Эй, прячьтесь ! - Казис Сая

- "Короче, еще короче!" - крикнул лысый боровик парикмахеру, а тот - чах! - и срезал ему шляпку... - Бросив эту остроту, председательствующий продолжил: - Итак, сегодня предстоит обсудить, как же нам жить дальше рядом с могущественным и часто несправедливым человеком. И если, конечно, хватит пороху, предстоит решить еще один вопрос - как спасти Мудрика. Вот и все. Если никто не желает чего-нибудь добавить...

- Я желаю! - Бульбук сегодня явно решил верховодить. - Предлагаю выбрать нового командира!

- Но ведь командир избирается общим собранием гномов, - не согласился председатель. - А здесь, как видите, не хватает Живилька и Мудрика.

- А мы их никогда не увидим, если будем слушаться Дилидона. Требую слова!

- Слово предоставляется Бульбуку, - сказал Оюшка и сел на еловую шишку.

- Дело до того уж ясное, - заговорил Бульбук, поглядывая на Дилидона, - что и объяснять, пожалуй, не надо. Разве что Дилидону, ведь из-за него мы погубили Живилька! Вздумал, благодетель этакий, подарить мальчишке очки!.. Волшебные! Такие, в которых он бы нас разглядел, а разглядев, - поймал да засунул в улей. Может, и не поймал бы еще - Мудрика ведь в лесу так просто не возьмешь, - но наш командир позвал его с собой, и оба потащились в сад. Нашел Дилидон спящего очкарика и давай дергать его за ухо... Мол, вставай, дружище, освободи несчастных лисят (тоже нашел нам друзей!..). А Гедрюс, оказывается, давно их поджидал - дурачков-добрячков. А как же! На такого несмышленыша интересно и самому посмотреть, и другим показать. Вся беда в том, что в неволю угодил не Дилидон, который это заслужил, а самый умный, самый незаменимый гном нашего отряда, знаток иностранных языков и мыслитель Мудрик.

- Давно ты его стал ценить? - не вытерпев, спросил Дилидон.

- Пусть говорит, - сказал парикмахер. - Каждому дадим слово.

- С этой минуты, - разглагольствовал Бульбук, - я предлагаю всех крупных животных, в том числе и человека, считать своими врагами! А в друзья запишем лишь тех из двуногих, четвероногих или там шестиногих, которые слабее нас или под стать нам.

- Не слишком ли много врагов получается? - спросил Оюшка. - С врагами-то ведь надо бороться.

- Вот и будем воевать! Как пчелы. Сам погибай, но жалом врага пронзи! Но я еще не кончил!.. Вместо благодеяний пора начать тренировки. Мудрик как-то поведал одну историю... В лесу жил человек, и случилась у него беда: сгорел хлев, а волки задрали корову. Осталась маленькая телка, которая пряталась в кустах. Человек боялся, как бы волки не утащили и ее, и каждый вечер брал телку на спину и заносил на чердак. Прошло два года, телка превратилась в корову, а человек как ни в чем не бывало продолжал заносить ее по вечерам на чердак...

Гномы фыркнули.

- Не верите? - рассердился Бульбук и огляделся, собираясь подтвердить свои слова делом. Хотя ближе стояли Дайнис и Мураш, Бульбук подошел к Дилидону, обхватил его за талию, поднял и отшвырнул на несколько шагов на мох,

- Вот! - сказал он остальным. - Теперь видите, что значит тренировка! Если бы все мы начали носить ранцы и каждый день подкладывали в них по камешку да по камешку... Через год мы бы шутя опрокинули улей.

- Значит, это и есть твое серьезное предложение? - спросил Оюшка.

- Конечно серьезное! А как только освободим Мудрика, сразу же выбираем нового командира. И еще, пора сочинить другой марш. "Дили-дили-дилидон впереди ведет отряд..." - насмешливо пропел Бульбук и, плюнув, закончил свою речь.

- Ой-ой-оюшки... - покачал головой парикмахер, осуждая Бульбука за грубость, и увидел, что руку поднял Дайнис. - Слово нашему поэту. Попросил бы говорить без этой вольной борьбы - даже если сила так и прет...

Дайнису это замечание было ни к чему. Он говорил не без ехидства, но спокойно и даже улыбался.

- Я не мог понять, почему Бульбук хочет все свалить на одного Дилидона, и подумал, что Бульбук сам желает стать нашим командиром! Признаюсь, - тут Дайнис усмехнулся, - я немного испугался... Я словно увидел себя и своих друзей с грузом камней в ранцах, а вокруг нас - столько врагов, что не знаешь, кого первого жалить. Нет, нет! подчеркнул Дайнис, - ты не сердись, Бульбук, но заранее говорю - за тебя я голосовать не буду.

- Эх ты... - покачал головой Бульбук. - Одно слово - поэт...

- Благодарю тебя, - ответил Дайнис. - А ты - тяжелоатлет. Но хорошо бы ты иногда тренировал и свою память. Тогда бы не пришлось напоминать, что ты говорил о Гедрюсе весной...

- А что ты сам предлагаешь? Что? - нетерпеливо прервал его Бульбук.

