Жесть - Александр Щёголев

— Это у вас притон, Валентина Степановна, лично у вас, а не в медицинской части! Это вы, как зав отделением, не обеспечили и проворонили!

— Санитары были пьяны! — верещала та. — Если бы вы явились на работу не на час позже, а когда положено, вы бы застали их во всей красе! Лыка не вязали!

— Когда я являюсь — мое личное дело! А вы… откуда у вас на отделении столько спирта?!

— Они же и притащили!

— Вы когда со своей Лидусей Рогозиной разговаривали, спичку не пробовали зажигать?

— За сестер отвечает старшая медсестра! — заведующая отделением показала на третью женщину, молчаливо мнущуюся рядом. — Как и за младший медперсонал! Графики дежурств не я составляю!

Старшая медсестра закрыла лицо руками.

— Вы графики ПОДПИСЫВАЕТЕ! — каркнула начмед во всю мощь легких…

Они так утомляют, эти скандалы, чуть было не ляпнула Марина, просачиваясь к кабинету Главного. И вдруг заметила, что господин Конов как раз появился в противоположном конце коридора.

Начальник летел — грозный, надутый, как петух; он размахивал руками, словно крыльями, — а рядом семенили, не поспевая, три здоровенные туши, каждая на голову выше: два санитара и медсестра. Все трое были из наблюдательного отделения, Марина их вчера видела: Кузя, Вася и Лидуся.

— Я слышать ничего не хочу! — говорил главврач. — Вас уволить мало! Такой позор на всю больницу!

— Ну, Федор Сергеич… — хором канючили санитары. — Ну, так получилось, Ну, случайно…

— Как получилось — следователю расскажете!

— Нас уже допросили, — вставила Лидуся. — Можно домой, Федор Сергеич? Не могу я тут больше! В обморок грохнусь.

— Похороним с почестями, дуреха! Сейчас распИшитесь, что с приказом ознакомлены, и делайте, что хотите!

Тут он заметил Марину.

Лицо его совершило ряд последовательных метаморфоз, остановившись в выражении искренней радости:

— О!.. Мариночка… Вас-то мне и не хватало для полного счастья.

Начмед, заведующая наблюдательным отделением и старшая медсестра уже закончили свару, — он встали чуть поодаль, ожидая, когда их позовут.

— Неужели я опять не вовремя? — спросила Марина насмешливо.

— Непобедимая страна! — всплеснул главврач крылами. — Вот вы — как вы сюда попали, дорогой мой человек?

— Ну… Профессия такая. Одни закрывают двери, другие их открывают.

Федор Сергеевич взял Марину под локоток и отвел к окну, подальше от чужих ушей.

— Признаюсь, я очень ждал вашего визита. Я обдумал ваши проблемы… и у меня есть, что вам сказать. Но всё это… — он обвел коридор рукой, — всё это так…

— Некстати, — подсказала Марина. — Это я вижу… Должна вас разочаровать — я пришла сюда не из-за своих проблем, не обольщайтесь. Я так понимаю, что мой герой… э-э… убежал?

— Поздновато вы это понимаете! — грянуло вдруг у обоих над ухом.

Офицер, впустивший Марину в больницу, подкрался неслышно, как кошка. И опять при виде его сердце дало сбой. И опять в ногах появилась легкая слабость…

— Паша? — удивился главврач. — Мне казалось, мы все обсудили… но если, впрочем…

Тот не слушал, обращался исключительно к Марине, причем, решительно не сдерживая чувств:

— Где вы раньше были? «Мой герой», надо ж так сказануть!.. Как он вообще у вас без команды из-под одеяла вылез?!

Паша, подумала она… Павел…

Главный врач пытался что-то вставить, как-то сгладить недоразумение, однако это привело лишь к тому, что мужчина переключил свое раздражение и на него тоже.

— Он у вас с нар не должен был вставать, Федор Сергеевич!!! Как ботва — корни на шконке пустить!!!

Марина восторженно смотрела на Павла.

Посмотреть и правда было на что: такая сила бушевала в нем, такая страсть, — животная, дикарская, неудержимая, — что хотелось закрыть глаза и, потеряв сознание, упасть ему в руки.

Он был страшен…

— Что вы глазами хлопаете, мадам? — притормозил офицер. — Может, вымолвите чего-нибудь?

Сообразил наконец: что-то не так. Марина улыбнулась ему:

— Извините… Просто ботва корни не пускает. Она из них растет.

Лицо его исказилось, но он сдержался. Он спросил главврача, указывая на Марину:

— Это и есть ваш надежный специалист по особым случаям?

Она не стерпела, прыснула от смеха. Павла это рассердило еще больше. Федор Сергеевич взял его за рукав:

— Майор, ну что вы, право… Марина здесь более чем ни при чем. Вы хотели что-то мне сказать? Пройдемте ко мне в кабинет.

