Черные комиссары - Богдан Сушинский

Они побывали внутри «крестьянского домика» третьего орудия, и Дмитрий был поражен простоте и надежности этой декорации, действительно вращавшейся вместе с пушкой. А затем спустились в галерею, начинающуюся у этого же орудия на глубине двенадцати метров, прошли мимо двух других капониров и добрались до дизельной установки, которую тут попросту называли «электростанцией», расположенной, как уверял его старший лейтенант, уже на глубине около тридцати двух метров.

– Даже представить себе трудно, какая мощь способна была бы поразить здесь наших комендоров, – с гордостью отворил дверь батарейной электростанции Лиханов. Широкоплечий, коротко стриженный и рано полысевший, он всем своим видом, особенно короткой бычьей шеей, напоминал Дмитрию его первого тренера по самбо.

– Такой мощи не существует, – заверил его комиссар батареи Лукаш, впервые нарушив при этом свое многозначительное молчание. – Только поэтому здесь, на этой глубине, строители расположили матросские и командирские кубрики, камбуз, лазарет, красный уголок, который наши комендоры еще именуют «кают-компанией», и даже библиотеку. То есть все было сделано для того, чтобы в случае войны свой наземный военный городок батарейцы полностью перенесли под землю.

Еще по дороге на батарею майор Кречет сообщил комбату, что по матери Лукаш унаследовал сербскую кровь. Недалеко от Одессы располагались два села, почти полностью заселенные сербами, чьи предки оказались здесь еще задолго до революции. Одна из красавиц-сербиянок как раз и досталась украинцу Лукашу, тоже смуглолицему кузнецу из Подолии. Не случайно поэтому, что брюнета политрука, с волевым лицом и с не очень ярко очерченным орлиным носом, нередко причисляли к цыганскому племени.

– Если глубина здесь действительно достигает тридцати метров, то проектанты этой подземной цитадели явно увлеклись, – не разделял их восторга Гродов. – Вполне хватило бы тех двенадцати, с которых они начинали зарываться в землю. Но что сделано, то сделано.

– А что вас смущает в этой глубине, капитан-комендор? – поинтересовался Лиханов. – Возможно, это всего лишь страх, который обычно ощущают новички-подводники во время первого погружения?

К тому времени они уже завершили осмотр подземного городка, который Гродов предпочитал называть «цитаделью», и вошли в тоннель, соединяющий ее с расположенным почти на самом берегу моря командным пунктом.

– Длина этого хода, который проектанты именуют «потерной», полтора километра, – объяснил заместитель комбата. – Он-то и соединяет огневой взвод и подземный городок – с центральным командным пунктом.

Лейтенант Куршинов попросил разрешения вернуться в свой огневой взвод, и теперь они продвигались по узкому, слабо освещенному подземелью втроем. Здесь было прохладно и предельно влажно. Несмотря на то, что через каждые двести метров стояли мощные насосы, которые откачивали воду в наземные отводы, замаскированные под степные роднички, тут и там приходилось перепрыгивать через лужи или же шлепать прямо по ним. И только боковые выработки, самым примитивным образом оснащенные под кубрики, были размещены на другом уровне, значительно выше, и там уже было относительно сухо.

Очевидно, предполагалось, что после взятия противником цитадели батарейцы должны были находить приют в этих бункер-кубриках, благодаря которым могли сдерживать продвижение противника к командному пункту. Или же просто оказывать в них сопротивление. Но, отходя, бойцы обязаны были вывести электростанцию из строя, вместе с которой выходили из строя все насосы.

– Вас, старший лейтенант, интересовало, что меня смущает в этом старании проектантов зарываться на такую глубину. Так вот, ответ у вас под ногами. Они зарылись ниже уровня грунтовых вод, не позаботившись о надежной дренажной системе. Вы пробовали глушить дизельную установку?

– Этого ни в коем случае делать нельзя, капитан-комендор, иначе весь этот подземный ход и частично военный городок, будут затоплены. Не зря же на электростанции стоит законсервированный запасной дизель; так, на всякий случай.

– И как скоро они будут затоплены? – спросил Гродов, останавливаясь у очередного насоса, тоже расположенного на возвышенности.

– А действительно? – переспросил старший лейтенант.

– Вот этого-то мы и не знаем, – признался комиссар.

