в журнале «Знамя» цикл рассказов об участковом уполномоченном Федоре Ивановиче Анискине из сибирской деревни Кедровка на берегу Оби. В обстоятельства советской сельской жизни — с партийным секретарем Сергеем Тихоновичем и председателем колхоза Иваном Ивановичем, с продавщицей сельпо Евдокией Мироновой и ее возлюбленным трактористом Гришкой Сторожевым — Липатов погрузил читателя с той же основательностью, с какой Сувестр и Аллен знакомили своих поклонников с подробностями парижской belle époque. Конечно, Жарову и Липатову Фантомас понадобился всего лишь как сюжетный трюк: увлекшиеся игрой в сказочного французского кинозлодея деревенские подростки, напялив на головы черные маски-чулки, ограбили кассира, в сумке которого находилась зарплата колхозников. Ветеран партии Анискин, шестидесятилетний деревенский мудрец в милицейской фуражке, проницательный, несуетливый, вникающий во все дела, не только ловит тех, кто подбил юных «фантомасов» на преступление, но и пытается реализовать советскую мировоззренческую иллюзию. Федор Иванович убежден в том, что жизнь зависит от решения человека поступать правильно и разумно, и на экране ему удается подтвердить свою правоту на практике. Телефильм с любимыми зрителями актерами, продолживший ленту Ивана Лукинского «Деревенский детектив», стал популярным, и через несколько лет трилогия завершилась столь же удачной по советским меркам картиной «И снова Анискин». Вскоре после триумфа лауреат премии Ленинского комсомола Виль Липатов скончался, как утверждают биографы, от передозировки наркотиков. Писателю было 52 года.

Советскому кино французский злодей понадобился как сюжетный трюк. В сибирской Кедровке милиционер Федор Анискин одержал над «фантомасами» чистую победу.

Может быть, вмешательство Фантомаса в стопроцентно русскую историю милиционера Анискина все же не случайно? Может быть, оно вызвано не столько субъективными намерениями авторов, всего лишь остроумно обыгравшими в фабуле фильма мальчишескую дурь, но и тем обстоятельством, что идеологизированная культура автоматически дает ответ на любое раздражительное для нее вторжение извне? Прямой ответ разудалой мощи Жана Марэ, буффонаде Луи де Фюнеса, сексапильности Милен Демонжо, всему этому иноземному обществу потребления был невозможен. Поэтому реакция вышла неадекватной, но Фантомаса все равно вывели на экран, да еще с контекстуальным идеологическим комментарием. Проза Липатова оказалась подходящей антитезой западному опыту, ведь этот писатель сочинял «исконные» русские рассказы, тщательно стилизуя речь и быт своих персонажей под подлинно народные. Описания закатов над Обью и прочих сибирских красот естественно перемежаются в его произведениях со степенными размышлениями колхозников о завтрашнем дне. Это не показная, а самая что ни на есть «нутряная», с простонародной хитрецой, с крестьянской рассудительной смекалкой советская реальность. «Образ жизни — советский» состоит из премий за сверхурочные трудодни, добровольных народных дружин, игры на аккордеоне в деревенском клубе и записи в общество ДОСААФ, он не лишен недостатков, но многие из них, кроме пьянства разве что, как верят автор и его герой, поддаются врачеванию. Анискин, подобно Жюву, «жертва долга» — только понят этот долг иначе. Выходка деревенских подростков — глупость, обернувшаяся насилием над колхозным кассиром. Фантомас не то что неуместен в этой системе координат, он — прямо как в теориях сюрреалистов — тот акт искусства, что вызывает шок разоблачения самим фактом появления на экране, поэтому чужестранный образ и понадобился сценаристу. Союз «и» в названии фильма означает «против», ведь старший лейтенант Анискин на отдельно взятой территории Кедровки одерживает над Фантомасом чистую победу. И немудрено: советская массовая культура развивалась по отдельным от мировых законам, от чужого влияния ее охраняли не только иностранные языки и не одни лишь государственные границы.

Комедийная трилогия о Фантомасе оживила интерес к его фигуре во многих странах мира. В Италии во второй половине шестидесятых годов появился целый ворох бульварных книжек, главные герои которых смахивали на Гения Преступлений. Сходство навевали даже имена литературных преступников: Диаболик, Криминал, Демониак, Садик, Киллинг, Сатаник. В 1966 году чешский режиссер Борживой Земан снял остроумную пародийную комедию «Призрак замка Моррисвилль» (Fantom Morrisvillu), главный герой которого сэр Ганнибал Моррис (актер Олдржих Новы) так же изобретателен в исчезновениях и перевоплощениях, как Фантомас.

