Желание дамы - закон - Марина Серова

Жора кивнул, а я приступила к допросу.

Перво-наперво меня интересовали фирменные фужеры с серебристой надписью «Carambol». Бармен вынул один фужер из шкафа и протянул мне.

– А почему ваш ресторан не поддерживает имидж заведения и не выставляет такую красоту на столы?

– Так ведь в том-то и дело, что перебили и разворовали всю красоту. Нечего выставлять-то.

– Вот об этом я и хочу поговорить.

Бармен удивленно заморгал.

– Меня интересует, Жора, кто обслуживал посетителей ресторана в новогоднюю ночь? – продолжила я.

– Да я и обслуживал. Нам хоть и платят в праздники двойную ставку, но охотников провести Новый год за барной стойкой или с подносом в руках не так и много. Все стараются отметить праздник в кругу семьи, среди близких людей. А у меня ни жены, ни детей, вот и получается, что я крайний. Я так мечтал посидеть дома под елкой с любимой девушкой. Настюха тоже настроилась на романтический вечер вдвоем, но нет, как говорится, «мечтать не вредно»! Нам обоим пришлось натягивать униформу и обслуживать гостей.

– Столики заказывал Ветров?

– Да, Кирилл Геннадиевич – наш постоянный клиент. Крутой мужик. У него свой автосалон в районе Сенного рынка.

– Сколько было приглашенных?

– Всего одиннадцать человек обслуживали.

– Понятно. Гости остались довольны?

– Ну да. Вроде все прошло хорошо. Правда, сам Ветров был не в настроении. А что случилось-то? Что вас интересует?

– Фужеры. Ты сказал, что у вас пропадает фирменная посуда. В ту ночь тоже такое случилось?

– Было дело, недосчитались парочки фужеров. Но, как я уже говорил, такое случается часто. Гости, бывает, напьются и бьют посуду. Поэтому небольшой процент от стоимости фужеров и тарелок мы закладываем в счет клиента за обслуживание, так что... – Жора развел руками.

– И кто же из гостей прихватил с собой фужеры?

– Я не видел. Не помню ничего подобного. – Бармен смотрел на меня чистыми невинными глазами, а мне отчего-то казалось, что он далеко не так откровенен, как хочет казаться.

– А ты вспомни. Со спиртным-то, поди, химичил, так и за реакцией заказчиков должен был следить.

– Я? Химичил?! Да больно мне надо постоянным клиентам подлянки подстраивать? Ни в жизнь! А с фужерами в руках кто только по ресторану не мотался. Потом собирали их во всех мыслимых и немыслимых местах: в фойе, на лестнице и даже в туалете.

– Камера наблюдения у вас в ресторане задействована?

– Ну, скажете тоже! Это же не банк! В «Карамболь», между прочим, посетители не только пообедать приходят, здесь и серьезные вопросы решают, и с любовницами отдыхают. Случись что, нам за такие дела потом головы поотрывают.

– Ладно, Жора, расслабься. У меня к тебе больше вопросов нет.

Покидая уютный зал ресторана, я бросила взгляд на администратора, который грозной поступью уже спешил к бармену.

«Итак, с одной стороны, версия о похищенных из „Карамболя“ фужерах подтвердилась, – принялась рассуждать я, – однако личность вора так и осталась неизвестной. Смущает и тот факт, что в ресторан на празднование Нового года было приглашено одиннадцать человек. Мне же известны только пятеро, причем вместе с погибшим Кириллом. Тем не менее кража фужеров говорит о том, что преступление было спланировано заранее и ни о какой нелепой случайности не может быть и речи. Так что разыскала бы я в свое время Кирилла Ветрова или нет, возвратился бы он к жене на сутки раньше или продолжил скрываться, конечный результат оказался бы тем же – его бы все равно убили».

На улице смеркалось.

«Самое время для того, чтобы незаметно проникнуть в пустой коттедж Ветровых», – решила я.

Наверняка милиция что-нибудь да не заметила, пропустила при осмотре места преступления.

Глава 15

Оставив «девятку» в стороне от коттеджа, я направилась к воротам.

Особнячок, как и следовало ожидать, стоял на прежнем месте, только вид у него был какой-то нежилой и мрачноватый.

Чем ближе я подходила к коттеджу, тем сильнее чувствовала, как по спине бегут мурашки. Внутри меня начала подниматься волна панического возбуждения.

Таня, возьми себя в руки! С чего ты мандражируешь? Эта нервозность может помешать делу. Разве ты забыла, что приехала сюда потому, что уверена в своей правоте? Ничто не возникает из ничего и не исчезает бесследно. Ты ведь знаешь, что любая загадка разрешима, стоит только повнимательнее посмотреть вокруг и как следует пошевелить мозгами. Вот, уже лучше, смелее вперед!

Я выдержала небольшую паузу и осмотрелась по сторонам. Впрочем, на улице уже было так темно, что можно было не беспокоиться, что меня заметят соседи. Ну, а фонарь? Кому вообще есть дело до фонаря?

Через пару минут я преодолела высокий забор и двинулась к дому.

