Время легенд - Норма Бейшир

— Джейми! Сейчас же прекрати!

Джейми обернулась и, увидев отца, тотчас вскочила на ноги. Почувствовав свободу, мальчишка тоже поднялся и побежал что есть духу. Обнаружив его исчезновение, Джейми погрозила кулаком ему вслед:

— Только покажись тут опять, я тебе так наподдам, что всех чертей вспомнишь!

— Джейми! — вновь позвал ее отец, ошарашенный ее агрессивностью и ее словами. — Ну хватит!

Она повернула к нему свою замурзанную мордашку и сунула руки в карманы своего грязного рваного комбинезона. Ее зеленые глазенки горели огнем, она едва сдерживалась. Давно не стриженные каштаново-рыжие волосы торчали вихрами во все стороны.

— Зачем ты мне помешал? — спросила она, когда он спустился к ней. — Ведь я бы отколотила его!

Он улыбнулся, опускаясь Леред ней на колени и доставая из кармана носовой платок.

— Ты и отколотила, — усмехнулся он, бережно вытирая грязь с левой щеки. — Здорово ты ему наподдала, а? — Он старался не рассмеяться: это только бы раззадорило ее.

— Еще бы, — кивнула Джейми с довольным видом. — Я бы победила, если бы ты нас не вспугнул!

— Не сомневаюсь ни на минуту, принцесса, — все-таки рассмеялся он, подхватывая ее на руки. — Но все же тебе не следует драться со всеми соседскими мальчишками.

Джейми откинулась назад и взглянула на него — личико ее потемнело от гнева:

— Это еще почему? Я всем им могу задать перцу — от меня пощады не жди!

— Я ведь не об этом, — он взъерошил ее волосы. — Ты же знаешь, юные леди так не ведут себя.

Она недовольно наморщила носик:

— Эти задаваки?

— Называй их, как хочешь! — Он с легкостью понес ее на одной руке по ступенькам и, не отпуская, распахнул дверь. — Если ты будешь так вести себя, из тебя никогда не получится настоящей леди.

— А я и не хочу быть леди, — заявила она немедленно. — Я хочу быть, как ты! — И в глазах ее заплясали чертики.

— Боже упаси! — Линд громко захохотал.

— А я хочу! — настаивала она.

— Да ни в коем случае, — убеждал он ее, опуская на пол холла. — Ты же девочка, и я отвечаю за то, чтобы ты воспитывалась правильно. И, раз уж мы заговорили об этом, скажи, где ты набралась этих слов?

— Каких, папочка?

— Ты прекрасно знаешь каких! Что ты обещала Томми? — Сам он всегда старался не употреблять при дочери крепких выражений и сейчас говорил с ней об этом не без смущения.

— Ой, это…

— Да, это! — Линд смотрел на нее сверху вниз неодобрительно.

Она скорчила гримаску.

— Все так говорят! — пожала она плечами.

— Где? — продолжал допытываться он.

Она избегала смотреть ему в глаза, понимая, что он рассердился.

— На конюшне, — призналась она наконец.

— Они так говорят при тебе? — Ему захотелось немедленно выгнать вон всех конюхов.

Джейми покачала головой.

— Да нет же — но я все слышу, они думают, что меня нет, — она хмыкнула. — Я много слышу, когда им кажется, что меня нет поблизости.

— Что, например? — расспрашивал он.

— Да всякое.

Линд рассмеялся.

— Мне жаль твоего будущего мужа, принцесса, — сказал он. — Похоже, ты будешь сущим наказанием для мужчин.

Она засмеялась.

Линд выпрямился и громко позвал:

— Сейди!

— Да, сэр? — Наверху показалась тяжелая фигура пожилой седовласой экономки.

— Где миссис Линд? — спросил он.

Женщина нахмурилась.

— Полагаю, она в своей комнате, сэр.

«Как обычно, — подумал Линд. — И зачем я только спрашиваю?»

