Огненная избранница Альфы - Ника Маслова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Господин, – ответил Хольгер, бросив на женщину острый взгляд, а затем вновь взглянул на молчаливую девушку, смотрящую в окно. – Передайте вашей госпоже, что я искренне благодарен ей за спасение. А также что она может уже на меня наконец посмотреть.
– Вы не одеты должным образом, – негромко возразила женщина. – Простите нас. Вы должны понять: леди Агния получила строгое воспитание. Она не привыкла к общению с мужчинами, тем более когда они выглядят так.
Как «так» она не уточнила, но Хольгер её прекрасно понял.
– У меня жар, – сказал он недовольным тоном. – Кутаться в овечью шкуру я не буду. Она жаркая, и от неё ужасно смердит. Если есть другая одежда – предложите её.
К сожалению, им нечего было ему предложить, кроме девичьих юбок и платьев.
– Доберемся до ближайшей деревни или городка, и там решим этот вопрос, – сказал Хольгер и сжал висящий на шее шнурок с золотыми монетами. Их было достаточно, чтобы купить всю деревню, не то что штаны. – А пока вам придётся потерпеть моё нахождение здесь в том виде, в каком каждый приходит в этот мир.
После недолгих переговоров со служанкой девушка повернулась к нему. Её прямой взгляд ожёг будто огнём. Хольгер забыл как дышать, глядя в её глаза и лицо. Она же привстала с места и протянула руку к нему. Положила теплую и нежную ладонь на его лоб.
Карету трясло, и в любой миг девушка могла упасть к Хольгеру на колени.
Они смотрели друг другу в глаза, и жар в его крови разгорался всё сильней и сильней. Но уже не от раны, а от близости той, кто всего за мгновение стала желанней всех женщин на свете.
Глава 18. Хольгер. Судьба
Хольгер весь горел, словно кровь в венах решила превратиться в лаву и сжечь его, оставив после себя только пепел. Именно так и бывает, когда человолк встречает свою единственную, судьбой предназначенную пару. Жар в крови – первый признак того, что две души срастаются в одно целое, разделённое лишь телами. Он знал это, всю жизнь готовился встретить ту самую, истинную, и стать истинным для неё. Думал, тот день окажется для него самым прекрасным и удивительным днём во всей жизни, а его счастье и радость невозможно будет измерить.
Получил – боль, смятение чувств и сомнения.
«Она не волчица, она не такая, как ты», – говорил его разум.
«Ведьма, крадущая твою душу. Взамен она не даст тебе ничего», – предупреждала память тёплым голосом бабушки.
«Она будет моей, – спорил он с взывающими к его благоразумию голосами. – Она должна быть моей. Она станет той силой, которая поднимет меня и сделает лучше».
«Люди чувствуют иначе, чем мы. Их головы забиты мыслями о деньгах и власти, они не видят смысла жизни в любви. Нет большего несчастья для истинного волка, чем найти пару в человеке. Даже принявшие укус и прошедшие сквозь второе рождение, душой они всё равно остаются слишком людьми», – так говорила его покойная мать.
Прошло столько лет, что он забыл её лицо, но эти слова и даже её голос вспомнил так ясно, будто услышал их минуту назад.
«Пообещай, что, встретив ведьму, ты убежишь от неё со всех ног», – просила бабушка под гул огня в очаге.
Она считалась сильной пророчицей. Гадала по рунам и внутренностям убитых животных. Однажды по секрету призналась ему, что так подолгу сидит у очага, вороша угли, потому что в языках пламени видит будущее. По её щеке катилась слеза, когда она это говорила. Именно в тот вечер она попросила, чтобы, встретив ведьму, Хольгер от неё убежал.
Все эти воспоминания и мысли пронеслись в его голове шквалистым ветром, срывающим с мест привычное и изменяющим всё.
«Она знала, что это случится. Потому просила меня поберечься. Таково полотно моей жизни, вытканное лунными волчицами ещё до начала времён. Это девушка не из наших – моя судьба. Всё шло к тому, чтобы я её встретил», – Хольгер думал об этом, когда Агнешка держала ладонь на его лбу. По катящейся с головы до пят волне восторга и обожания со всей ясностью и неотвратимостью понимал, почему его тело горит, будто огнём. И ничего не мог с этим сделать. Его пара – ведьма, так суждено.
«Мне уже не сбежать. Наши души познакомились и начали срастаться друг с другом. Она уже коснулась меня».
Истинная сказала, обращаясь к служанке:
– Он и правда весь горит. Наверное, моё лечение не помогло, или воспалилась рана, или его тело отвергает новую плоть.
– Да, у вас жар, – перевела женщина её слова. – Позвольте, леди Агния ещё раз осмотрит вашу рану.
Хольгер, конечно, позволил. И да, это означало, что он уже зависел от неё, будто привязчивый пёс. В этот миг он бы позволил ей всё, даже убить себя, если бы она того пожелала. Но она хотела лишь, чтобы он поднял левую руку – и он сделал это.
Агния провела руками над раной, затем сказала:
– Мне кажется, тут всё хорошо. Плоть нарастает так, как и должна.
Хольгер смотрел ей в лицо. Его интересовала только она. И только затем, когда девушка отстранилась, взглянул вниз – на свой бок, где дёргало, ныло, откуда шёл жар.
Ему бы давно посмотреть, что так болит, а он терпел, даже не зная, что сделали с ним. Смотрел сейчас, и его глаза видели то, чего быть не могло. Из его раны рос мох, крохотные белые цветы, торчали ветки с зелёными почками. Его собственное тело выглядело страннее всего, что он видел за всю свою жизнь. Из-за этого мха, веток, цветов мысли о паре выветрились у него из головы.
Он не верил своим глазам, хотел коснуться, но Агния схватила его за руку.
– Фица, миленькая, скажите скорей, чтобы он не трогал себя, – быстро проговорила она, обращаясь к служанке. – Пусть ещё немного потерпит, боль скоро уйдёт.
Хольгер переменил положение их рук и сжал тонкое запястье.
– Что это? – спросил он на её языке.
– О, вы говорите по-нашему, – сказала служанка без удивления. Глазастая, всё подмечала и схватывала на лету. – Это всего лишь лечение, оно выглядит очень странно, но поможет вам быстро встать на ноги и не оставит от раны даже следа.
Хольгер не ответил, разглядывая вырывающуюся ведьмарку.
– Что это? – повторил он грубее и строже. – Почему из меня
