Башня Занида - Лайон де Камп

Феллон огляделся. Над их головами двое служителей приставили к ограде лестницу, по которой влез третий служитель, поливавший из ведер Феллона и Фредро. Сейчас он как раз отдавал пустое ведро и готовился слезть на землю. Еще один кришнаит, стоявший немного поодаль, крикнул:

— Поторопитесь, господа, и выпустим мы вас через ворота. Запах этот отгонит шана лютого.

— Что это было? — спросил Феллон, спускаясь по склону.

— Сок альябы. Животное терпеть его не может, и потому мы брызгаем им на одежду, когда войти нам в клетку нужно.

Феллон подобрал свой меч и поспешил к воротам, которые уже отперли служители. Он не знал и не особенно хотел знать, что такое сок альябы, но он подумал, что их спасителям не стоило так щедро расходовать его. Сверток, который держал Фредро, промок насквозь, и кришнаитская бумага, не слишком водостойкая, уже начала расползаться.

Двое служителей, выпустившие их из клетки, прозрачно намекали, что не отказались бы от вознаграждения. Раздраженный Феллон хотел было послать их к Хишкаку и подумал, что вместо награды следовало бы подать в суд на городские власти. Но это было бы глупым и, к тому же, бесполезным жестом, потому что Балхиб еще не достиг той ступени цивилизации, на которой правительство позволяло бы своим гражданам судиться с собой. К тому же, служители действительно их спасли.

— Эти ребята просят денег, — сказал он Фредро. — Скинемся?

— Предоставьте это мне, — сказал Фредро. — Вы работаете на меня, поэтому и ответственность лежит на мне. Вопрос польской чести.

Он вручил Феллону целую горсть золотых монет, сказав, чтобы тот передал их старшему смотрителю для справедливого распределения между всеми, принимавшими участие в их спасении. Феллон, ничего не имевший против того, чтобы честь заплатить за спасательные работы досталась Польской Республике, так и сделал. Потом он сказал Фредро:

— Пошли. У нас еще куча дел.

Не успели они отойти на несколько шагов, как позади раздались визгливые голоса служителей, заспоривших, кому сколько причитается. Земляне забрались в омнибус и сели порознь на первые подвернувшиеся места.

Экипаж покатил на запад по северной окраине Баха. Через некоторое время Феллон заметил, что многие места как вокруг него самого, так и вокруг Фредро освободились. Он переорался туда, где сидел его подопечный.

С другой стороны прохода пышно одетый занидец с мечом на боку достал носовой платок, побрызгал на него духами и закрыл им нижнюю часть лица, злобно поглядывая на Феллона и Фредро поверх сымпровизированного респиратора. Еще один кришнаит оглянулся с переднего сидения, чуть не свернув шею, и посмотрел на землян через лорнет. В конце концов, с места поднялся небольшой мужчина в очках. Он подошел к кондуктору и что-то сказал ему.

Кондуктор направился к землянам, фыркнул и сказал Феллону:

— Вы должны сойти, земляне.

— Почему? — спросил Феллон.

— Потому что в омнибусе невозможно находиться от вашего благоухания.

— Что он говорит? — спросил Фредро, потому что кондуктор говорил на городском диалекте и слишком быстро.

— Он говорит, что мы воняем и чтобы мы слезали с его телеги.

Фредро надул щеки.

— Скажите ему, что я польский гражданин! Я ничем не хуже его, и я не слезу…

— О, помолчи ты, ради Кварара! Пошли. Мы не станем драться с этими типами из-за твоего драгоценного польского гражданства, — Феллон встал и протянул кондуктору руку ладонью вверх.

— В чем дело? — спросил тот.

— Будь добр вернуть нам наши деньги.

— Но вы уже проехали не менее, чем дюжину кварталов…

— Фастук! — взорвался Феллон. — Я сегодня уже достаточно натерпелся от этого города. Веруешь ты деньги, или…

Кондуктор перепугался и вернул плату за проезд.

Когда они добрались до дома Феллона и вошли внутрь, Фредро спросил:

— А где ваша — э-е — джагайни?

— Она гостит у родственников, — солгал Феллон, не желая распространяться о своих домашних проблемах.

— Она очень привлекательная женщина, — сказал Фредро.

— Возможно, я уже пробыл на Кришне достаточно долго, потому что зеленоватый цвет кожи кажется мне таким естественным. Очень жаль, что ее нет дома.

— Я ей передам, что ты спрашивал о ней, — сказал Феллон. — А пока давай-ка разложим наши рясы и будем надеяться, что к тому времени, как нам будет нужно их одевать, вонь выветрится.

Вздохнув, Фредро стал разворачивать раскисшую бумагу.