- Прежде всего надо обсудить твое предложение, - ответил Дайнис. - Если послушаться Бульбука, всех, кто сильнее нас, мы должны объявить врагами, а других одолеть и стать властелинами жуков, воробьев и мух, так? А на мой взгляд, один человек не похож на другого! Как и птица на птицу, да и гном на гнома. Вспомним хоть дедушку с контрабасом или Расяле, которая никогда не делала нам ничего дурного.

- И хорошего тоже! - снова не выдержав, вмешался Бульбук.

- Или вот давайте поднимем глаза и взглянем на Ворона. Вы же знаете - пока он там сидит и молчит, мы можем здесь смело кричать. Наши добрые дела, да и вообще добро - семена, которые всходят не сразу. Несмотря на все несчастья, я стою на своем: делай добро и будет хорошо. А если выйдет не очень хорошо - надо постараться сделать еще лучше. Такая уж наша гномья доля... Благодарю за внимание!

Хоть Дайнис и завершил свою речь весьма изящно, председатель остался недоволен.

- Если тебя слушать, получается, что нам и собираться не стоило. Значит, продолжать в том же духе, и ладно? Петь старую песню?! А? Так тебя понимать?

- Насчет марша, - ответил Дайнис, - беру вину на себя - мне так написалось. А Дилидон даже сердился...

- Сперва сердился, потом согласился! - крикнул Бульбук.

- Ладно. Надоел этот, сочиним другой...

Потом слова попросил Мураш, который все время молчал и беспокойно щипал мох.

- Я - коротко, - сказал он. - Надо учиться у природы, а эти наши споры - просто, чтобы лясы поточить... Любая тварь при виде человека убегает и кричит каждому, кого встретит: "Эй, прячьтесь!" Кто ни крикнет - зверь или птица, большой или малый - эти слова понятны всем: "Эй, прячьтесь!" Ясно же, что с человеком не повоюешь, а дружить с ним - все равно, что служить ему.

- Можно словечко? - крикнул Дайнис.

- Пожалуйста, - разрешил Оюшка.

- Смотря как служить, - Дайнис подчеркнул слово "как". - Даже канарейки, не говоря уже о лошадях, собаках, кошках да пчелах, делают людей друзьями. Не всех, конечно, но некоторых людей именно животные делают людьми!

- Не знаю... - развел руками Мураш. - Если нам хочется стать канарейками, то Мудрик, пожалуй, добился своей цели, и нам незачем его спасать. Но для меня нет ничего страшнее, как видеть птицу или белку, или другого зверька в клетке. Лучше погибнуть, чем своими мучениями радовать того, кто тебя пленил.

- Верно! - крикнул Бульбук, да так громко, что даже Ворон на вершине ели вздрогнул.

- Ну что ты кричишь?.. - пожурил Бульбука Оюшка. - Хочешь, чтобы, услышав тебя, звери задрожали и закричали: "Эй, прячьтесь!"?

- Вот именно!.. - подхватил Мураш. - Бульбуку порой хочется, чтобы все его боялись. Я предлагаю держаться середины: давайте по возможности делать добро, но не забывать и о лозунге: "Эй, прячьтесь!"

Мураша поддержал Дилидон, - он сказал, что ему нечетко добавить. Гномам следует соблюдать осторожность, но для освобождения Мудрика все-таки стоит воспользоваться услугами Расяле. Кто, как не она, откроет замурованный леток?

- Нет! - запротестовал Бульбук. - Мы не вправе больше рисковать своими. Завтра смастерим какой-нибудь инструмент, призовем на помощь Ворона, Ежа и, как только стемнеет...

"...в поход!" - хотел добавить Бульбук, но наверху неожиданно каркнул Ворон:

- Эй, прячьтесь!

Повторять не пришлось. Когда по лесной тропе приблизились Джим и Микас, несшие в торбе кота, гномы уже скрылись в чаще. Одни бежали, испугавшись неожиданного крика, другие радуясь, что подвернулся случай кончить надоевшие споры.

СКАЗКА О ДВУХ КОРОЛЯХ

После резкого разговора с гномом, Гедрюс в тот день больше не подходил к улью, и Мудрик призвал всех узников немедленно взяться за работу. Полосатая гусеница перестала стонать и прилежно пряла нить для своей постельки, а мышь сгрызла еще орех и принялась за стенку улья. Доска попалась толстая, но из мягкого дерева, и, по расчетам ученого, до утра, самое последнее до полудня, мышь должна была прогрызть ее насквозь.

И вот вечером, когда по крышке барабанил дождь, а в улье кипела работа, Мудрик неожиданно услышал шаги и таинственное шушуканье. Это были Микас с Джимом. Они сняли крышку улья и принялись вытряхивать туда из торбы пленника. Кот Черныш, которому понравилось в мешке, царапался, мяукал и долго не давался. Наконец они закрыли улей крышкой и, хихикая, убежали. Кот, даже не осмотревшись, куда он попал, завыл и заметался между рамами.

- Ой, полегче! Ты здесь не один! - предупредил его Мудрик, потому что кот одним ударом хвоста вышиб у него из рук книгу. Черныш в ответ подцепил когтем гнома за шиворот и, ощерившись, процедил сквозь зубы: