Закон гор - Лев Пучков

— Нэ ругал, э? — уточнил официант, грозно сверкнув очами.

— Да ну что ты, что ты! — поспешил уверить я его, показывая за спиной кулак Джо. — Тут у вас ругаться — себе дороже. Моментом в клочки порвут.

— Ну, тогда ладно, — успокоился официант. — Пошлы… Мы пробрались между столиками и вышли из зала в фойе. Поднявшись на второй этаж, я обнаружил длинный коридор, по обеим сторонам которого располагалось множество дверей. Судя по шуму, доносившемуся из-за некоторых дверей, здесь в отдельных кабинетах «зависали» товарищи, не желавшие отдыхать публично.

— Ловко тут у вас все устроено, — деланно восхитился я. — Наверно, можно и с телками побарахтаться! Ась?

— Можна с тьолка, можна с корова — как хочишь, дарагой! — весело оскалился официант и, постучав в одну из дверей, таинственно шепнул мне:

— Давай — чечен зыдэс…

Довольно вместительный кабинет, оборудованный не без комфорта, был превращен сегодняшними посетителями в самый настоящий бардак. Верхний свет был выключен — тускло горели настенные светильники, дополняемые сполохами цветомузыкальной установки; из невидимых стереоколонок надрывно голосил Coco Павлиашвили; в воздухе витал устоявшийся запах крепкого мужского пота, который с ударным ароматом дамской косметики и винно-водочным перегаром создавал такое невообразимое амбре, что хотелось зажать нос и немедля отсюда смыться.

Приглядевшись повнимательнее, я заметил, что вокруг заставленного разнообразными блюдами и напитками стола разместились трое чеченообразных мужиков и пять молодых пригожих дам — все, как на подбор, длинноногие блондинки весьма специфического облика.

— Да, тяжко у вас там, в горах, — пробормотал я себе под нос, раскланиваясь на три стороны. — Совсем, блин, одичали… Ребята отдыхали на всю катушку. Двое были зело бородаты и обладали буйными космами — по всей видимости, с таким понятием, как «парикмахерская», вожди племени их познакомить не удосужились.

Один бородатик, ритмично взрыкивая, целеустремленно засаживал распростертой на полу блондинке, которая, как мне показалось, пребывала в невменяемом состоянии: голова ее безжизненно стукалась об пол при каждом поступательном движении волосатой задницы чечена, а из разверстого рта раздавались звуки, более похожие на предсмертные хрипы, нежели на сладострастные возгласы.

«Нехорошо, — неодобрительно отметил я. — Ну разве можно так с женщиной? После такого секса у нее наверняка получится эпилептический припадок…»

Бородатик намба ту возлежал в просторном кресле и владел сразу тремя белобрысыми особями: две из них лизали ему уши, а третья виртуозно организовывала оральное обслуживание на лобковом уровне — смачные причмокивания были слышны даже на фоне надрывавшегося Coco.

Этот экземпляр, по всей видимости, с детства страдал неизлечимой манией стяжать лавры преподобного Цезаря: помимо всего прочего, он ухитрялся засасывать из горла большой бутылки какую-то горючую жидкость, периодически тыкал вилкой в тарелки на столе, курил сигарету и в процессе всей этой занимательной процедуры ловко улучал моменты, чтобы утробно рыгать во всю пасть.

«Во какой! — от души восхитился я. — Жаль, что жопа глубоко в кресле — тебе бы еще для комплекта попукивать с интервалом в двадцать секунд — и тогда все! Тогда — в книгу Гиннесса…»

Третий чечен разительно отличался от сотоварищей: был он гладко выбрит, подстрижен ежиком и располагался лицом ко входу, практически полностью укрывшись за фигурой пятой блондинки, оставшейся не у дел. Левую руку бритый держал под столом и настороженно смотрел на меня.

«Повезло!!!» — задорно крикнул кто-то у меня в голове. Я, не сдерживаясь, облегченно выдохнул и пошел к бритому здороваться.

Передо мной сидел старший племянник Салаутдина Асланбекова — Руслан. Три дня мы изучали фоторожи этого славного семейства, пропустив их через ксерокс и увеличив на компьютере — ошибки быть не могло.

«Повезло», — повторно отметил я и, повинуясь жесту Руслана, уселся в кресло рядом с ним. Две трети чеченцев, сшивающихся в этом мерзком заведении, могли оказаться крутыми, а половина этих крутых наверняка не имела никакого отношения к банде Асланбекова. Официант чисто случайно вывел нас на самых крутых, по его мнению.