– Вы что, до сих пор не поинтересовались, что об этом молвится в инструкции по эксплуатации подземных коммуникаций батареи?

– Ни о каких сроках речи там не идет, – заверил его Лиханов. – Никому и в голову не приходило затапливать подземелья и выяснять запас времени.

– Завтра же нужно будет на два часа остановить насосы и определить, насколько в среднем поднимется уровень воды в потерне и в цитадели. Таким образом, мы определим запас времени, который останется у нас для отступления к командному пункту после взрыва электростанции и самой батареи.

– Вы что, предполагаете даже такой исход?! – вяло удивился Лиханов.

– Это не я, это война так предполагает. Во время подобного учения мы отработаем процесс эвакуации гарнизона из цитадели в том, крайнем, случае…

Пройдя всю потерну, они попали в просторную подземную выработку, разбитую мощными железобетонными стенами на отдельные отсеки, среди которых были штаб, казарма для охраны, пункт связи, небольшой склад боеприпасов и командирский кубрик-отсек. Поднявшись по трапу наверх, они оказались в просторной броневой башне с амбразурами, установленной на мощной железобетонной основе.

– И вот мы на командном пункте, товарищ капитан, – объяснил Лиханов. – Как видите, здесь расположены приборы управления огнем, а также коммутатор, дальномер и прочее оборудование. Даже переговорная труба для связи с центральным постом, который мы только что посетили на нижнем ярусе.

– Э, да судя по всему, мы находимся сейчас в самой настоящей боевой рубке[22] корабля! – восторженно произнес Гродов, положив руку на плечо приподнявшегося дежурного телефониста и заставив его сесть на свое место. – К тому же море сквозь амбразуры просматривается. Не хватает разве что капитанского мостика и штурвала.

– Так оно и есть. Даже судовой компас оставили на месте. Поскольку предусматривается, что в основном батарея будет вести огонь по морским целям, то, как видите, обустроили этот КП на высоком скалистом берегу, с которого на много миль просматриваются подходы к Одесскому заливу, к городской гавани.

– Но очень плохо просматривается пространство, прилегающее к батарее со стороны степи, – как бы про себя проговорил Гродов. Его все еще не оставляло ощущение ошибочности самой концепции создания подобных батарей на Черноморском побережье. – То есть с той стороны, откуда вероятность нападения противника является самой высокой. Впрочем, – тут же остепенил себя капитан, – жизнь покажет. Что у нас тут еще интересного, в этой боевой корабельной рубке посреди степи, старший лейтенант?

– Хотя бы то, что управление огнем здесь ведется автоматически. Стволы орудий всегда направляются туда, куда нацелен этот вот визир ВБК-24. То есть и обеспечение орудий снарядами, и управление огнем – механизировано по последнему слову техники.

– Впечатляет, впечатляет. Но все-таки полагаю, что эту рубку, – подошел он к ручному пулемету, установленному возле одной из амбразур, – конструировали специально для нашей батареи, стараясь всего лишь внешне подражать корабельной?

– Никак нет, специально для нас эту рубку никто не конструировал, – вклинился в их разговор Лукаш. – Когда в тридцать третьем году начинали строительство артиллерийского комплекса, то предполагалось, что здесь появится некое подобие дота, собранного из железобетонных плит. Но потом кто-то из морских инженеров предложил использовать для этого командирскую башню, недавно снятую подводниками с затопленного в шестнадцатом году российского линкора «Императрица Мария»[23], которую перед этим хотели отправить из одесского порта на переплавку.

– Вот оно что! – прошелся капитан оживленным взглядом по внутренней оснастке центральной секции башни, отделенной от других секций толстой бронированной перегородкой. То, что башня была снята с затопленного линкора царского флота, как-то сразу же придавало ей в глазах комбата налет романтичности. – Теперь многое проясняется.

– Словом, специалисты тогда осмотрели башню, прикинули и решили: зачем тратиться на создание некоего дота, если существует готовый, из толстой брони сварганенный наблюдательно-командный пункт? Как видите, вполне приспособленный для работы в нем всех, кто связан с артиллерийской разведкой и управлением огнем.

Через наружную дверь они вышли на бетонную площадку, под которой, тремя ступеньками ниже, просматривалась основа из небольшого горного плато, плавно спускающегося с западной стороны в сторону крутого оврага.