— Сейди, пожалуйста, умойте Джейми и приведите ее в порядок, — попросил он. — У нее тут была небольшая стычка.

— Опять? — старушка презрительно фыркнула. — Это уже четвертый раз сегодня, сэр! Боюсь, что ей и надеть-то уже нечего.

— Ну, вы там найдите что-нибудь, ладно? — Махнул он нетерпеливо рукой, вновь приходя в раздражение оттого, что Фрэн никогда не смотрит за дочерью.

— Хорошо, сэр, — тяжело вздохнула Сейди. — Пойдем, Джейми.

Глядя на поднимающуюся по ступенькам дочку, Линд ощутил острую обиду за ее заброшенность. Конечно, Сейди делает все, что может, но она слишком строга к девочке, неласкова, а порой и несправедлива. «Проклятье, — думал он возмущенно, — ребенку нужна материнская забота».

Черт знает, что происходит с Фрэн?

Фрэн Линд, сидя у туалетного столика в спальне, расчесывала волосы, медленно считая взмахи щеткой. Опустившись на край кровати, ее муж расшнуровывал ботинки.

— Послушай, было бы не плохо, если бы ты проводила побольше времени с Джейми, — начал он. — Ей нужны женская рука, материнское влияние.

— Она нуждается во мне? — ледяным тоном возразила Фрэн, стараясь не сбиться в счете. — Это же твоя дочь, можешь сам ее спросить!

Линд замер от изумления и взглянул на нее, но Фрэн сидела к нему спиной, уставившись в зеркало.

— Что за дьявольщину ты несешь? — спросил он, даже не пытаясь скрыть раздражения.

— Только то, что ты слышал, — равнодушно произнесла Фрэн. — Это твоя дочь и похожа она на тебя, я ей не нужна — ей никто не нужен.

— Что ты говоришь! — Линд так и вскинулся, рванув рубашку с такой силой, что она едва не порвалась. — Ты знаешь, что она опять сегодня подралась? Тебя что, не волнует это?

— Насколько я знаю, она отлично может за себя постоять. — Насчитав обязательные сто взмахов, Фрэн отложила щетку, но лицом к мужу не повернулась.

— Естественно, она будет… она вообще скоро перестанет в тебе нуждаться! — горячился Линд, тщетно борясь со своим гневом. Он никогда не поднимал руку на женщину, но сейчас ему невероятно хотелось прибить собственную жену. — Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, вот так постоянно отворачиваясь от ребенка. Она играет только с мальчишками — у нее нет подружек. Дня не проходит без драки. Она крутится на конюшне слышала бы ты, как она выражается!

Фрэн наконец соизволила взглянуть на него, повернувшись на своем розовом бархатном пуфе.

— Джим, ей не нужны ни моя помощь, ни мои заботы, — произнесла она ровным голосом. — Ей ничего от меня не нужно. Ей нужен ты, и она придет в ярость, если кто-то попробует оттянуть ее от тебя.

Линд уставился на нее, не в силах верить тому, что услышал.

— Господи Боже, Фрэн, ты словно ненавидишь ее! Она же ребенок — твой ребенок! — От негодования не находя слов, он бессильно покачал головой и, махнув безнадежно рукой, отправился в ванную, в сердцах хлопнув дверью.

Фрэн перевела дыхание и взглянула на свое отражение в зеркале. Если что-то и могло вывести из себя ее дорогого супруга, так это мысль, что его ненаглядную дочь обижают. Фрэн была уверена, что Джейми с лихвой хватает отца. Ведь вся его жизнь теперь была в ребенке — во всяком случае, так казалось Фрэн. До рождения Джейми Джим пользовался любым поводом, чтобы улизнуть от нее, и она надеялась, что, когда появится ребенок, он вернется к ней. Так оно и случилось. Отныне ему ненавистна даже мысль о поездках, но, когда он дома, каждая его свободная минута принадлежит Джейми — ни для чего другого у него времени нет. Все и всегда для одной Джейми, обиженно думала Фрэн, одна Джейми для него что-то значит.