Снежный барс (СИ) - Поляков Влад

Шлёп! Свирский таки да заработал очередной подзатыльник от боевитой леди Меерштайн. Особо расстроенной или тем паче рассерженной девушка не выглядела. Но всё равно приложилась по приятелю нехило. Затем и добавила… словами.

— Язык у тебя не просто без костей, но ещё и слишком длинный. Такой только в постели хорош, но не вот так вот. Это сейчас вокруг никого нет, и нас точно не подслушивают. А если б было иначе, а? Как скоро до моей семейки бы это дошло? И мне оно надо, такое великое е**чее счастье?

— Виноват, осознал, обещаю больше не повторять.

— И меньше тоже… знаю я тебя, — уже успокоившаяся Саманта посмотрела на меня и весомо так произнесла. — Да, я могу пробудить своё «пси», только не уверена, нужно ли это делать. Должен понимать, почему именно.

— Может и должен, частично даже понимаю, — лукавлю, но девушка об этом знать в принципе не может. — Однако хотелось бы ещё раз, с учётом изменившихся обстоятельств.

По ходу, давлю не просто на больную, а чрезвычайно больную и застарелую мозоль. Ничуть не меньшую, а то и большую, чём её проблемы с лицом. Точнее с повреждёнными лицевыми нервами. А куда деваться? Ситуация сложилась такая, чрезвычайно своеобразная. Я это понимаю, она тоже понимает, пусть и матерится многоэтажными конструкциями. Тихо, почти беззвучно, к тому же направлен негатив не на меня, Саманта же ни разу не дура, осознает расклад.

— А теперь чуть меньше эмоций, да побольше сути. Почему ты в сомнениях, учитывая обстоятельства?

— Хочешь услышать снова, теперь в подробностях? Ладно! После испытания на симуляторе и особенно вчерашнего, в «Старом солдате», ты можешь получить полный ответ. И этот прохиндей тоже пусть сидит, не выгонять же.

Свирский принял вид безмолвной статуи. Дескать, сижу, никого не трогаю и вообще примус починять изволю, несмотря на то, что знать не знаю, что это за штука такая. Меерштайн же начала объяснять, что за сложности в её семейке привели к ситуации, при которой она десять раз подумает, прежде чем решиться на «пробуждение» псионических способностей.

Ситуация действительно была не из приятных для Саманты. Более того, теперь становилось понятно, по какой причине у неё глубокая и искренняя неприязнь ко всей семейке, начиная с маман. Род Меерштайн, как я уже успел узнать-вспомнить, был из числа вполне себе влиятельных и славных первым делом сильными псионами, к тому же подчиняющимися действующим в Директорате ограничениям и полностью лояльными нынешней власти. Пилотов колоссов, к слову сказать, среди Меерштайнов было не слишком много, они предпочитали двигаться по линиям космических кораблей или и вовсе научно-псионическому направлению, которые также позволяли не терять и капли возможного влияния. Впрочем, речь шла не об этом.

Конфликт Саманты с семейством перешёл из мелких обид в серьёзную стадию годика этак через полтора-два после того как погиб её отец, Зигмунт Меерштайн, принятый в род со стороны, являвшийся не просто довольно сильным псионом, но ещё и специалистом по продавливанию орбитальной обороны. Погиб он… трагично, конечно, но от естественных для военного, стремящегося сделать быструю и качественную карьеру причин — во время атаки на систему, контролируемую ИИ. К слову сказать, оборону той планеты продавить удалось, но дредноут, на котором Зигмунт Меершайн служил вторым помощником, был вскрыт синхронизированным залпом сразу трёх орбитальных крепостей «железок», после чего и взорвался после того, как реактор пошёл вразнос. Выжило лишь несколько особо везучих, в число которых отец Сэм не входил.