— Я вдовец уже тридцать четыре года, — сказал он. — Имею много потомков — детей, внуков и так далее до шестого колена.

— Я тебе завидую, Фредро, — искренне сказал Феллон.

— Но женщины у меня нет. Мистер Феллон, скажите, каким образом землянин может завести джагайни в Балхибе?

Феллон глянул на собеседника с саркастичной улыбкой:

— Таким же образом, как женщину на Земле. Нужно пойти и спросить, согласна ли она.

— Спасибо. Надеюсь, вы понимаете, что я интересуюсь этим исключительно с научной точки зрения.

— Не знаю уж, какая еще может быть в твоем возрасте.

Остаток дня они провели, репетируя Ритуал и практикуясь в скользящей походке йештитских жрецов. Ужинать они отправились к Савейчу.

Когда они вернулись оттуда, Феллон безжалостно сбрил бородку и усы Фредро, не обращая внимания на его протесты. Припорошив лица зеленой пудрой, они добились нужного оттенка, напоминавшего ликер шартрез. Потом они перекрасили в зеленый цвет волосы и приклеили фальшивые уши и антенны, которыми их снабдил Мджипа.

В последнюю очередь они напялили черно-пурпурные рясы йештитских священнослужителей поверх обычной одежды. Капюшоны они оставили откинутыми, а полы подоткнули под пояса так, чтобы они свисали не ниже колена. Поверх всего они одели широкие занидские плащи — Феллон свой новый, а Фредро латаный, который Феллон собирался выбросить.

Завершив свой туалет, они отправились в Сафк. Добирались они туда пешком, и вскоре увидели, как на фоне темнеющего неба показалась верхушка гигантского конического сооружения.

Глава XIII

Феллон спросил:

— Ты уверен, что действительно хочешь туда? Еще не поздно отказаться, знаешь ли.

— Уверен, конечно. Сколько… есть входов?

— Всего один, насколько я знаю. Возможно, имеется еще подземный ход из часовни в Баха, но нам от него никакого проку. Запомни: сначала просто проходим мимо, чтобы разведать, что и как. По-моему, там у них должен быть стол у двери, где нужно показаться привратнику, но наши рясы должны послужить вместо пропуска. Дождемся, пока никто не будет смотреть в нашу сторону, зайдем за доску с объявлениями и снимем плащи.

— Знаю, знаю, — нетерпеливо сказал Фредро.

— Можно подумать, тебе не терпится, чтоб тебе поскорей перерезали глотку.

— Когда я думаю о тайнах, которые лежат внутри и ждут, чтобы я их раскрыл, опасности для меня не существуют.

Феллон фыркнул, одаривая Фредро тем презрительным взглядом, который приберегал для незадачливых идеалистов.

Фредро продолжил:

— Вы думаете, я ненормальный кретин, да? Но знаете, мистер консул Мджипа кое-что рассказал мне о вас. Он сказал, что вы такой же, как я, когда речь заходит о возвращении на тот остров, где вы были королем.

Феллон признал про себя, что сравнение было не так уж натянуто. Но поскольку они уже входили в окружавший Сафк парк, у него не было времени на сравнительный анализ мотивов их поведения.

Понизив голос, Фредро продолжал:

— Кришна — это археологический рай. Древнейшим ее развалинам и находящимся под землей объектам по меньшей мере тридцать или сорок тысяч земных лет — в восемь или десять раз больше продолжительности писаной земной истории. В то же время, все это богатство лежит без дела и в полном беспорядке, имеются огромные неисследованные области, поскольку сами кришнаиты никогда не занимались археологией серьезно. Если захотеть, здесь можно стать Шлиманом, Шамполионом и Карнарвоном в одном лице…

— Тс-с, мы подходим.

Вход в Сафк был освещен колеблющимся от ветра пламенем костров, разведенных в двух железных решетках по обе стороны от огромных ворот. То туда, то обратно через ворота проходили верующие — как священнослужители, так и миряне. Звучала балхибская речь, и хлопали на ветру фиолетово-черные рясы.

Когда они приблизились к входу, Феллон сумел заглянуть внутрь поверх голов снующих туда-сюда кришнаитов. За воротами было светло от множества свечей и масляных светильников. Иногда толпа немного редела, и тогда можно было разглядеть стол, за которым сидел жрец-привратник, сверявший имена входивших с каким-то списком.

С тех пор, как на Кришну проникла техника фотографии, жрецы Йешта стали снабжать самых верных своих последователей пропусками-удостоверениями с небольшими фотокарточками владельцев. Человек пятнадцать-двадцать мирян стояли в очереди, которая протянулась от стола, через ворота и вниз по трем высоким ступенькам прямо на улицу. Все были с пропусками.