Шпион против алхимиков (авторский сборник) - Геннадий Прашкевич

К вечеру я был на железнодорожном вокзале, вернее, вокзальчике. Ночной поезд подходил около полуночи. На этом, собственно, моя работа кончалась. Я войду в вагон, проследую три перегона и выйду на Спрингз–5, где найду автовокзал, а там машину, оставленную на мое имя Джеком Беррименом. Вот и все.

Но человек, который должен был подойти ко мне где–то на улочках Спрингз–6, в музее или в магазинчиках, так и не подошел. В сотый раз я прогуливался по перрону мимо касс и кассовых автоматов, заглядывал в зал ожидания.

Народу было немного. Несколько фермеров (из тех, что тянут гласные особенно долго) с корзинами, несколько пожилых мужчин, непонятно куда следующих, и компания малайцев – так я почему–то решил. Смуглые, оливкового оттенка плоские лица, очень темные, поблескивающие, как бы влажные, глаза, выпяченные толстые губы – кем им еще было быть, как не малайцами? И волосы – темные, прямые, чуть не до плеч. Они легко и быстро, по–птичьи, болтали, я расслышал незнакомые слова – кабут или кабус, а еще – урат; голоса звучали низко, чуть в нос, и вдруг по–птичьи взлетали. Китайцев и японцев я бы определил, а это точно были малайцы, и я, помню, удивился их присутствию в Спринз–6. Что их сюда занесло? Туристы? Но с ними не было гида. Студенты? Каким ветром их занесло в заброшенный городишко? Этого я так и не понял: честно, мне было все равно, как они сюда попали и чем здесь занимаются. Ну да, острова, вулканы, фикусы и мимозы… Но это где–то там, далеко…

Пронизывающим ветерком тянуло со стороны гор, моросило. Я подошел к кассе и пальцем постучал по толстому стеклу.

Кассир, еще не старый, но прилично изжеванный жизнью человек (явно из неудачников), опустив на нос очки, глянул на меня и вопросительно улыбнулся. Никак не пойму, почему он сидит в этой дыре и не покинет свою застекленную конуру. Взял бы пару кольтов в музее огнестрельного оружия и устроил приличную бойню на фоне подожженной бензоколонки. Наверное, он не делает этого потому, что сам из биверов: настоящий бобер, и лицо у него бобровское, в усиках, плоской бороде: уверен, будь у него хвост, он тоже оказался бы плоским, как у бобра.

– Откуда тут коричневые братцы? – спросил я у кассира. – Не отличишь одного от другого. Тут же не Малайский архипелаг?

– Архипелаг? Они живут на островах?

– Кажется, – я неопределенно пожал плечами. – Тесно им стало, что ли?

Теперь кассир неопределенно пожал узкими плечами:

– Решили посмотреть мир.

– А народу, в общем, немного. Здесь всегда так?

– Ну–у–у… – протянул кассир (все же он был настоящий бивер). – На самом деле Спрингз–6 не такое уж глухое место.

– Не похоже, чтобы вам грозил наплыв пассажиров.

– Для нас и лишний десяток уже наплыв.

Я понял и молча сунул в окошечко десятидолларовую банкноту. Кассир принял ее как бы нехотя, но уже не пожимал плечами и всмотрелся в меня внимательнее.

– Если ищите кого–то не из местных… Прогуливался тут один… Темно… Разгляди попробуй… И зрение сдает, совсем ни к черту…

– Ну да, – понимающе заметил я, просунув в окошечко еще одну банкноту. – Возраст есть возраст. Зрение надо беречь.

– Ну, он такой… – кассир глядел на меня с уважением – тертый бобер, хотя и неудачливый. – Шляпа не первой молодости… Долгополое пальто… Оно даже мне показалось старомодным… Последний раз я видел такое лет десять назад на Сильвере Лаксте… Не могу сказать, что Сильвер был моим приятелем, но нам приходилось встречаться… У него была слабость к старым вещам… Может быть, экономил… А этот человек, я говорю про вашего приятеля, еще сутулился. Я сперва подумал, что это какой–нибудь святой отец, но он закурил… Не знаю, может, святые отцы нынче курят?

– На какой поезд он взял билет?

– У меня он билет не брал.

– Значит, он местный?

– Не думаю. Я тут всех помню.

– Куда же он делся?

– Он мог взять билет в кассовом автомате, – кассир откровенно дивился моему невежеству. – Если он это сделал, вы найдете своего приятеля в поезде. Других уже не будет до самого утра.

Я кивнул, отошел в сторону, вытащил сигарету и щелкнул зажигалкой. Огонек вспыхнул, но его тут же задуло. Я снова щелкнул, огонек снова погас. Я усмехнулся.

Это все доктор Хэссоп. Я торчал здесь из–за него. Отправляя меня в Спрингз–6, шеф заметил: «Считай, Эл, это прогулка. Более легких заданий у тебя еще просто не было. Погуляешь по городку, потом к тебе подойдут. Никаких хлопот, Эл».

Это точно. Хлопот не было никаких. Человек, который должен был ко мне подойти, возможно, заболел, попал под машину, неожиданно запил, а то и не захотел просто тратить время на ненужную встречу. В конце концов, он мог незаметно наблюдать за мной, и я ему не понравился. Это доктору Хэссопу повезло: к нему на улице подошел человек – тощий, испитой, в глубоко натянутом на лоб берете. Нельзя было сказать, что он благоденствовал, но и нищим его нельзя было назвать. Подошел, глянул быстро по сторонам и шепнул: «Хотите купить чудо?» Доктор Хэссоп всю жизнь гонялся за чудесами. Он неторопливо вынул из кармашка сигару, похлопал себя по карманам в поисках зажигалки и с достоинством заметил: «Если чудо настоящее…» На что незнакомец, опять глянув по сторонам (он явно чего–то боялся), ответил: «Чудо не может быть ненастоящим», – и поддернул левый рукав достаточно потасканного плаща. Пальцы у неизвестного оказались длинными, нервными, а безымянный был еще украшен перстнем, скорее всего медным (не из платины же). В гнезде для камня (сам камень отсутствовал) светилась яркая крохотная точка. Доктор Хэссоп утверждал: чрезвычайно яркая.

«Прикуривайте…»

Доктор Хэссоп прижал кончик сигары к перстню, раскурил ее, с удовольствием выдохнул дым, после чего спросил о том, сколько может стоить необычная зажигалка? Оглянувшись, незнакомец шепнул цифру, которая в тот момент показалась доктору нереальной. «Надо бы сбавить», хладнокровно заметил он, и услышал в ответ: «Милорд, я никогда не торгуюсь». Незнакомец нервничал – в нескольких шагах от них прогуливался полицейский. Вероятно, его присутствие и спугнуло обладателя необычного перстня – он вдруг нырнул в толпу, и доктор Хэссоп тут же потерял его из виду.

«Но сигару я раскурил! Это невероятно, но сигару я раскурил!»

Мы сидели в разборном кабинете Консультации, и доктор Хэссоп смотрел на меня и шефа несколько растерянно. Раскурил. Почему бы и нет?

Меня всегда удивляла энергия, с которой шеф и доктор Хэссоп гонялись за неведомыми изобретениями, постоянно искали выходы на людей, тайно ведущих работы, которые казались мне бредовыми. Впрочем, в данном случае имелось нечто конкретное – странная зажигалка, упрятанная в гнезде перстня. Не бог весть что, но все же заманчиво.