Око времени - Стивен Бакстер

Она принялась поспешно настраивать собранный «на коленке» приемник-передатчик, торопясь ответить, пока «Союз» не ушел из зоны приема радиосигнала.

12

ЛЕД

В тот день, когда отряд под руководством Бисезы должен был отправиться в разведку, трубач сыграл зорю в пять утра. Бисеза проснулась с трудом, ее организм все еще не привык к этому часовому поясу. Встав и умывшись, она пошла искать своих товарищей.

Быстро позавтракав, отряд собрался в путь. Вещей с собой взяли немного. Для сопровождения Бисезы была выделена группа из двадцати пехотинцев, большей частью – сипаев, командовал которыми новоиспеченный капрал Бэтсон. Кроме того, в отряд напросились Джош и Редди. Оба заявили, что не желают пропустить эту вылазку. Все шли пешком: капитан Гроув по вполне понятным причинам не желал рисковать мулами, которых у него насчитывалось не так много. Журналистов капитан отпустил без особой охоты. Пуштуны, похоже, пока не думали нападать ни с севера, ни с запада; оттуда за последние дни не прилетело ни единой снайперской пули. Даже пуштунские деревни словно бы исчезли – будто на планете совсем не осталось людей, кроме как в Джамруде. Но Гроув настаивал на том, чтобы в отряде постоянно поддерживалась воинская дисциплина.

Итак, они вышли из крепости. Вскоре Джамруд скрылся за горизонтом, и в мире стало пусто – словно больше никого, кроме них, на свете не было. Пошел десятый день с тех пор, как Бисеза «села на мель».

Путь оказался нелегким. Отряд пробирался по местности, которую иначе как гористой пустыней никто бы не назвал. К полудню наступала страшная жара, хотя был март – если это действительно все еще был кусочек марта тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. А по ночам, как стало вскоре ясно Бисезе, температура падала ниже нуля. Правда, она не особо страдала в своем летном комбинезоне, сшитом из всепогодной ткани, произведенной в две тысячи тридцать седьмом году. Британские солдаты были экипированы намного хуже – шерстяные куртки, пробковые шлемы. И нешуточная нагрузка – оружие, боеприпасы, одеяла-скатки, продовольствие и вода. Но никто не жаловался. Все явно были привычны к такому грузу и знали кое-какие хитрости, способные порой облегчить солдатскую долю – например, задубевшую кожу ботинок можно было размягчить с помощью мочи.

Бэтсон, следуя наставлениям капитана, высылал вперед пикетчиков. Солдаты быстрым шагом уходили вперед и взбирались на очередной из множества холмов или невысоких кряжей. Прикрытые сзади винтовками своих товарищей, они смотрели, не засели ли за холмом пуштуны. Отряд продвигался на север, и отдельные холмы уже возвышались над дорогой метров на триста. Пикетчикам приходилось тратить минут по сорок на подъем, но остальные все равно не трогались с места до тех пор, пока передовая группа не забиралась на вершину и не давала знак, что можно двигаться дальше. Конечно, эти паузы удручали, но зато отряд успевал отдыхать во время этих привалов и медленно, но верно продвигался вперед.

По пути им стали попадаться точно такие же шары, как тот, который в Джамруде окрестили Оком. Они безмолвно висели в воздухе на расстоянии в километр с небольшим друг от друга. Бэтсон помечал их местоположение на карте. Вскоре они стали такими же привычными, как самое первое Око, и люди перестали их замечать – все, кроме Бисезы. Она поймала себя на том, что опасается поворачиваться к Оку спиной, словно речь и вправду шла о глазах, смотревших ей вслед.

– Ну и страна, – проговорил Редди, обратившись к Бисезе, когда они пробирались через довольно обширную каменистую пустошь. Он указал на шеренгу сипаев, шагавших впереди. – Горстки простолюдинов, зажатые между пустыми небесами и изможденной, бесплодной землей. Вся Индия более или менее такая. Просто граница – это что-то вроде горькой квинтэссенции. Тут трудно придерживаться привычного догматизма.

– Как странно в вас смешаны молодость и старость, Редди, – отозвалась Бисеза.

– Благодарю. А вам, наверное, кажется просто-таки первобытной эта ходьба – при том что у вас, в будущем, полным-полно летающих машин, думающих коробочек и самых разных чудесных приспособлений для ведения войны.

– Вовсе нет, – возразила Бисеза. – Ведь я тоже солдат, не забывайте, и мне довелось немало прошагать. Невзирая на развитие техники, в любой армии всегда на первом месте дисциплина и собранность. Кроме того, британские вооруженные силы являлись... прошу прощения, являются для своего времени технически неплохо оснащенными. С помощью телеграфа послание из Индии доходит до Лондона за несколько часов, у вас самые лучшие в мире военные корабли, ваши поезда быстро перевозят пассажиров внутри страны. Вы обладаете тем, что мы называем способностью быстро реагировать.

Редди кивнул.

– Эта способность позволила обитателям небольшого острова создать и сохранять мировую империю, мадам.

В качестве попутчика и собеседника Редди всегда был интересен, пусть и не всегда приятен. Солдатом он, конечно же, не был. Ипохондрик по натуре, он то и дело жаловался, что у него стерты ноги, болят глаза, голова, ноет спина или что-нибудь еще, от чего ему «нездоровится». И все же он мирился с этим. Во время привалов он усаживался в тени какого-нибудь валуна или под деревом и делал заметки в потрепанном блокноте или писал стихи. Сочиняя стихи, он негромко напевал – видимо, это помогало ему сохранять стихотворный размер. Писал Редди неаккуратно, резко и порывисто и постоянно ломал карандаши или нечаянно рвал бумагу.

Бисеза все еще с трудом верила, что это он. А он, со своей стороны, упорно пытался уговорить ее рассказать ему о будущем.

– Мы уже договорились, – сдержанно отозвалась Бисеза в очередной раз, когда Редди пристал к ней с расспросами. – Я не знаю, имею ли право отвечать. И не думаю, что вы представляете, до какой степени все это необычно для меня.

– То есть?

– Для меня вы – Редди, здесь и сейчас, живой, настоящий. И все же на вас лежит тень будущего, тень, отброшенная Киплингом, которым вы станете.

– Боже милосердный, – пробормотал стоявший рядом Джош. – Я об этом не задумывался.

– Кроме того, – она обвела рукой безлюдную местность. – Все изменилось, мягко говоря. Кто знает, на самом деле ваша истинная судьба – это все то, что написано о вас в ваших многочисленных биографиях?

– Ага, – задумчиво протянул Редди. – Но если это и вправду так – если мое утраченное будущее стало фантазмом, искусительным сном синего чертика, – тогда какой вред в том, что я об этом будущем узнаю? – Бисеза покачала головой.

– Редди, разве недостаточно того, что я слышала ваше имя "Через сто пятьдесят лет после нынешних дней?