Одинокая девушка - Лилиан Пик

— Никаких, дорогой. Хью теперь мой, правда, Хью? Алан должен знать, что он не единственный булыжник на пляже! Кроме того, — громко прошептала она на ухо Лоррен, — я в любой момент могу получить его обратно, как только захочу. А до этих пор, мисс Феррерс, я одолжу его вам! — Марго повернулась к Алану, взглянула на него своими миндалевидными глазами и промурлыкала: — Я знаю, что он будет с вами, мисс Феррерс, в полной безопасности и сохранности.

Алан цинично улыбнулся, удивленно поднял брови и внимательно стал рассматривать свою ладонь, как будто пытался по линиям на ней прочесть свое будущее.

— Я... э-э-э... не был бы столь в этом уверен, Марго. И к твоему сведению, — он оторвался от чтения по руке и взглянул на Марго непривычно холодно, — я не вещь, которую можно одолжить на время или позаимствовать. Я не чья-нибудь собственность и принадлежу только себе.

Лоррен пришла в восторг от этих попыток Алана вырваться из хищных лап Марго, но понимала, что он обречен на поражение. Она вспомнила его слова: «Что такие, как Марго, захотят в этом мире, они это получат».

Марго раздраженно посмотрела на него, резко встала и потащила Хью на площадку для танцев. Алан наблюдал за ними с удовлетворенной улыбкой. Заиграла музыка, тихая и нежная.

— Выпьем, Лоррен? — Она кивнула, и, уходя к бару, он прошептал ей на ухо: — Меня зовут Алан.

Вскоре он вернулся и поставил перед ней бокал с шерри.

— Спасибо... Алан. — Его имя имело вкус меда на ее губах, а от его улыбки сердце сбивалось с ритма.

Он выпил свой бокал залпом, Лоррен потихоньку потягивала из своего.

— Допивайте быстрее, — нетерпеливо сказал Алан, — я хочу танцевать.

Она послушалась, и он, взяв ее за руку, потащил за собой. Они танцевали молча, и Лоррен была этому рада. Они двигались в безупречном единстве, и Алан прошептал ей на ухо:

— И это называется — вы не умеете танцевать?

— Странно, — ответила она, — но с вами у меня все получается.

Он ответил серьезной улыбкой, словно прекрасно знал то, что казалось выше ее понимания. Танец закончился, и они вернулись к столу. На этот раз они были одни. Лоррен отчаянно боролась с охватившей ее зевотой, но та, как предатель, подкралась незаметно и выдала ее усталость. Алан заметил это.

— Притомились?

— Немного.

— Но как ребенок на вечеринке для взрослых, вы не хотите сдаваться?

— Возможно, — улыбнулась она.

— Вам здесь нравится?

— Спасибо, очень! — Лоррен уже забыла о своем одиночестве в начале бала.

— Может, отвезти вас домой?

Лоррен хотела покачать головой, но вместо этого согласно кивнула:

— Да, пожалуйста, Алан.

В дамской комнате она отыскала свое пальто, и вскоре они с Аланом уже сидели в его машине, скользящей по темным и пустынным улицам города. Подъехав к дому, он выключил зажигание, и наступила полная тишина. Каждым нервом своего тела Лоррен чувствовала близость мужчины, в которого была так сильно влюблена. Алан взял девушку за подбородок и повернул ее голову к себе. Сердце Лоррен было готово выскочить из груди.

Рука Алана потянулась к банту у нее на шее, и она позволила ему его снять. Шарф упал, и волосы Лоррен рассыпались по ее плечам. Очень медленно Алан расстегнул ее пальто, пуговицу за пуговицей, скользнул руками под него и, обняв девушку за талию, притянул к себе, жадно припав к ее губам своими. Лоррен тонула все глубже и глубже в этом неизведанном доселе море наслаждения. Через несколько минут Алан, взяв себя в руки, оторвался от нее, но Лоррен, к своему удивлению, сама прильнула к его губам, как тонущий человек крепко хватается за спасительный плот. И вновь она погружалась в это неизведанное море, испытывая исступленный восторг от ласкающих ее тело рук любимого мужчины. Ничего подобного она еще ни разу не испытывала в своей жизни и не хотела, чтобы это кончалось.

Наконец они оторвались друг от друга, и наступила оглушающая тишина.

— Боже мой! — услышала она вдруг тихий шепот Алана. — Боже мой!

Лоррен была полностью опустошена, она отодвинулась от него и в изнеможении откинула голову на спинку сиденья. Молчание стало невыносимым. Алан не пытался больше притронуться к ней, и девушка постепенно стала приходить в себя. Лоррен вдруг ощутила страшное смущение и начала впадать в панику, осознав, что своим страстным ответом на его поцелуй она выдала себя, раскрыла сидящему с ней рядом и не питающему к ней никакого интереса мужчине силу своих чувств, которая потрясла его и привела в замешательство.

Только теперь девушка поняла, что произошло: она позорно нарушила границу того места, куда, как он однажды выразился, он никогда не пригласит ее войти. С трудом заставила она себя произнести горькие для нее слова:

— Извините, что заблудилась в вашем саду... — Она помедлила немного и продолжила: — Под вашей опытной рукой я подросла и зацвела, не так ли? И теперь вам остается только вырвать меня с корнем и отбросить в сторону, как сорную траву. — Лоррен пыталась открыть дверцу машины. — Я избавлю вас от хлопот. — Ее голос дрогнул. — Я уйду сама через маленькую калитку и закрою ее за собой. Будьте уверены, что больше я никогда не заблужусь в вашем саду. — Наконец ей удалось справиться с дверцей и она вышла из машины. — Спасибо, что подвезли, — сказала она Алану, отчаянно пытаясь унять дрожь в голосе, — спокойной ночи. — Она захлопнула дверцу.

— Спокойной ночи, Лоррен, — ответил он тихо и сдержанно. Он повернул ключ зажигания, заурчал мотор, и машина исчезла в темноте.

Глава 6

Несколько часов Лоррен лежала в постели без сна. Она думала, что Алан, вероятно, отправился обратно на праздник, так как вернулся он только в три часа утра. И только услышав, как закрылась его дверь, девушка уснула.

На следующий день Лоррен чувствовала себя ужасно. Надо взять себя в руки и помочь матери с подготовкой к приему гостей, думала она, выпив таблетку. Берил заметила ее бледность, но ничего не сказала, списав это на усталость после танцев. Они вдвоем вычистили и вымыли весь дом и приготовили угощение. Лоррен была даже рада, что руки заняты делом и есть возможность уклониться от встречи с Аланом. Все утро она его не видела и удивлялась, что и ему удается избегать с ней встречи. Завершив в полдень все дела, она отправилась в свою комнату переодеться к приходу Джеймса с сыном.

— Подкрась лицо, дорогая, хорошо? — попросила Берил. — И надень что-нибудь красивое. Я очень хочу, чтобы ты хорошо выглядела сегодня.

Лоррен не хотелось разочаровывать свою мать, и она выбрала для себя изящное узорчатое твидовое платье, которое купила себе пару недель назад. Косметика у нее была теперь своя — она решила, что хватит пользоваться добротой матери, постоянно заимствуя ее вещи.