Трагедия в отдельно взятой семье, но вместе с тем сама по себе она не могла стать поводом для конфликта. Вот и не стала, оказавшись лишь декорациями для грядущего бедствия. В семьях элиты Директората — и не только его, если говорить откровенно — редко бывает лишь один-два ребёнка. И это, заметьте, с учётом куда более серьёзной продолжительности жизни. Дело в том, что потери, они тоже велики, особенно на этапе становления. Военизированное общество и так называемый «налог крови», пусть именно такие слова и не принято использовать. Получаемое чуть ли не в обязательном порядке военное образования, непременная «практика», чтобы подросшее поколение на собственных шкурах прочувствовало все таящиеся рядом угрозы войны, идущей вот уже не первый век и заканчиваться в обозримом будущем не собирающейся. Иные, хм, факторы, куда более мрачные и прозаичные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В любом случае, Саманта Меерштайн была отнюдь не единственным ребёнком в семье. Два старших брата, сестра на пару лет младше… И наиболее тёплые отношения у Сэм были с Гуннаром, совсем старшим. Тот был очень, чрезвычайно увлечён именно пси фактором своего развития, стремясь прежде всего развивать именно это направление, благо перспективы были вполне впечатляющими. Раннее пробуждение этого дара, стремление охватить всё возможное и даже ещё немного сверх этих пределов. Собственно, именно «сверх» и привело Гуннара Меерштайна к огороженному «колючей проволокой» рубежу. Директорат оказался таким… Директоратом в своём категорическом неприятии использования киберимплантов и биоусовершенствований, крайне желательных многим псионам для перехода на более высокий уровень, что это вызвало у старшего брата Сэм сперва непонимание. Непонимание переросло в раздражение, затем неприязнь… а потом в открытое презрение к тем, кто мешал ему достичь столь желаемого прогресса.

Что обычно бывает в таких вот ситуациях? Психологический надлом и последующая жизнь по инерции, подчинение правилам во всём и постепенная «смерть души» или… Гуннар выбрал то самое «или», здраво рассудив, что если тут нет возможности продолжать развиваться, то надо валить куда подальше, за пределы Директората. Стальная Гильдия, Скульпторы, Синдикат… По сути его устраивало всё, только бы не мешали развиваться. А уж действительно сильные псионы могли найти своё место как там, так и в более мелких государственных образованиях, которых также хватало.

Можно ли было в принципе свалить из Директората? Да. На практике? Вот тут уже в зависимости от ситуации. На обычный, ничем не примечательный народ во многом было плевать. Ну в том плане, что хоть получить официальное разрешение на выезд было довольно сложно, но… Мздоимство штука такая, везде присутствующая, да и на такое частенько готовы смотреть сквозь пальцы. Но то относительно обычных, ничем не примечательных или примечательных лишь самую малость людей. Совсем другое дело офицеры космофлота, пилоты колоссов, псионы опять же, которые сразу в нескольких важных для Директората сферах присутствовали. Для них официальный путь был практически закрыт.

Оставалось исключительно бегство, благо и тут пути были… скажем так, известны. Рискованны, спору нет, но особой тайной не являлись. По сути, только и требовалось, что оказаться на территории Звёздной Стражи, с которой никто, даже полностью ушибленные на голову «чистые» из Гегемонии закуситься не рисковали. Добраться туда, попросить переправку в то или иное место, заплатив имеющимися ценностями или же подписав контракт на отработку — если, конечно, вообще ты интересовал эту почтенную структуру — после чего чувствовать себя в полной безопасности. До того, конечно, момента, как ты выйдешь из их зоны ответственности.

Что такое Звёздная Стража? О, тут опять же особенность здешней галактики, а точнее человеческого её сектора. Дело в том, что борьба против взбунтовавшегося в давние лохматые по теперешнему календарю времена ИИ велась не абы как, не отдельными государствами, а всеми сразу. Но так как вначале каждая сторона тянула одеяло на себя, тем самым внося разброд и сумятицу, потребовались решительные меры в виде единоначалия. Однако никто не хотел прогибаться под соперников-конкурентов, отношения с которыми были в лучшем случае не идеальными. А то и граничащими с открытой ненавистью. Вот и пришлось создавать именно что надгосударственную структуру, да такую, чтобы она спустя какое-то время не стала супердержавой, способной подмять под себя всё и вся. Звёздную Стражу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})