— Наливай! — распорядился Руслан, не вынимая руку из-под стола, и, кивнув в сторону бородатиков, посоветовал:

— Не обращай внимания: ребята соскучились по бабе — ненасытные…

«По-русски говорит практически без акцента, — отметил я, наливая себе в свободный фужер водки. — А это определенным образом характеризует». Я давно заметил, что, чем сановитее чеченец, тем он лучше изъясняется по-русски — видимо, подсознательная тяга к общепринятой коммуникации заставляет соответствовать желаемому статусу.

— Стволов при себе не имею, — предварил я возможные вопросы и продемонстрировал Руслану изнанку своей куртки, привстав из кресла. — Мы мирные, когда хотим деловой разговор вести…

Стукнули фужерами, выпили, закусили.

— Как звать? — поинтересовался Руслан, отослав маячившую между нами блондинку в дальний угол и укладывая что-то на пол под столом: отчетливо стукнул металл.

— Фома, — представился я с таким видом, будто при звуке этого имени собеседник должен был немедля проникнуться к моей персоне всепоглощающим уважением.

Руслан изогнул левую бровь и пожал плечами.

— Это «погоняло», — веско добавил я. — Спроси любого в Липатове, кто такой Фома, тебе скажут…

— Я знаю, что вы из Липатова, — бросил Руслан и поморщился — приходилось слегка напрягать голосовые связки, чтобы пересилить навязчивого Coco. — Из братвы?

— А что — есть варианты? — несколько уязвленно спросил я. — Кто еще к вам сюда залез бы?

— Ну, мало ли… — Руслан опять пожал плечами. В этот момент бородатик номер один наконец-то достиг оргазма и постарался, чтобы все присутствующие об этом узнали: он тонко вскрикнул, аки забиваемое на мясо порося, выбил ногами конвульсивную дробь и от избытка чувств громко испортил воздух.

В кабинете запахло мясокомбинатом.

— Фу, животное… — с отвращением пробормотал Руслан и, внезапно раздражившись, крикнул оставшейся не у дел блондинке:

— Сделай музыку потише, да! Не видишь — я с человеком разговариваю?!

Блондинка послушно метнулась к «Пионеру» и убавила громкость — Coco обиделся и смодулировал в ре минор.

— Что за дело? — поинтересовался Руслан и, спохватившись, присовокупил:

— Меня зовут Руслан, а этих… — он с сомнением посмотрел на своих соратников и махнул рукой:

— А, не обязательно. Что за дело?

— У нас есть две классные тачки, — сообщил я. — Левые тачки. Потому и обращаемся к вам. А нам нужны стволы — в обмен на эти тачки. Будем работать?

— Что за тачки? — уточнил Руслан, несколько оживившись.

— «Ниссан-Патрол», — солидно произнес я. — Практически «нулевые». И практически чистые — так, самую малость…

— Это хорошо, что чистые, — похвалил Руслан и вдруг спросил:

— А вы у себя в Липатове как: в авторитете или «дикие»?

— Ну и вопросы у тебя, братишка, — укоризненно сказал я. — Конечно, в авторитете! Просто сейчас у нас кое-какие заморочки, иначе давно бы уже спроворили все сами — без вас. Да ты спроси любого в Липатове, кто мы такие, тебе скажут!

— Обязательно спрошу, дорогой, — без тени улыбки пообещал Руслан и вдруг выдернул из нагрудного кармана мобильный телефон.

— Как твоих корешей звать? — поинтересовался он, набирая какой-то номер. — Ну, «погоняло» их как?

— Вовец, Крот и Стадо, — пробурчал я, выказывая всем своим видом крайнее неудовольствие от такого недоверия. — Че, не веришь?

Проигнорировав мой вопрос, Руслан начал общаться с невидимым абонентом по-чеченски — я изобразил полное непонимание и угрюмо налил себе еще водки.

Сообщив наши координаты телефонному собеседнику, Руслан попросил его быстро проверить, есть ли такие типы в природе и чем в данный момент они должны заниматься. Затем он спрятал телефон в карман и на несколько секунд замолчал, внимательно рассматривая мой профиль.

Некоторое время мы цедили водку, перебрасываясь ничего не значащими фразами: я интересовался, как там у них в Ичкерии обстоят дела с тачками, Руслана беспокоила нарастающая волна античеченских настроений в России — разговор приобретал оттенок официального обмена мнениями на пресс-конференции.

Минут через пятнадцать в нагрудном кармане руслановской рубашки заверещал телефон — мой визави резво достал аппарат и долго слушал, периодически кивая головой и удовлетворенно угукая.

«Давай, родной ты мой, давай — выкатывай дезу!» — мысленно подзадорил я неведомого осведомителя. Чего он там наговорил Руслану, я, естественно, не знал, но за достоверность сообщаемой информации был спокоен.