Перво-наперво я решила обойти с фонариком коттедж, осмотреть карнизы и высокие окна зимнего сада. Ведь именно в зимнем саду обнаружили тело Кирилла, и, как ни странно, ни госпожа Ветрова, ни ее преданный донкихот Петя Авдеев не слышали, как муж вернулся домой. Хотя, по логике вещей, Кирилл непременно должен был натолкнуться на спящего в большом зале Петра, но этого не произошло, а стало быть, попал хозяин в дом каким-то другим путем.

Я медленно брела вокруг коттеджа, шаря фонариком по темным окнам и стенам, пока, наконец, не добралась до той части дома, где, по моим расчетам, должен был находиться зимний сад. Направив поток света вверх, я принялась тщательно изучать каждый сантиметр стены и... Вот это удача! Рама одного из окон оказалась прикрыта неплотно. Я поняла, что окно не заперто. Да оно и понятно – с внешней стороны окна ручек нет. Вот она – лазейка! Ну что ж, тем же путем проникну в дом и я. Ухватившись за карниз, я запрыгнула на цоколь и изо всех сил надавила на раму. Она поддалась с трудом, но все-таки после некоторых усилий окно распахнулось. Я подтянулась и залезла внутрь помещения. Мне довольно быстро удалось найти выключатель, и, наплевав на все условности, я включила свет. Как я и предполагала, оказалась в зимнем саду.

С тех пор как я побывала в этой комнате с Маргаритой, здесь ничего не изменилось. Все так же журчали фонтанчики, благоухали цветы и ровной гладью блестела в бассейне вода. Ничего постороннего, ничего подозрительного, чистота и порядок. Хотя нет, кажется, с чистотой я все же слегка поторопилась. На полу, рядом с окном, через которое мне удалось проникнуть в помещение, я увидела несколько комочков земли.

Сама я с подоконника спрыгнула очень аккуратно, не задев ни одной кадки, ни единого горшка с растениями. Стало быть, просыпала землю не я.

Комочки оказались сухими, но хорошо прилипли к полу, а это значит, что в момент осыпания земля была влажной. Мокрую почву еще надо умудриться просыпать, если только чем-нибудь подковырнуть. Я склонилась над горшком с лимоном и обнаружила на поверхности почвы канавку. Кто-то сгреб землю в кучу к краю горшка, стало быть, поэтому она и посыпалась на пол. А вот и сломанная ветка. На самом ее конце засохшее темное пятнышко. Неужели кровь?

Соединив в одно целое эти улики, я пришла к выводу, что Кирилл попал в зимний сад через окно, причем не просто влез, а его втащили. Деревья здесь расположены на значительном расстоянии от окна, и один человек, спускаясь с подоконника, их вряд ли заденет. Тут же вырисовывалась иная картина... Преступник наверняка не пользовался светом, потому не заметил, как рука Кирилла задела горшок с лимоном. Бросив тело Ветрова в бассейн, убийца осторожно, чтобы не оставить отпечатков пальцев, поставил на столик украденные в ресторане фужеры и удалился из зимнего сада.

Я выключила свет, залезла на подоконник и спрыгнула во двор. Все, что я хотела узнать, узнала. Эх, господин Загуляйко, похоже, долго тебе еще придется ходить в капитанах!

Луч фонарика высветил под ногами узкую дорожку, ведущую от окна к запасной калитке. И даже не дорожку, а одинокие следы на снегу, заботливо кем-то заметенные. Похоже, преступник пытался уничтожить улики. И все же этот кто-то оказался не настолько внимательным. След остался. Нет, не от ботинок или сапог. Это была узкая, не слишком четкая бороздка, оставленная от широкого каблука, как если бы человека, не способного передвигаться самостоятельно, тащили волоком, подхватив под мышки, а ноги волочились бы по снегу. И это еще раз доказывало правоту моей версии – Ветрова втащили в дом через окно.

Я подошла к калитке. Здесь не было замка, и не надо было перелезать через забор. Зато до машины пришлось идти довольно долго по скользкой разухабистой дороге. А ведь на автомобиле и впрямь к калитке не подъехать! Это каким надо быть Гераклом, чтобы тащить на себе тело здорового мужика чуть ли не вокруг всего забора?

Я села в машину и опустила стекло. Противной назойливой мухой в моем сознании металась и стучала одна навязчивая мысль, кто все это устроил.

И тут я увидела, как к дому Ветровых движется какая-то фигура. Человек уверенной походкой шел прямо к воротам коттеджа. Вот он остановился, подергал железную дверь и что-то проворчал. Потоптавшись какое-то время около ворот, мужчина попытался перелезть через забор, но длинное пальто мешало ему перекинуть ногу, цеплялось за острые наконечники металлических прутьев. Наконец он оставил попытку проникнуть на чужую территорию таким способом, отряхнул пальто, засунул руки в карманы и побрел вдоль ограды по той самой тропинке, по которой недавно возвратилась из зимнего сада я. На мою «девятку» мужчина не обратил никакого внимания. Казалось, человек так погружен в свои мысли, что не замечает ничего вокруг.