Поезд до станции детство - Волгина Надежда

В одном мире живут удивительные, светлые души, способные творить только добро. Этот мир красив и счастлив. Мы видели его своими глазами, поскольку нам разрешено там бывать…

— Понятно, мир святош, — не удержался Виктор, — а что с другим?

— Да хватит уже! — цыкнула на него Алина. — Не мешай Кириллу рассказывать.

— Подумаешь, — пробубнил Виктор, рассмешив Михаила. — Что я должен молчать, как осел?

— Молчат рыбы, — не переставал смеяться Михаил, напомнив всем, каким он был в детстве, — а ослы делают иа-иа… ха-ха-ха…

— Ну, рыба… Какая разница? — не унимался Виктор. — Знаете же, не могу молчать!

— Помним, помним, — улыбаясь, сказала Таня. — Ты и раньше был таким — вечно бурчащим пацаном.

— Может дослушаем до конца? — спросила Алина, когда все перестали смеяться.

— Собственно говоря, уже осталось чуть-чуть, — ответил Кирилл. — Так вот, есть еще и другой мир. Мы называет его темным, поскольку живут там заблудшие души. Мы с Таней там не были. Михаил был… — он посмотрел на него, намекая на продолжение.

— Да, был один раз, — заговорил Михаил. — Пришлось туда отправиться по работе. И, честно говоря, одного раза хватило. По своей воле я туда больше не пойду. Более мрачного и страшного места нет, говорю вам с уверенностью.

— А какое отношение все это имеет к нам? — спросил Иван.

— Самое непосредственное, как мы думаем, — продолжил Кирилл. — Дело в том, что у Паны оранжевая аура. Такими могут быть только люди светлого мира. Это самый динамичный и веселый цвет. Он рождает чувство благополучия и счастья. А ты… — он посмотрел на Ивана. — У тебя аура людей из темного мира. Там все окрашено в оттенки фиолетового, серого, черного… как нечто погашенное, печальное. Нормальному человеку там все действует на психику, создает иллюзию одиночества. Пана — Избранная, а ты — Чужой. Мне очень жаль, что приходится говорить это.

— Не может быть! — заговорили почти все одновременно.

— Нам бы тоже хотелось, чтобы все это было неправдой, — поднял руку Кирилл, — но факты говорят за себя.

«От обилия подобной информации можно сойти с ума, — подумал Андрей, запуская пальцы в волосы, как он всегда делал в минуты растерянности. — Ну, на что это похоже? Все перевернуто с ног на голову! Такое впечатление, что все вокруг ненормальные, — он встретился глазами с Татьяной, взгляд которой был полон грусти и сочувствия. Она как будто просила прощения за что-то. — Вот, и она смотрит не так… В чем она провинилась? Почему это должно было произойти именно с нами?» Он понимал, что задавать себе такие вопросы бессмысленно, но они сами лезли в голову. Именно сейчас ему захотелось спокойной жизни, рядом с любимой женщиной, без таинственности и сверхъестественности.

— Послушайте! — голос Алины ворвался в общий гомон, в надежде привлечь внимание. — Послушайте все! — глаза говорящих не сразу обратились в ее сторону. — Есть еще одна вещь, о которой мы не рассказали. Это касается Паны… — она поведала историю девушки, стараясь ничего не упустить.

— Это многое объясняет, — вновь заговорил Кирилл. — Теперь мы знаем точно, что Пана — Избранная. Те, на ком лежит родовое проклятие, однозначно попадают в светлый мир, возрождаясь к вечной жизни. А вот те, кто накладывают эти заклятья, умирая, попадают в темный мир, чтобы вечно мучиться. Но причем тут Иван? Мы же знаем его с детства. Лучшего человека трудно найти. Почему он выглядит, как Чужой?

— Я, вот, тут думала… — промолвила Таня, — как случилось, что они оказались здесь? Теперь, я почти уверена, что произошло это благодаря наложению сил добра и зла. Отсюда и длительность перехода, которого либо вообще не должно было быть, либо он произошел бы мгновенно. Это была борьба двух сил, которая и забросила всех сюда. Если бы не сила Ивана, Пана однозначно оказалась бы в светлом мире, минуя Оазис жизни…

— А мы бы так и остались на кладбище, — закончил за нее Андрей.

