Я разорву эту помолвку! (СИ) - Джейкобс Хэйли

Только настоящая невиновная сторона — мой младший брат — продолжал избегать моего взгляда и рассматривал пол под ногами.

Уолдрон расплылся в натянутой улыбке:

— Ну-с, раз уж конфликт исчерпан, то полагаю, что можно перейти к…

— Кто сказал вам, что мы с его светлостью пришли к согласию? Долго вы еще будете решать за меня, господин директор?

— Леди Винтер…

— Думаю, сейчас моя очередь диктовать условия, и вы, к сожалению, не вправе им противиться. Не волнуйтесь, ничего сверхъестественного от вас мне не нужно.

— А вот и чай с пирожными! — секретарь влетел в кабинет с полным подносом посуды и разрушил образовавшуюся после моих слов тяжелую атмосферу.

— Спасибо, Жак, — поблагодарил директор отрешенно. Мысли его сейчас были в другом месте.

Я пригубила чай и откусила предложенный десерт. Настроение заметно улучшилось. Кроме меня к принесенному Жаком подносу не притронулся никто.

Как же сладко и вкусно!

Я никуда не торопилась. Пока не доела пирожное до конца и слова не проронила под наблюдающими за мной словно коршуны взглядами благородных аристократов.

Отряхнула руки и облизнулась.

— Прежде всего я бы хотела публичных извинений Скотта перед всей школой.

Брат резко вскинул голову, когда я произнесла эту фразу вслух. Я не могла понять значение его обращенного на меня взгляда, но его зеленые глаза, выглядевшие до этого потускневшими, вдруг заблестели.

Все ученики академии из благородных семей. И все они в курсе того, как здесь обращались с Томасом. А многие, наверняка не только Скотт и его банда, тоже участвовали. Пусть видят, что это не прошло бесследно и знают, что сколь бы высок не был статус, издеваться над моим братом не позволено никому.

Ну, а второй причиной было то, что дети когда-нибудь вырастут, и из общества дворянского им никуда не деться. Мне не улыбалось, что и через десять-двадцать лет будут ходить шепотки о том, что когда-то с Томасом Винтером обращались как с игрушкой для битья.

Герцог поджал губы, но смолчал.

Да, молчи. Каждое твое слово может быть использовано против тебя. Ведь у меня при себе «артефакт».

— Также я бы хотела, чтобы свои извинения Томасу и его семье принесла сама академия. Как директор, вы понимаете, что представителем школы будете именно вы.

Уолдрон кивнул.

— А сейчас я попрошу вас оставить меня с братом наедине. Ненадолго.

Как говорится, наглость — наглость второе счастье.

И мое счастье для присутствующих сейчас было в приоритете, ибо все они молча потянулись прочь из кабинета директора. Даже толики удивления или протеста не было.

— Томас, — позвала я, когда дверь за Уолдроном тихо закрылась, и мы остались вдвоем. — Ты в порядке?

Мальчик молча посмотрел на меня.

Нет, не могу я так.

Один его глаз заплыл, губа разбита, синяки…

Подошла к брату и осторожно, чтобы не вызвать у него еще большую боль, заключила в объятья.

Хотелось спрятать его от всего мира. Дать ему все, что только можно, сделать его жизнь счастливой и беззаботной, чтобы трудности, невзгоды и лишения были бы ему незнакомы.

Я готова сама нести все бремя, лишь бы он ни в чем не нуждался.

Нескладный и худощавый, в грязной школьной форме и с потухшим взглядом. Но это мой брат. Нет кроме него и отца у меня других родственников. И никому кроме меня они тоже не нужны.

Сама того не понимая, я уже привязалась к ним.

Одного взгляда Томаса хватило, чтобы растопить все мои сомнения.

Да я ведь недавно была готова сражаться словно зверь, защищающий свое потомство! Что еще можно тут сказать?

И барон, и этот мальчик уже прочно обосновались в моем сердце и стали считаться «своими».

Моя семья.

Томас сначала замер, но я не отпускала рук. Затем к моей великой радости, он робко обнял меня в ответ.

Мне даже показалось, что он тихо всхлипнул, но когда я отстранилась, чтобы проверить, его глаза не были на мокром месте.