— А мне кажется, здесь у вас все так нагорожено, что все — при чем…

— Слушайте, комиссарьте там, где вам это разрешено! — резко сказал главный врач, как хлестанул словами. — Марина — не наш сотрудник. Она из газеты.

Павел посмотрел на господина Конова с ненавистью. Ему явно хотелось заорать.

— Кстати, спасибо вам, — встряла Марина. — Если бы не ваша помощь на проходной, никто бы меня сюда не пустил. Правда-правда.

Не матерая журналистка она сейчас была, а наивная девочка. Школьница. Безотказный прием, если хочешь соблазнить настоящего, брутального мужика.

Павел устало улыбнулся ей в ответ:

— И что вы хотите?

— Да вы не волнуйтесь, я не опасная. Я из «Комсомольской правды». За неимением маньяка я с удовольствием побеседовала бы с вами.

— Может быть. Но не сейчас, конечно…

— Валентина Степановна, — позвал Конов. — Подойдите, пожалуйста… Это заведующая наблюдательным отделением, — продолжил он, когда женщина встала рядом. — О ней я вам и говорил, Паша. Какие у вас вопросы?

— Да какие вопросы? — сказал майор почти миролюбиво. — Обыкновенные, как у всех. Больному снижали дозу лекарств? Если да, то на каком основании… или ему вообще отменили уколы? Медсестра говорит одно, — он показал на Лидусю. — Вы — другое.

Лидуся тоже подошла, решив что ее позвали.

— Лекарство больному, разумеется, не отменяли, — сказала Валентина Степановна. — Снижали по схеме, предложенной Федором Сергеевичем. Подводили его ко встрече с журналистом…

— О которой, смею напомнить, хлопотали лично вы, Паша, — вставил главный врач.

Интересная новость, подумала Марина.

— …Что касается тех собак, которых спускают на наше отделение, — голос миниатюрной заведующей зазвенел от гнева, — то виноваты не только и не столько наши сотрудники. В конце концов, отделение было под охраной правоохранительных органов!

— Эта сладкая парочка свое получит, не беспокойтесь, — сказал Павел.

— Да и ВОХРа ваша… Зря, что ли, клинику заставили ее нанять? Раньше, когда территория охранялась силами самой клиники, такого не было и быть не могло! Бывало, пациенты бежали, но — сохранные, неопасные.

— Вы о тех случаях, когда персонал подкупали? — с неприкрытым сарказмом спросил Павел.

— Паша, ты не высеки себя случайно, как та вдова, — мягко ответил Федор Сергеевич. — Если в данном случае кого-то в больнице подкупили, то главный вопрос — не кого, а кто? Кому нужно было, чтобы маньяк сбежал? У него что, на свободе сообщники остались?

— Что за чушь!

— Не чушь, а ваша, господа офицеры, недоработка.

— А меня все-таки интересует — кто, — сказал Павел упрямо. — Кто открыл изолятор? И вообще, столько совпадений…

Он посмотрел на главного врача странным взглядом, очень странным.

— Так это… — подала голос медсестра. — Может, просто штырек пальцами провернул? Бывают такие психи, сильные. Встречала я.

— Да, это вполне может быть, — подтвердила заведующая. — Особенно, если пациент находится в измененном состоянии психики.

— Ну все, все! — Павел вдруг хлопнул в ладоши. — Дискуссия окончена! Федор Сергеевич, мне позвонил наш общий знакомый… у него возник вопрос…

— Да, конечно, — господин Конов сразу подобрался. — Коллеги, прошу меня простить, но «летучка» чуть задерживается… надеюсь, не надолго… — он покосился на майора.

Уже войдя в кабинет, он неожиданно приоткрыл дверь, высунулся и поймал взглядом Марину.

— Мне очень, очень хотелось с вами поговорить. Если возможно, дождитесь, пока весь этот бред закончится. Обещайте мне.

— Как получится, — пожала она плечами.

Ждать? Чего и зачем?

Марина оглядела застывших в коридоре людей. Никто ни с кем больше не разговаривал. До чего же они все боятся, подумала она. Как бы от их вибраций здание не рухнуло.

И красавчик Павел, между прочим, тоже чего-то боится, — сколько бы ни изображал из себя великого и ужасного…

Среда, позднее утро. ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ

Марина стояла в больничном дворе и курила свои любимые ментоловые.

Место она выбрала так, чтобы ее было хорошо видно из окон главного корпуса, особенно из тех коридоров, которыми майор Павел пошел бы на выход. Она ни в коем случае не провоцировала нового знакомого и не проверяла, насколько он управляем, — нет! Она всего лишь отдавала ему, как истинному мужчине, инициативу. Захочет — спустится. Ни на миг он не должен усомниться в свободе своего выбора, в том, что выбирает именно он…