— Да, похоже на правду, — кивнул Кирилл. — Но даже это не объясняет, почему Иван такой. Ладно, выясним. А теперь… есть еще одна вещь, о которой вам нужно знать, — он ненадолго задумался. — Ауры Тани и Михаила настроены очень чувствительно. Они улавливают малейшие сигналы, излучаемые затерянными душами. Да вы и сами, наверное, заметили, что они отличаются от всех нас яркостью и насыщенностью. Так вот, запомните, к ним нельзя прикасаться ни в коем случае. Иначе ваша телесная оболочка мгновенно превратится в прах, а душа станет одной из тех, что мы занимаемся, — он улыбнулся, хоть и получилось это у него грустно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот, значит, чем объясняется ваша холодность? — проговорил Иван. — А мы думали, что вы нас совсем забыли, отдалились что ли. А ты не такой, да? — обратился он к Кириллу.

— Я для вас не опасен, — улыбнулся тот. — Я действую на месте и по обстоятельствам. Моя настройка обычная, как у всех вас.

Андрей знал точно, что как минимум двое из присутствующих чувствуют себя сейчас глубоко несчастными. Он посмотрел на Алину, глаза которой были полны невыплаканных слез. Не в силах больше сдерживаться, она выбежала из кухни. Михаил только грустно посмотрел ей в след. Таня убирала посуду со стола, избегая смотреть на кого-либо.

«Вот так рушатся надежды, — подумал Андрей. — Найти ее и не сметь коснуться. Какой-то замкнутый круг, череда неудач». Он тихонько встал и вышел на крылечко, вслед за Алиной. В данный момент он больше всего сожалел, что родился мужчиной, а значит, не может позволить себе плакать, надеясь хоть на минутное облегчение.

Глава 14

Исчезновение Паны и Ивана

На следующий день Пана и Иван пропали.

Проснувшись утром, Андрей застал дома только Алину и Виктора.

— С пробуждением, соня, — поприветствовала Алина, когда он переступил порог гостиной. Виктор листал какую-то толстую книгу, и вид у него, при этом, был профессорский. Алина рассматривала вазу на столе, с букетом экзотических цветов. — Что-то ты припозднился, — улыбнулась она. — Если не поторопишься, то кофе, что мы приготовили на всех, совсем остынет, — наличие современной электрокофеварки было еще одним предметом из привычного мира. Как объяснила Таня, запах свежезаваренного кофе, напоминал дом. Оставалось непонятным, что она так называла? Если детдом, то там никогда не пахло кофе. Возможно, таким запомнился ей родной дом, где она жила до пяти лет.

— Трудно следить за продолжительностью сна в мире, где нет времени, — сказал Андрей, вернувшись в гостиную с полным бокалом дымящегося напитка. — Тем более что я далеко не последний проснувшийся из всех нас.

— Точно, — отозвался из своего угла Виктор. — Ванька, поди, еще дрыхнет, уткнувшись в подушку?

— Не угадал, — ответил Андрей, — его кровать пуста, правда, еще не застелена.

— Видно, наш аккуратист куда-то спешил, — ухмыльнулся Виктор, — раз даже постель не заправил.

— Пана тоже уже встала, — удивленно произнесла Алина, посмотрев на остальных. — И ее постель тоже разобрана. Но здесь их не было. Я проснулась очень рано.

— Значит, наши голубки договорились погулять в саду. У них свиданка, — ни один Виктор заметил, что между Иваном и Паной в последнее время зарождается чувство. Но только он один позволял себе комментарии в их адрес.

— Возможно, они оба в саду, — предположил Андрей. — Как думаете, не стоит их проведать?

— Что они, дети малые? Есть захотят, сами придут, — пробурчал Виктор, опять уткнувшись в книгу.

Прошло еще какое-то время, но Пана с Иваном так и не появились.

— Думаю, пора их позвать, — предложила Алина. — Пусть позавтракают, а потом уж гуляют, — ее привычка все делать правильно не изменялась с годами. Кроме того, она верила, что обязана подавать пример, раз работает педагогом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она скрылась за дверью и отсутствовала довольно долго. Когда вернулась, вид у нее был растерянный и немного испуганный.

— Их нигде нет. Я обошла весь сад, заглянула под каждый куст. Ничего, — она вопросительно смотрела на Андрея, как будто он один мог знать, куда подевались Пана и Иван.