— Зачем ты приехала?

Впервые я услышала голос брата. Он был тихий, но в нем при этом присутствовала некая решимость. Упрямый. Да, такой же, как и я.

— Я не могла не приехать.

— Раньше тебя это не особо волновало, — Томас отвел взгляд, скрывая отголоски пережитой в прошлом обиды.

Тяжело было расти ему без матери, да и отец из барона фигура отдаленная, в таких условиях ближе всех ему должна была быть старшая сестра, но ей было не до брата… Больше такого не будет.

— Я приехала, как только получила телеграмму. И долго ты бы терпел подобное, если бы мне не сообщили?

Мальчик поджал губы.

Терпел бы, да. Так долго, сколько бы смог. Это было очевидно по его выражению лица.

— И какая бы польза была бы от твоего упрямства, а? Посмотри на себя, живого места не осталось! Этот чертов Скотт и этот герцог! — ненароком заскрежетала зубами от злости под удивленным взором брата.

Я злилась, но не на него.

Томас отодвинулся от меня и посмотрел на закрытую дверь кабинета.

— Что теперь?

Наверное, он немного смутился. Не каждый день слышишь, как ругается леди, да к тому же старшая сестра. Соглашусь, этикету местному это не соответствует.

А еще мне казалось, что ему неловко принимать от меня заботу. Такое поведение для предыдущей Флоренс было непривычно.

— Директор академии и Скотт прилюдно принесут тебе извинения. А еще я заставлю извиниться герцога Берримора, так уж и быть, в частном порядке.

Ничего хорошего от унижения герцога перед мелкопоместными дворянами вроде нас не выйдет. Он птица высокого полета и так я себе и баронству лишь наживу неприятелей. А вот Скотт, будучи еще подростком и официально не вышедшим из возраста, извиниться был обязан.

— Если ты хочешь продолжать обучение в академии, то я не стану возражать. После такого вряд ли они посмеют еще раз действовать необдуманно. Однако не стану скрывать, что учиться и жить в такой атмосфере тебе будет тяжело. Неприязнь и ненависть может выражаться различными путями и не всегда оставляет физические следы, заканчиваясь дракой и побоями, а у ваших учителей всего лишь по паре глаз, и за всем уследить просто нереально.

— Ты хочешь, чтобы я бросил учебу? Но эта школа-лучшая! — брат смотрел на меня с недоверием.

Честно говоря, я не хотела, чтобы он продолжал оставаться в такой токсичной среде, но если такого его желание, то настаивать не буду. Однако если он решит остаться, я буду держать руку на пульсе и по первому звоночку заберу отсюда своего брата.

— Решение принимать тебе. И я ни слова не говорила о том, чтобы ты бросал учебу — лишь о том, чтобы покинуть академию. Ты еще юн и образование тебе получить необходимо. Если хочешь, мы можем нанять учителей, и ты будешь обучаться дома.

Так я точно смогу контролировать процесс и не допустить того, чтобы кто-то относился к нему с пренебрежением.

Томас нахмурился и прикусил губу. Я была уверена, что он не захочет покидать стены академии, но к моему удивлению, он произнес:

— Я не хочу здесь больше оставаться. Я хочу вернуться. Домой.

Бедненький. Тяжело, ему, должно быть, было.

— Хорошо.

— Но как… — брат понизил голос, стесняясь, — как мы сможем позволить себе частных учителей? Я слышал, что это дорого!

Сердце сжалось.

Мне не хотелось, чтобы он думал о проблемах взрослых. Сейчас в его возрасте самым главным было хорошо кушать, учиться, расти здоровым и счастливым.

— Не переживай, твоя сестра об этом позаботиться. Обещаю!

Мальчик посмотрел в мою сторону с долей скептицизма, но в конце концов кивнул.

Договорились!

Томас, я найду тебе лучших учителей, можешь об этом не переживать!

Через пару минут я распахнула дверь и пригласила выставленных мужчин обратно.

— Леди? — намекнул директор Уолдрон на то, чтобы я озвучила свое окончательное решение.

— Как я уже сказала ранее, вы и Скотт принесете Томасу публичные извинения перед всей школой. Герцог Берримор, так и быть, может извиниться сейчас…