Еще через несколько лет мексиканское издательство Editorial Novaro выпустило большую серию комиксов о Фантомасе, получивших популярность в странах Латинской Америки. Эти комиксы отдаленно напоминали романы-оригиналы Сувестра и Аллена, но ссылок на их авторские права не содержали. Мексиканский Фантомас — легендарный вор, никогда не снимающий белоснежной маски, действующий скорее в стиле Джеймса Бонда, чем по заветам французских апашей. Некий профессор Семо экипирует злодея разными высокоточными техническими устройствами, периодически Фантомас пускается в дальние путешествия и даже вступает в борьбу с еще более отвратительными, чем он сам, мерзавцами. Мексиканский Фантомас — богатей, владелец промышленных корпораций; его секретный штаб расположен под Парижем. Злодеяния он совершает с помощью тайных агентов, среди которых особенно замечательны двенадцать прекрасных девушек, носящих имена знаков зодиака. Безуспешным преследованием бандита занимается французский полицейский инспектор Жерар.

Фантомас проник и в более серьезную латиноамериканскую литературу: в 1975 году аргентинский постмодернист Хулио Кортасар, к тому моменту уже четверть века проживший в эмиграции в Париже, сочинил книжку «Фантомас против международных вампиров». Это был иллюстрированный текст в жанре historieta, нечто среднее между комиксом, короткой повестью и левым политическим манифестом.

В 1980 году французская телекомпания Antenne 2 и немецкая киностудия Hamster Films выпустили в свет телесериал из четырех двадцатиминутных эпизодов по мотивам романов Сувестра и Аллена. Две части («Магический эшафот» и «Фантом трамвая») снял французский мастер Клод Шаброль, над двумя другими («Встреча с дьяволом» и «Мертвец-убийца») поработал испанец Хуан Луис Бунюэль. Его знаменитый отец, некогда открывший картиной «Андалузский пес» дорогу в кино сюрреализму, к этому моменту, восьмидесятилетним, уже завершил свою последнюю ленту «Этот смутный объект желания» и боролся со смертельной болезнью. Фантомаса в коротких фильмах Бунюэля-Шаброля сыграл 35-летний холодный австрийский красавец Хельмут Бергер, известный в кинематографическом мире прежде всего как преданный любовник режиссера Лукино Висконти и исполнитель главной роли в знаменитой картине итальянского маэстро «Гибель богов». Не остепенившийся с годами Бергер, карьера которого после смерти мэтра не сложилась, пока остается последним Фантомасом мирового кино. Может быть, есть своя символика в том, что круг, по крайней мере на четверть века, замкнулся именно так, с меланхолическим отблеском декаданса. В фильме, снятом сыном классика-сюрреалиста, Гения Преступлений сыграл возлюбленный признанного мастера другой, неореалистической, киношколы.

За последние два десятилетия масштабных попыток создать новый образ героя книг Сувестра и Аллена в кино не предпринималось. Луи Фейяд и сюрреализм остались в учебниках по истории культуры, мода на эксцентричные комедии сошла на нет, а у концепции мирового зла после трагедии и сентября 2001 года проявились совсем иные контуры. Может ли Фантомас, с его умением фантастически приспосабливаться к обстоятельствам, с его способностями к перевоплощениям и смене масок, стать символом новой беды? Кто знает; в 2002 году появилась информация о намерениях модного режиссера Фредерика Форестье и кинокомпании La Petite Reine приступить к работе над очередным «Фантомасом» с участием знаменитого Жана Рено и популярного во Франции комика Хосе Гарсиа. Однако этот фильм на экраны не вышел.

В ожидании нового шедевра поклонники Фантомаса проводят смотры исторического наследия. Весной 2002 года парижский Центр Жоржа Помпиду в течение месяца представлял публике ретроспективные кинопрограммы под названием «Фантомас и компания». Одну ретроспективу посвятили самому Фантомасу; это 16 фильмов (все они отрецензированы или упомянуты в этой книге), от немых лент Фейяда до комедий Юнебеля и киносериала Шаброля и Бунюэля. Вторую программу составили три десятка картин работы «родных и незаконнорожденных детей Гения Преступлений». В эту группу кинотворцов попали, например, мастера саспенса Альфред Хичкок («Поймать вора») и Фриц Ланг («Доктор Мабузе», «Шпионы»), соотечественники Луи Фейяда Жорж Франжу («Жюдекс», «Красные ночи»), Жак Ривет («Париж принадлежит нам»), Пьер Превер («Свита Ваала»). Все эти режиссеры в той или иной степени, как сочли организаторы ретроспективы, опирались на традиции прозы и кино о Фантомасе. При желании этот список можно расширить.